Дамочкам наплевать - Чейни Питер - Страница 3

Едва поднимаюсь на ноги, как «маменькин сынок» опять лупит меня и бросает на пол. Снова встаю. Вид у меня уже не такой вальяжный.

Стою и нарочно покачиваюсь. Пусть видят, что я перебрал. Потом икаю, чтобы ни у кого не оставалось сомнений.

Перьера стоит напротив и улыбается:

– Сеньор, я очень сожалею, что у вас возник конфликт с моим персоналом. Прошу вас больше этого не делать. Если вам досталось, примите мое искреннее сочувствие.

Он начинает смахивать пыль с моего пиджака.

«Маменькин сынок» вернулся за столик к своей партнерше. Смотрю на парня.

– Пожалуйста, сеньор, не вздумайте продолжить ссору, – говорит Перьера. – Неприятности нам ни к чему.

Плюхаюсь на стул.

– Пожалуй, вы правы, – говорю управляющему. – Видно, я перебрал еще до приезда сюда, и этот танцор был прав, врезав мне по роже. Выходит, внешность обманчива и он совсем не маменькин сынок.

Перьера улыбается.

– Исполните мою просьбу. Подойдите к этому парню – не знаю, как его звать, – и скажите ему, что я дико извиняюсь за случившееся и прошу выпить со мной, чтобы между нами не осталось никакой вражды.

Встаю и ковыляю к окнам. Вижу в углу свободный столик и сажусь туда. Перьера выполняет мою просьбу. Вижу, как он что-то говорит «маменькиному сынку», после чего тот обращается к своей полненькой партнерше и идет к моему столику. Останавливается и снова дважды мне подмигивает.

– Слушай, дружище, – учтиво и намеренно громко говорю я. – Сознаю всю опрометчивость сказанного тебе. Если считать тебя маменькиным сынком, тогда я – Исландия. Садись и давай выпьем в знак примирения.

В момент рукопожатия он что-то вкладывает в мою ладонь. Я окликаю официанта и прошу принести виски и бокалы. На меня перестали обращать внимание. Спектакль оказался слишком коротким. Разлив виски по стаканам, закуриваю сигарету и принимаюсь мотать головой и улыбаться, словно веду непринужденный разговор.

Опустив руку под стол, разжимаю пальцы. Это его жетон агента ФБР. Возвращаю жетон парню.

– О’кей, Сейджерс, – говорю я, продолжая учтиво улыбаться и громко икать для усыпления бдительности окружающих. – Что сумел узнать?

Он достает сигарету и делает вид, что зажигалка плохо высекает огонь. Пока длится процесс закуривания, он торопливо начинает говорить, улыбаясь и жестикулируя, показывая залу, что мы помирились и теперь дружески болтаем.

– Узнал-то я много, но ничего по существу. Приехал в Палм-Спрингс, толкался в поисках работы. Говорил, что пытался найти что-нибудь в заведениях на побережье, но там не повезло. Познакомился с одной пожилой дамой. Она взяла меня в свой отель «Миранда-Хаус», однако у нее я не задержался. Мне нужно было попасть сюда, и я сделал так, чтобы она меня уволила. А здесь других работ не было. Только эти пошлые танцульки со скучающими дамочками.

Это местечко – злачный рай. Здесь вы запросто лишитесь последней зубочистки. Наверху у них что-то вроде игорного салона. Там просаживают такие суммы, что Федеральный резервный банк кажется жалким десятицентовым магазинчиком, а рулетка и вовсе плутовская. Был случай: один парень выиграл приличную сумму. Так крупье удар хватил. Парень, что сидит в углу, – у него еще усы закручены – главный по «понюшкам». Он три года дурачил отдел нью-йоркской полиции по борьбе с наркотиками, да настолько ловко, что ему впору делать на спине наколку с надписью: «Ничего не знаю о торговле наркотой». Большинство посетителей того же поля ягоды, но не все. Есть обычные местные мальчики при деньгах, охочие до женских округлостей. А есть такие, кому смело можно впаять от десяти лет до полувека. Дамочки – пестрая смесь. Кто-то здесь работает, про остальных не знаю. Сюда стекаются цыпочки с самыми разными наклонностями.

Сейджер отставляет бутылку.

– Ваша легенда какая? – спрашивает он.

– Всем заливаю, что приехал из мексиканской Магдалены. Якобы твой дальний родственник оставил тебе наследство, а я взялся разыскать тебя и сообщить эту новость. У тебя появляется повод отправиться за наследством. Я поболтаюсь здесь недельку и тоже свалю, если не будет сюрпризов. Кстати… где интересующая нас дамочка?

