( Не) Счастливый случай (СИ) - Марика Ани - Страница 45

— До завтра, Таня, — прилетает в спину спокойный и тихий голос Лео.

Уже в коридоре я чувствую, как пальцы дрожат. От напряжения, что повисло между нами.

Поскорее сажусь в экипаж и, как только колёса отъезжают от резиденции Роутфордов, позволяю себе выдохнуть. Кожу губ ещё щекочет призрак его поцелуя. И всё внутри просит не думать об этом. Но я, конечно, думаю. И неосознанно касаюсь губ холодными пальцами.

Глава 39

— Выглядишь слишком дёрганной, — замечает Натали, пропуская в гостиную. — Что случилось?

— Дело в Лео… — вздыхаю, падая на диван.

Блондиночка закатывает глаза и просит одну из горничных принести чаю с вкусняшками. Выпроводив прислугу, занимает свободное кресло. Готовая выслушивать очередное моё нытьё после выматывающей терапии.

— Он меня поцеловал! — выпаливаю я вместо привычных жалоб на вредное поведение пациента.

— Он что?! — вскакивает Таша, нависая и выпучив глаза.

— Поцеловал, — повторяю. — Нагло. Дерзко и совершенно не спросив!

— Ну, обычно о таком не спрашивают, — задумчиво коментирует блондинка, но, заметив мой слегка агрессивный настрой, тут же переобувается: — То есть… Как он мог! А ты что?

— Я?… — замолкнув, облизываю губы. — Влепила пощёчину.

— А что это за заминка была? — прищуривается лучшая подруга. Вот сейчас она мне Рому напоминает. Правду говорят: муж и жена — одна сатана. — Та—а-ань…

— Я ответила на поцелуй, но после ударила…

Затыкаюсь ошарашенно. Потому что эта женщина смеётся. Держится за грудь и заливается.

— Говорила я тебе, здесь не соскучишься. Вон какую весёлую жизнь тебе подкидывает мир!

— Ага, обхохочешься, — фырчу беззлобно, но против воли улыбаюсь. — Ещё и родственники Гильермо прибыли. Кажется, рановато я съехала от тебя.

— Так возвращайся, — тут же предлагает Таша.

— Ну нет, я этой мачехе с дочерьми не дам спуску.

— Мачехе? — непонимающе косится.

— Она просто мне напоминает мачеху из сказки про Золушку, — отмахиваюсь. — Слушай, — хватаюсь за запястье, — а приходите сегодня в гости! Всей семьёй. И Миру с женихами, и Лео позовём. Устроим званый ужин.

— Хорошо, — соглашается подруга и улыбается с неким зловещим пониманием. Ну точно, жена Тёмного.

— Тогда я побегу. Столько дел, столько дел. К часам семи приходите.

— Ты, главное, мужа предупреди, — хихикает Таша, поднимаясь с кресла.

— Точно! Сейчас напишу. Всё, до вечера! — целую подругу в щёку и выскакиваю на улицу.

К себе домой я возвращаюсь в рекордно короткие сроки. Влетаю в пустой особняк. И бегу искать Жульена.

— У нас приём! — тараторю я, как только дворецкий появляется возле меня. — Ужин на десять — двенадцать персон. Плюс родные моего мужа. Подготовьте всё к семи вечера.

— Будет сделано, миледи, — склоняет голову мужчина. — Какие блюда подать?

— Так, — задумчиво постукиваю пальцем по губам. Я как-то не озаботилась названиями блюд и понятия не имею, что нужно готовить на балах и приёмах. — Я посоветуюсь с Гильермо и дам список через несколько минут. Пока распорядитесь с уборкой. Дом должен блестеть. Не хочу перед герцогами и первыми лицами королевства ударить в грязь лицом мужа.

— Хорошо, — улыбается Жульен и исчезает.

Я поднимаюсь к себе и пишу письмо оборотню. Ставлю его практически перед фактом и нервно грызу ноготь. Вдруг он воспротивится всяким приёмам или очень занят. Но муж соглашается и даже присылает список предпочитаемых закусок, блюд, десертов и аперитивов.

«Люблю», — пишу с широкой улыбкой. Целую желтоватую бумагу, оставляя небольшой след от остатков помады на губах, и отправляю записку.

«Знаю», — приходит ответ на этом же клочке. Фыркнув, откладываю артефакт связи и иду вниз, чтобы отдать список дворецкому.

