Гений Медицины (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 56

Сам отец Шуклина никогда бы не пошёл даже на самое мизерное преступление в своих целях. «Жить нужно честно, сын. Если нужны деньги — много работай, сын».

Да если жить по таким принципам, то это повеситься можно!

— Сможете нарыть компромат на моих конкурентов? — уточнил Шуклин. — А что я за это должен буду?

— Да перестань, я же тебе по дружбе помогаю, — ответил тот. — Нарою на них такой грязи, что всех сразу пинком под зад выгонят. Останешься тут один, как король.

— Было бы здорово, дядя Гриша, — обрадовался Павел. — Помогите, пожалуйста.

— Всё сделаем в лучшем виде, — подмигнул ему Прудников. — Давай мне на листочке напиши все их данные, всё что знаешь. А мои люди этим займутся.

Вот и настал черёд Шуклина играть по его правилам. Ещё посмотрим, кто в итоге окажется в дураках! И Шуклин торопливо принялся за список.

Остаток дня прошёл без приключений. Заполнил все дневники, отчитался перед Зубовым и отправился домой. Предстояло придумать план, как разобраться с моей главной на этот момент проблемой — Павлом Андреевичем и его клубом запрещённых зелий.

— Хозяин, я сегодня ничего не смог выяснить, — вздохнул Клочок, когда мы оказались дома. — Соколов тоже вёл себя как обычно. Никаких разговоров подозрительных не вёл. С Шуклиным они, похоже, и вовсе поругались. Может, все успокоились, и теперь не будет никаких подстав?

— Ага, если это произойдёт — то ты сразу же обратно станешь котом, — усмехнулся я. — Нет, просто временное затишье. Соколов ещё не успел придумать новый план после его неудачи с полицейскими. А Шуклин вообще только вышел, дай ему хоть освоиться.

Проявят себя они обязательно, думаю, довольно скоро. Хорошо бы к этому времени разобраться с другими проблемами.

— Что насчёт того старика и запрещённых зелий? — спросил Клочок. — У меня, кстати, появился план!

— Ну расскажи, — улыбнулся я. — Что ты там придумал?

— В общем, — деловито уселся на диван крыс, — наверняка твой предшественник заключал с ними что-то типа договора. И это — их главная улика. Я её украду, улики нет, преступления нет! Как тебе?

Крыс выглядел очень довольным своим планом, даже жаль было его разочаровывать.

— Не получится, — со вздохом ответил я. — Как минимум найдутся несколько свидетелей того, что я торговал этими зельями. Одной бумажкой все дела не исправить. Надо действовать жёстче.

— Хозяин, ты хочешь стереть им память? — вдруг удивлённо пискнул Клочок.

Я с удивлением на него уставился. Именно эта мысль и была у меня в голове, хоть я и не успел её озвучить.

— Ты сейчас смог прочитать мои мысли? — спросил я.

— Кажется, да, — кивнул крыс. — Помнишь, раньше мы с тобой и не такое могли!

Это правда, в прошлой жизни уровень моих отношений с фамильяром, тогда ещё котом, был максимальный. В этом же мире предстояло ещё много работы, чтобы достичь подобного.

— Значит, движемся в правильную сторону, — усмехнулся я. — Только не злоупотребляй этим, как две тысячи лет назад. А то в клетку посажу!

— Больно надо, — показал язык крыс. — А как именно мы сотрём им память, хозяин?

— Как бы иронично это ни звучало — с помощью запрещённого зелья, — ответил я. — Зелье стирание памяти. Осталось только его приготовить за эти дни.

Будем бороться с ячейкой запретных зелий их же оружием. Насколько я знаю, пары у этого зелья обладают той же способностью, что и сама жидкость. Клочку будет достаточно проползти в их логово, разбить там склянку, а самому тут же убежать. Я добавлю в зелье свои волосы, и они забудут всё, что связано со мной.

Единственное «но» — крысу придётся быть очень осторожным. Если он умудрится тоже вдохнуть зелье — то и сам меня забудет.

А без связи с хозяином он сразу же превратится в самую обычную крысу. Искать потом его придётся очень долго, чтобы всё восстановить. Хотя надо на него на всякий случай маячок поставить. Такие продаются в зоомагазинах, чтобы следить за котами и собаками на прогулках.

