Лекарка поневоле и опять 25 примет (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 58

Семейство Таллы должно было переехать к нам на следующий день, а пока они жили в уже оплаченном гостиничном доме, поэтому этой ночью мы с мужем остались в доме одни.

Разложив на привезённом столе и единственном стуле всё, что только получилось, я обняла Эрера и спросила:

— А горячая вода тут есть?

— Должна быть. Водонагреватели установлены, магонакопители я зарядил ещё вчера. Один из старших коллег строил этот дом для сына, но тот в итоге решил перебраться с семьёй в Приграничье, в Харзо́л. Мой коллега всё надеялся, что сын передумает, но тот пустил корни в родном городе жены и уже неплохо продвинулся по карьерной лестнице в местном отделении СИБа, поэтому дом пару лет пустовал. А когда я начал искать варианты, мне сразу же предложили его по цене даже ниже рыночной.

— Вот и чудненько. Тогда я пойду искупаюсь, а ты пока затащи матрас и постели бельё. Честное слово, «всё что угодно» — это не на мраморном или паркетном полу.

— Я так и знал, что там куча ограничений, — фыркнул муж.

— Это чтобы тебе жизнь мёдом не казалась.

— А всё равно кажется, — поцеловал меня он.

Главная спальня, а вернее две смежные спальни, соединённые дверью, располагались на втором этаже и занимали неприлично много пространства. Метров по сорок квадратных каждая, не меньше. Панорамные окна выходили на лес, а снаружи к ним прилагались плотные ставни из тёмного дерева. Мне не верилось, что весь этот простор теперь наш и можно будет просыпаться по утрам, глядя, как деревья качают кронами за окном.

Я прошла в ванную комнату размером с мою старую коммуналку, повесила полотенце, кинула на пол коврик и положила на бортик мыло. Залезла под тёплую воду и наблюдала, как она набирается, постепенно доходя до груди.

Какой же это концентрированный восторг — принимать горячую ванну в прохладном новом доме перед ночью с любимым мужем после месяцев мытарств, испытаний и неопределённостей!

Использовав магию, я подготовилась к предстоящей ночи, как только смогла. Эрер проявил терпение и не торопил меня.

Когда наплескалась — вернулась в спальню, где горели ароматизированные свечи и ровно в центре лежал матрас, а поверх него — закинувший руки за бритую голову дикий особист, едва ли не мурчащий от предвкушения. Абсолютно голый и тоже ещё влажный после купания. По прохладному воздуху волнами плыла волнующая музыка, тягучая и сладкая, как свежий мёд.

Шельмы нигде не было видно — вероятно, она изучала новую территорию и пыталась выцарапать дощечки из паркета в одной из пустых спален или отгрызть кусок от камина в большой гостиной. Мы не стали звать эту пятнистую вуайеристку, решив, что всё предстоящее — только для нас двоих.

Я скинула банное полотенце прямо на пол и шагнула к мужу, купаясь в его обожающем взгляде. Он притянул меня к себе, запустил пальцы в волосы, чуть оттянул назад голову и поцеловал, а потом шепнул на ухо:

— Надеюсь, ты не возражаешь.

На глаза легла атласная лента, и мир погрузился во мрак, отчего ощущения лишь обострились.

Несколько бесконечно долгих секунд Эрер ко мне не прикасался, и я с возрастающим волнением гадала, что он сделает дальше. От томительного ожидания перехватывало дыхание, и меня бросило в дрожь.

Длинные пальцы мужа дотронулись сначала до живота, а потом поднялись вверх, к груди. По коже потёк едва ощутимый, будоражащий ток, а когда он достиг ореолы, меня насквозь прошибло молнией наслаждения.

Вместе с руками мужа по телу заскользили электрические импульсы, делая кожу невероятно чувствительной и сводя с ума. Когда они спустились ниже, меня настиг оглушающий оргазм, а Эрер лишь удовлетворённо фыркнул. Поставил меня на колени, уложил грудью на покрывало и принялся гладить.

Уязвимая поза лишь придала остроты ощущениям, ведь я знала, что Эрер не причинит мне боли. Он не хотел подчинения и власти, он хотел лишь абсолютного, безоговорочного доверия. Мягкие атласные ленты скользнули по бёдрам, и он привязал мои стопы так, чтобы я не могла распрямить ноги, а потом принялся ласкать, пуская по нервным окончаниям разряды оглушающего удовольствия.