Следующий пункт — приглашение. Официальное. Пишу Мирабелле и герцогам на пергаменте. Закрепляю печаткой мужа из кабинета и отправляю через посыльного. Уверена, Мира бы пришла и после простой записки через артефакт, но мне хочется соблюсти этикет и всё такое.

Время до вечера пролетает в хлопотах. В выборе подходящего цвета скатерти. Столового сервиза. Хрусталь или белоснежный фарфор с нежной каймой? А может, и вовсе позолоченная богемия? Сколько вилок ставить? Нужна ли вилка для устриц, для спаржи или для загадочной штуки, которую никто не ест, но выглядит модно? Видела такое на приёме у короля. Сколько магических светильников вкрутить в люстру? Нужен полумрак или ослепительный блеск? В общем, я гоняю слуг, а дворецкий мучает меня новыми и новыми вопросами.

Когда до важного момента остаётся около двух часов, я удовлетворённо осматриваю столовую и удаляюсь, наконец, привести себя в порядок. Принимаю душ, выбираю платье. Украшение, подходящее к моему наряду. И главное — фамильное колье. Его мне подарил Гильермо где-то на третий день нашего внезапного бракосочетания. Говорил, оно передаётся из поколения в поколение и до меня принадлежало его бабуле по отцу. Та не стала отдавать Анхелике, а передала сразу Гилю.

Муж, к слову, приходит, как раз когда одна из горничных возится с моими волосами, закалывает их миллионом шпилек в какую-то слишком вычурную и сложную конструкцию.

— Выглядишь превосходно, — замечает он, целуя в щёку. — Ты не слишком усердствуешь? Придут ведь твои друзья.

— Я вживаюсь в роль графини Гонзо. Ты должен быть в одной цветовой гамме со мной.

— Боюсь, у меня нет розового костюма, — хмыкает Гиль и, скинув на стул сюртук, уходит в ванную.

Да, на мне пепельно-розовое платье. Но поверх платья надевается накидка из кружевного чёрного фатина, приглушает яркость платья и закрывает открытые плечи.

Закончив с причёской, горничная исчезает. А я надеваю ту самую накидку, завершая образ, и лезу в гардеробную, чтобы вытащить нужный костюм для мужа. Чёрная рубашка. Чёрный сюртук и брюки. Единственное пятно — нежно-розовый шёлковый платок в нагрудном кармане.

Посвежевший муж выходит в одном полотенце на бёдрах. Капельки воды скользят по накачанному смуглому телу и теряются за материей. Жадно осмотрев полуголого красавчика, облизываю губы. У Гильермо глаза янтарём вспыхивают.

— Одевайся поскорее, — бормочу, передавая вешалку с выбранным нарядом.

— Лучше я тебе помогу раздеться и вжиться в роль графини Гонзо, — урчит негодник, скидывая на пол полотенце и шагая ко мне.

— Гиль! — вскрикиваю, упираясь ладонями в плечи. — Сейчас гости уже придут…

Слова тонут в поцелуе. Напористом и жарком. Аж дыхание сбивается. Я почти сдаюсь этому натиску. Но нас отвлекают.

— Что ты себе позволяешь! Какой ещё ужин тут придумала и не предупредила нас утром! Я совсем не… — к нам вламывается Анхелика.

Она замолкает на полуслове. Прервав поцелуй, смотрю через плечо мужа. Женщина открывает и закрывает рот и таращится на голый зад своего сыночка.

— Тебе стоило одеться, Гиль! Вы не одни в доме! — возмущается матушка, оторвав, наконец, взгляд от филейной части.

— Тебе стоило научиться стучаться в чужие покои! — резко и грозно рычит муж, развернувшись вполоборота.

— Но дверь была открыта… — машет в сторону чуть приоткрытой двери. — Я вообще зашла по другому поводу. Твоя жена специально не сказала о вашем званом ужине мне! Мы только приехали от модисток! Мы не готовы к приёму!

— Выйди! — отрывисто приказывает он, окончательно развернувшись, и шагает совершенно голый к матушке. Та пятится, покрывается красными пятнами и почему-то на меня злобной фурией смотрит. Вот, чесслово, я тут ни при чём. Я ведь одета, в отличие от сыночки её.

Как только Анхелика оказывается за порогом комнаты, Гиль хлопает перед её носом дверью и, глухо прорычав какое-то проклятье, идёт ко мне с не очень добрыми намерениями. Даже возбуждение схлынуло у мужа.

— Я бы предупредила их, но всё получилось спонтанно, и я не знала их координаты связи. А домой, ты сам слышал, они приехали только сейчас, — тараторю я и выставляю вешалку с костюмом, как щит.