— Как мы его приготовим? — поинтересовался Клочок. — Мы же не знаем рецепта.

— Две тысячи лет назад знали, — подмигнул я. — Осталось только найти в городе нужные ингредиенты.

Я был не сторонником алхимии в своей прошлой жизни, однако всё равно приходилось иметь дело с разного рода зельями. Поэтому зелье забывчивости — это для меня пустяк.

Проблема только в его компонентах, ведь если покупать их в одном алхимическом магазине — продавец сразу же заподозрит неладное. Поэтому придётся обойти несколько подходящих лавок.

Мы с крысом собрались и отправились за покупками. Споры грибов мухоморов, перо птицы буревестника, цветы амариллиса, воды из реки Леты, специальные кристаллы. В каждом магазине мы брали по одному ингредиенту, чтобы не вызвать подозрений. В итоге поход растянулся, и домой вернулись мы уже к полуночи.

— Варить придётся тебе, — сообщил я крысу. — Мне завтра на работу, а оно варится двадцать семь часов без перерыва. Справишься?

— Конечно, хозяин, — пискнул Клочок. — Я лучший зельеварильщик, практически как профессор Снегг.

— Какой ещё профессор снег? — переспросил я.

— Темнота, хозяин, — махнул лапкой крыс. — Рецепт только напиши. Мои воспоминания сохранились не так хорошо, как твои. А мысли твои читать я пока могу плохо.

Я расписал ему рецепт, разложил ингредиенты, добавив клочок своих волос, и Клочок принялся за дело.

Утром я оставил крыса корпеть над кастрюлей и отправился в клинику. Другой посуды не нашлось, хотя, признаюсь, изготовление запрещённого зелья в условиях современной квартиры выглядело довольно забавно. Ни котлов, ни склянок, ни костра. Плита и кастрюля — вот залог хорошего зелья.

В ординаторской уже собрались Никита, Соколов, Болотов и Шуклин, не хватало только Лены. Интерны неловко толпились по всей комнате, потому что диван был занят лежащим на нём Зубовым.

— Доброе утро, — поздоровался я. — Что-то случилось?

— Михаил Анатольевич сегодня что-то хандрит, — ответил мне Никита. — Ваш Болотов его доконал, видимо. Или Терентьев перестарался со своей помощью, и Михаил Анатольевич теперь никак похмелье не уберёт.

— Нет у меня похмелья, — буркнул наставник. — Настроения просто нет. У каждого задание есть, по целой палате. Боткин, в вашу палату ещё положили новенького, Гончарова. Займитесь им. А меня не трогайте.

Даже непривычно как-то без его обычных шуток. Все кивнули и разошлись по отделению.

В палате я первым делом опросил всех пациентов, осмотрел их, отправил кого надо на дополнительные анализы. А затем приступил к Гончарову.

— Доброе утро, — кивнул я пациенту. — Я ваш лечащий врач — Константин Алексеевич. На что жалуетесь?

— Здравствуйте, доктор, — пациент прервался из-за приступа кашля.

Итак, сразу первый симптом — кашель. Судя по звукам — влажный, значит, отходит мокрота.

— Давно кашель появился? — спросил я.

— Неделю как, — откашлявшись, ответил Гончаров. — Ходил в поликлинику, что-то им какой-то показатель там не понравился. На палец штуку надевали, и что-то низкое показалось им. И отправили в клинику.

Я догадался, о каком показатели он говорит. Он называется сатурация — обогащение крови кислородом. Низкие показатели — ниже девяноста процентов — считаются основанием для госпитализации.

— А рентген не делали в поликлинике? — уточнил я.

— Нет, у них там с аппаратом что-то, — махнул он рукой. — Сказали, мол, и тут сделают. Вообще частенько я в последнее время болею. Это уже четвёртый раз за год. До этого на смены рабочие не выпадало, так что дома сидел лечился. А в этот раз как раз посреди вахты и прихватило. Дышать трудно, в груди тяжело и кашель этот. Отправили домой, иди, мол, в поликлинику.

— А кем работаете? — задал я следующий вопрос.

— Так шахтёр я, — пожал он плечами. — А это важно?

Ещё как. Забывать о такой вещи, как профессиональные заболевания — нельзя. Кашель очень даже может быть связан с его профессиональной деятельностью.