Я стиснула руками край матраса, чтобы не потерять равновесия, но полностью потерялась в ощущениях, когда пальцы мужа скользнули к сокровенному средоточию удовольствия, а потом толкнулись внутрь.

Меня трясло от бешеного напряжения, растущего с каждой секундой. Ощущения обострились настолько, что мне хотелось кричать, и сначала я сдерживалась, потом уже не смогла. Каждый разряд каскадом всё глубже топила меня в омуте совершенно нереального удовольствия, расходясь по телу молниями экстаза.

Эрер мял мои бёдра, целовал и кусал стопы и брал раз за разом так, как хотел, а я лишь надсадно молила его продолжать, пока не кончились силы.

Когда муж развязал меня, прижалась к нему, чувствуя, как моё желание доверять и поддаваться его напору спаивается воедино с его желанием пользоваться безграничным доверием и управлять ситуацией.

— Нужно почаще позволять тебе всё что угодно, — прошептала я, отключаясь от пресыщенной усталости и ощущения огненного счастья.

Эрер укутал меня в покрывало, обнял одной рукой и жадно вдохнул аромат волос. Секунду спустя он уже спал, удовлетворённо раскинувшись по широкому матрасу, а я лежала с закрытыми глазами и кусала исцелованные губы, чтобы убедиться, что моё счастье — настоящее и не чудится мне в каком-то наркотическом дурмане. Хотелось, чтобы это ощущение близости продлилось вечно, но несколько часов спустя ожил артефакт экстренной связи:

— Блайнер! Прейзер! Блайнер! Срочно явиться по месту службы! Повторяю: Блайнер! Прейзер! Блайнер! Срочно явиться по месту службы! Вас вызывает Император!

Эрер резко поднялся на локтях, сонно огляделся, поцеловал меня в висок, быстро собрался и исчез ещё до того, как я успела проснуться окончательно.

Что там могло приключиться?

Примета 50, последняя: Если идти за сердцем, не обращая внимания на дурные приметы — счастье пойдет рядом

Двадцать девятое сектеля. Полдень

Эрер Прейзер

Служебный мобиль не был даже на четверть так хорош, как спроектированный Эрером. Скорость набирал с такой прытью, с какой полуночник идёт возделывать поле в полдень. На повороты руля реагировал с такой задержкой, словно сигнал шёл по почте, а тормозил с такой неохотой, будто надеялся разбиться в хлам и прекратить наконец-то своё мучительное существование.

Но Эрер ни о чём не жалел. Ни секунды, ни капли, ни краешком сознания.

Он ехал на службу, даже не пытаясь стереть с лица широченную улыбку.

Твою же мать, как же хорошо! Как очнувшемуся после зимней спячки медведю, который наконец мог размяться и вылезти из тёмного затхлого нутра берлоги. Жрать тоже хотелось невыносимо! В бардачке его старого мобиля всегда лежала еда, а в этот он не успел закинуть даже банку орехов и теперь страдал от голода, отчего его улыбка становилась ещё более хищной и кровожадной, чем обычно.

Подрулив к зданию СИБа, Эрер бросил мобиль как попало — служебный трогать никто не станет, и в этом, пожалуй, его единственный плюс.

Кайра с Десаром ждали у входа, причём последний хмурился.

— Бавур слышал, как император орал. Орал. На Скоуэра, — поделился он, беря жену под локоть и направляясь внутрь здания. — Готовимся к худшему. И хватит лыбиться, Прейзер!

— Не могу. Пожрать ничего нет?

— Издеваешься? Судя по всему, нас самих сейчас будут жрать.

— Ненавижу подыхать на голодный желудок, — вздохнул Эрер и смирился с тем, что в ближайшее время сыт он будет лишь начальственным гневом.

Когда звезда вошла в кабинет Скоуэра, атмосфера там была такая, будто их сейчас будут не дрючить и закидывать невыполнимыми поручениями, а сразу расчленять и хоронить. И то и другое — без анестезии и предварительных ласк.

Снова объявился этот проклятый Странник⁈

— Ваше Величество, полковник Скоуэр, — дипломатично поприветствовал Десар с вежливым кивком. — Вижу, ситуация сложилась непростая. Давайте попробуем разобраться вместе…