Сентябрь 1939 (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич - Страница 25

Словно бы невзначай, Канарис негромко добавил, тонко уловив настроение самого фюрера:

— Передовые части 6-й армии большевиков продолжают наступать в сторону Лемберга. Однако основные силы их растянулись на пути к Тарнополю — и на шоссе Тарнополь-Лемберг. Мои специалисты прогнозируют, что завтра шоссе будет под завязку забито войсковыми колоннами врага… Идеальное условие для уничтожение их с воздуха — при условии, что наших пикировщиков прикроет достаточно количество «Эмилей» Мессершмитта. Как вы считаете, Герман?

Теперь уже начальник люфтваффе бросил неприязненный взгляд в сторону главы разведки — но промедлив пару секунд, нехотя кивнул… Фюрер же, подумав немного, вновь обратился к Кейтелю:

— Позвольте узнать, каковы настроения в армии, генерал-полковник?

Кейтель, вновь выпрямившись, ответил не сразу — Россия с её необъятными просторами его смущала… Если не сказать «пугала». А русские никогда не были мальчиками для битья — ни в Великую войну, ни в Испании. Однако вермахту под его командованием представилась реальная возможность разбить русских по частям! Сперва втрое уступающие им войска в Польше, затем спешно перебрасываемые к границе резервы, что неминуемо вступят в бой с колёс… И также неминуемо проиграют. А заняв Украину с её житницами и разбив красных в бою, можно навязать Сталину выгодный для немцев мир. Наподобие «Брестского», что большевики уже один раз подписали… Потому Кейтель не решился делиться своими неясными волнениями, честно ответив фюреру на прямой вопрос:

— После Лемберга армия жаждет драки, мой вождь. Зольдаты Рейха ждут лишь вашего приказа… А его отсутствие будет воспринято как слабость.

Фюрер невольно усмехнулся:

— Выходит, Сталин не оставил мне выхода? Что же, Герман — необходимо подготовить воздушный удар по колоннам противника такой силы, чтобы русские сразу поняли, кто хозяин в небе Польши! Да и не только в воздухе… Обеспечь переброску требуемого числа бомбардировщиков в сторону Лемберга — в также обеспечь им достаточное прикрытие нашими истребителями. Кейтель… Напомните, на какое число восемнадцатый армейский готовил штурм Лемберга?

— На 21-е, мой вождь.

Пожевав губами, хозяин вагона недовольно скривился:

— Поздно. Пусть мотопехота и панцеры второй танковой нанесут удар уже завтра — при поддержке артиллерии первой горно-егерской. Русских, нанесших поражение Шернеру, необходимо разбить как можно скорее — это вопрос чести и престижа вермахта, Рудольф все правильно подметил… Да и плацдарм в Лемберге для последующего штурма города будет не лишним.

— Слушаюсь, мой вождь!

Канарис позволил себе улыбку с лёгким оттенком самодовольства — после чего уточнил:

— Когда планируем вручить советскому послу ноту о начале войны?

Фюрер вернул главе абвера насмешливую ухмылку, после чего ответил:

— Согласуем с генерал-фельдмаршалом и генерал-полковником время воздушного удара и атаки танкистов на Лемберг — и примем советского посланника… За полчаса до времени «Х».

Геринг и Кейтель синхронно кивнули — после чего фюрер вновь обратился к начальнику верховного командования вермахта:

— Вильгельм, до личного состава следует обязательно донести тот факт, что русские ударили первыми. Эпизоды обстрела их танков артиллеристами горно-егерской вспоминать не стоит — они все равно не знали, что стреляют именно в большевиков. А потому эта информация совершено излишня… Мы отвечаем на агрессию врага, а не наоборот!

— Мою фюрер, никакая дополнительная мотивация зольдатам не нужна, все итак в курсе вражеской атаки…

— Я не закончил говорить, Вилли. И впредь не имей вредной привычки меня перебивать.