– Неподалеку, – отвечает Сейджер. – Знаете, Коушен, она не перестает меня удивлять. Если она владелица этого места, тогда я пароходный кочегар. Перьера, он вроде как управляющий, а ведет себя с ней так, словно она пыль на дороге. Но дамочка разыгрывает из себя хозяйку, да и выглядит так, словно может голову змее откусить. Она постоянно на взводе. Любит шик. Наряды у нее дорогущие. Однако настоящий хозяин здесь Перьера.

– Она живет на асьенде? – спрашиваю я.

– Не-а. Она живет на небольшом ранчо. Это сразу за перекрестком, в сторону Драй-Лейк. Там она и обитает. Отсюда около десяти миль. Я туда наведывался. Обычно там никого. Только уборщица иногда приходит. Бывает, ранчо вообще пустует.

– О’кей. А теперь слушай. Через пару минут я покину этот змеюшник и навещу ранчо. Если внутри никого, может, загляну туда. Когда уеду, можешь растрезвонить про своего родственничка из Ариспе, оставившего тебе наследство. Дескать, теперь ты двинешь в Мексику за денежками, а потому здесь берешь расчет. Завтра утром и уедешь. Двигай в Палм-Спрингс и везде болтай, что собираешься в Мексику. Встретишься с начальником местной полиции и передашь мою просьбу не соваться на «Альтмиру», пока я здесь пасусь. И пусть скажет управляющему банком, чтобы помалкивал о фальшивой облигации. Потом выезжай в сторону мексиканской границы. Когда отъедешь подальше, меняй направление и двигай в сторону Юмы[6]. Машину оставишь там и ближайшим самолетом вылетишь в Вашингтон. Сообщишь, что я уже здесь и вплотную занимаюсь этим делом. Понял?

– Понял, – отвечает Сейджер. – Но если честно, Лемми, не нравится мне это. Чую, кто-то здесь догадывается, что прежде я не снимался в массовках и не работал платным танцором. Есть у них подозрения на мой счет.

– Ну и что? Пусть себе подозревают. У тебя же не болит голова от их подозрений. Пока, Сейджерс.

Мы снова пьем и якобы болтаем. Через некоторое время разыгрываю шумное прощание, долго тряся его руку. Затем прошу счет за выпитое и съеденное, расплачиваюсь, желаю «буэнос ночес»[7] Перьере, торчащему у входа и улыбающемуся так, словно он в раю. Покидаю асьенду, забираюсь в машину и уезжаю.

Еду до перекрестка и сворачиваю на главное шоссе, тянущееся через пустыню. Жара не спадает даже ночью. Прибавляю газу, и довольно скоро в поле зрения появляется ранчо. Обычное, ничего особенного. Подъезжаю, останавливаюсь за юккой, выхожу и осматриваюсь. Света в окнах нет. Похоже, ранчо пустует. Обхожу его. С задней стороны то же самое. Ранчо обнесено проволочной изгородью, держащейся на столбах. Вхожу через калитку и иду к веранде в задней части дома. Стучу в дверь. Ответа нет.

Дверь, естественно, заперта. Решаю нанести визит без приглашения. Достаю «волшебную штучку», которую постоянно ношу с собой, и минуты две ковыряюсь в замке. Навыки у меня не хуже, чем у профессионального взломщика, поэтому замок поддается, и я оказываюсь на ранчо.

Достаю электрический фонарик. Я попал в недурно обставленную переднюю. Оттуда к парадной двери тянется коридор с дверями по бокам. В конце коридора, справа, лестница на второй этаж. Возможно, то, что меня интересует, находится где-то в спальне. На цыпочках поднимаюсь по лестнице, крадусь по верхнему коридору в поисках спальни хозяйки.

Здесь четыре комнаты. Одна, похоже, для прислуги. Во второй устроен склад разного хлама. Напротив еще пара комнат. Одна из них может принадлежать кому угодно и ничем не привлекает моего внимания. Подергав последнюю дверь, обнаруживаю, что она заперта. Вероятно, это и есть нужная мне комната.

Осматриваю замок. Пожалуй, мой «хитрый ключик» и здесь подойдет. Так оно и есть. Дверь открывается мгновенно. Вхожу и по запаху сразу чувствую: я попал туда, куда нужно. В комнате пахнет духами. Великолепный запах. Гвоздика. Мне всегда нравился ее аромат.