Ворон, который меня пленил (СИ) - Началова Екатерина - Страница 19

Пожелай хотя бы попутного ветра, жестокая пленница.

Желаю тебе попутного ветра.

А еще?

А еще здоровья и счастья.

А рукопожатие?

Вроде ничего запрещенного он не просил. Я смущенно протянула вперед руку, и Рейтор аккуратно сжал ее, задержав только на несколько мгновений, не больше.

Никаких личных разговоров, все по правилам. Просто карандаш из рук в руки, случайно-неслучайные колкие касания кончиками пальцев, рабочее рукопожатие… Всего лишь.

Глава 15. Первый из восьми

Подготовку к операции планировали, кропотливо выверяя каждый шаг. Первое, что требовалось — отнести каждому члену Совета настоящее письмо. Это лорд Наяр взял на себя, составив формальные просьбы от рода с просьбой посодействовать в принятии поправок к договору. Дальше определили список из восьми адресатов, скрупулезно проработав каждого: место, окружение, привычки, характер, методы нападения. В последнем очень пригодится опыт отца, которому в юности не раз приходилось сражаться с драконорожденными.

Особое внимание уделили свидетелям.

«Для успеха о плане не должна знать ни одна голова. Знают двое — уже опасно. Знают трое — узнают все», — сказал отец и Рейтор согласился. О наборе перьев Рейтора было известно только семье, но на всякий случай было решено прочесать память всех возможных глаз, которые когда-либо могли знать, видеть или случайно заметить богатое оперение сына лорда.

«Купание, борьба, секс», — перечислил отец. Не прекословя, Рейтор составил список. Память подчистили всем, до кого дотянулись, без исключений. Правилам безопасности следовали тщательно и методично. Никто не должен был знать об изменениях у Рейтора. Тот обязан был продолжать работать вестником, вести себя как обычно ведет. Отец больше не пытался вразумить сына, не выражал негодования, не сопротивлялся. Коррекция не потребовалась — Рейтор получил надежного союзника и без нее. Да, его взгляд иногда царапал, но Рейтор не обращал внимания на эту мелочь.

Он был уверен.

Отцу, как единственному свидетелю, знающему о плане и возможностях сына, Рейтор скрывал воспоминания лично. На процедуре настоял сам лорд Наяр.

«Никто не должен знать. Я — тоже».

Прикрыв его воспоминания, Рейтор полетел к первому.

1. Кинерилл

2. Озарис

3. Адмет

4. Эзонез

5. Арпал

6. Кадор

7. Кальд

8. Эрбин

К первому адресату Рейтор прибыл, предусмотрительно доставив обе официальные посылки. Кинерилл встретил вестника за столом. Скатерть белела празднично, радостно, длинный стол до краев занимали блестящие приборы, кувшины, стаканы, вазы, тарелки, салфетки. Можно было бы предположить, что хозяин дома ждет несколько десятков гостей. Но во главе стола имелся только один стул, и на нем восседал сам хозяин. Блюдо тоже одно: золотой поднос, на который щедро навалили вареных красных раков. Хвосты, клешни, панцири, усы, бусинки-глаза — все перемешано. Молодая женщина в белом переднике сосредоточенно чистила раков тут же, с хрустом ломая щипцами клешни и вытягивая из-под панцирей нежное желтоватое мясо. Вымуштрованная: на вестника даже не посмотрела.

Важничать как тот блестящий маг, старик не стал, хотя статусом был в разы выше.

— Лорд Кинерилл, — скрипуче представился он. Худые как у скелета пальцы, увенчанные длинными желтыми когтями, лежали на мягких подлокотниках. Старый Дракон под тысячу лет, член Совета.

Морщинистое лицо заросло длинной жидкой бородой, которая белой волной спускалась до живота. Череп туго обтягивала дряблая кожа. Сквозь нее проступали бесчисленные темные пятна. На шее старика висел красный камень размером с кулак младенца — защитный артефакт против подчинения. Худое тело окутывал толстый красный халат из парадной ткани с золотой нитью, какую пускают на камзолы — драконы в старости любят роскошь пуще, чем в молодости.

Из-под роскошного халата торчали голые острые колени со старческими пятнами. У Рейтора возникло подозрение, что ноги уже не держат это усохшее тело. Возможно поэтому вестнику велели пройти в гостиную.

Щелк! Желтоватый сок луной шлепнулся и впитался в скатерть.

— Вам письмо, лорд.

Уважительно поклонившись, Рейтор подал письмо. Пусть покорностью он не отличался, зато был воспитан с почтением к возрасту, труда склонить голову не составило. Старик, едва сидящий на высоком стуле, был старше Рейтора раз в сорок. Как можно жить так долго, Рейтор представлял слабо. Мальчишкой он думал о старости с отвращением, самонадеянно заявляя, что непременно умрет молодым с мечом в руке. За каждое такое утверждение получал сначала от бабушки, потом от мамы, и на десерт от отца, но от заявлений не отступался. «Упрямый, как кривой гвоздь, — регулярно ставила диагноз бабуся Джа. — Не забить».

Острый слух Ворона не фиксировал за дверями ни шороха. Осознавая, что действовать можно, Рейтор ждал.

Старый лорд неспешно прочел имя отправителя, затем аккуратным, давно отточенным движением надрезал острым желтым когтем бумагу. Наверное, когда-то когти блестели золотом, но теперь тело Дракона ослабло, почти умерло. Только глаза еще были ясными, живыми, Рейтор видел.

Но способен ли старик на оборот? Это волновало больше всего.

Читал Дракон быстро, медлить нельзя.

Подсобравшись, Рейтор опустил глаза, скрывая, что по белкам черным пятном расползается Сила. Кровь взбурлила в венах. Момент, к которому он так долго готовился, наступил. Сильнейший всеведущий, о котором никто не знает, который не подписывал договор о подчинении, не клялся не подчинять без разрешения… Здесь. Сейчас.

«Падай. У тебя приступ, судороги», — приказал он служанке.

Закатив глаза, та рухнула назад, цепляясь за белую скатерть. Блюдо с раками, ошметки панцирей и почищенное мясо, бокалы, вилки, кувшин с водой — все со звоном и грохотом полетело на белый ковер. Служанка выгнулась в судороге. Недоуменно приподнявшись на стуле, Дракон отвел взгляд от письма. В тот же миг Рейтор взлетел. Прихватил локтем сухую шею, сгреб, с силой рванул камень и отлетел вместе с ним.

Старик превратился в дракона мгновенно. Худая морщинистая шея, которую можно сломать одной рукой, влет превратилась в толстую, кожистую, драконью. Рейтора отбросило в сторону. Еще на лету он обернулся в птицу и инстинктивно заметался по комнате, хотя знал, что улетать нельзя. Дракон сработал как надо — тут же выпустил огонь. На ходу пожирая шторы с картинами, мощная струя алого пламени настигла и ворона.

Первым вспыхнуло левое крыло. Перья сожгло мгновенно, затем достало до кости. Беззвучно крича, Рейтор рухнул вниз. Обратиться не успел: пламя уже прожгло живот и заодно голову — весь левый бок.

От огня Рейтор умирал впервые. Нестерпимо жгло. Агония казалась бесконечной. В ушах звучал голос отца:

…если видишь, что не получается, лети в атаку. Ты должен обязательно умереть — иначе не вернешься.

Собственный гордый мальчишеский голос изломанно крутился в голове как заевшая на одной ноте музыкальная шкатулка.

Умирать молодым… Умирать молодым…

Затем стих.

Рейтор пришел в себя от звука старческого скрипучего голоса. Пахло вареными раками. Служанка методично хрустела щипцами, ломая клешни. Старик сидел на высоком стуле и снова выглядел немощным.

— Лорд Кинерилл, — снова представился он. Ясные, холодные глаза… Рейтор опустил голову, не подавая вида, что внутренне еще содрогается в конвульсиях. Одно перо истрачено, осталось четыре.

Нет, три. Отец взял с него слово не умирать больше четырех раз подряд. Даже ради блага рода.

— Вам письмо, лорд, — голос вестника чуть осип.

Старческие колени не держат, ага…

Удалось с четвертой попытки. Отвлекающие разговоры или шумы не подействовали — тысячелетний дракон оборачивался и выпускал огонь так же шустро, как столетний. При наличии артефакта самой эффективной стратегией оказалась самая примитивная, без затей: вырубить резким ударом в висок, уже после снимать камень и внушать. Так и цепь, на которой висел артефакт, оставалась целой, меньше подозрений. Ну а что голова внезапно побаливает… С возрастом эта беда тревожит многих.