Генерал-полковник мгновенно вытянулся во фрунт, преданно пожирая бывшего ефрейтора глазами — и последний продолжил уже чуть менее жёстко:

— Кроме того, доблестным зольдатам следует объявить, что на территории России они не стеснены никакими нормами и правилами в отношение оккупированного гражданского населения. На этот раз мы не повторим ошибки предшественников — жизненное пространство для германского народа должно быть очищено от славянского скота! Достаточно сохранить не более тридцати процентов — обеспечив наших колонистов рабочей силой для тяжёлого труда…

На последних словах встрепенулся уже Канарис, обратив на фюрера внимательный, хоть и без вызова, взгляд:

— Мой вождь, прошу вас заметить, что славянское население Украины не относит себя именно к русским — за исключением, разве что, восточных регионов республики… Более того, на территории Лемберга действует обширная националистическая организация, ведущая борьбу с поляками в интересах наступающей частей вермахта. Я считаю необходимым всячески использовать их — но одновременно тем распространяя мировоззрение этой группы на всю Украине, мы можем получить из её народа союзника и…

Фюрер остановил речь «Лиса» небрежным жестом руки:

— Вильгельм, используйте их в наших интересах столько, сколько потребуется. Можете обещать им автономию… Да можете обещать им все, что угодно. Когда же местные нацисты перестанут быть полезны — их ждёт участь штурмовиков Рема. Ещё одна ночь «длинных ножей»…

Канарису осталось только кивнуть — в то время как сам фюрер продолжил после небольшой паузы, с коротким смешком добавив:

— Что же касается самих «украинцев» — то можете не сомневаться, это русские… Я родился в Австро-венгрии — и знаю все фокусы Габсбургов, пытавшихся удержать развалившуюся империю. Они настраивали хорватов против сербов — и украинцев против русских, стремясь не допустить их единения в случае войны. Хотя по обе стороны границы жили одни и те же недочеловеки… Между тем, украинцы были представлены в Галицком сейме заместо русских лишь в 1895-м году — таким образом, этот «народ» старше меня всего на четыре года. Вы не находите это странным, Вильгельм? У нас нет никаких «союзников» на Украине — есть только слуги и помощники.

Вице-адмиралу осталось лишь согласно склонить голову, принимая все доводы фюрера — в то время как последний пафосно закончил собрание:

— Итак, камрады, жребий брошен! Война!

Все присутствующие разом поднялись из-за стола, синхронно вскинув руки в нацистском салюте — после чего фюрер обратился к Гессу:

— Рудольф, я прошу тебя остаться.

Некоторое время спустя, когда лидер германских нацистов остался наедине со своим заместителем, он обратился к нему, уже не сдерживая раздражения:

— Это столкновение спутало все мои планы! Сталин не стал бы заключать мирного договора, если бы изначально готовился к драке… Это все наши вояки, желающие успеть проглотить лишний кусок, жаждущие новых наград и славы! Сдался им Лемберг сейчас⁈ Через пару лет он все равно стал бы нашим… Но уже после того, как мы заняли бы Францию — обезопасив свой тыл в войне с большевиками!

Несколько обескураженный такой отповедью, Гесс растерянно заметил:

— Н-но мой вождь… Тогда я не понимаю, почему вы…

Однако на сей раз хозяин вагона обрушился с критикой уже на своего секретаря:

— Не понимаешь «почему»? А кто первым заговорил про национальный позор в случае, если мы спустим большевикам разгром Шернера в Лемберге⁈

Однако приступ ярости оказался довольно коротким — фюрер быстро взял себя в руки, продолжив уже совсем иным тоном:

— Впрочем, все это было бы не так и болезненно, не будь это правдой… Армии уже достаточно потери фон Фрича и отставки фон Бломберга. Моё бездействие в ответ на столкновение в Лемберге генералы не простят…

И тут же перевод темы разговора в совершенно иное русло:

— Рудольф, теперь нам жизненно необходимо донести до Невилла такую простую, но столь важную мысль: если бритты хотят поучаствовать в разделе России и урвать себе вкусные куски… То во-первых, англичане обязаны лишить всякой поддержки Кароля II — тем самым мы ускорим приход к власти Антонеску и «Железной гвардии». Румынская нефть обязательно потребуется нам в войне с Россией!

Гесс лишь молча кивнул, соглашаясь с фюрером, в то время как тот продолжил: