Гений Медицины (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 15

— Болотова Зубов не любит как человека, — терпеливо объяснил он. — А как врач, он вполне способный. Знает много, а таких ценят. Поэтому давай сместим фокус на него.

— И что ты предлагаешь? — лениво поинтересовался Шуклин.

— Да с ним можно по классике, — махнул Роман рукой. — Макрогол ему подмешаем, ударную прям дозу. Можно в его любимый морс, он его каждый день с собой таскает и пьёт.

— Какой ещё макрогол? — спросил Шуклин.

Этот человек хоть какие-то знания по медицине имеет, интересно? Соколов глубоко вздохнул, чтобы не сорваться.

— Слабительное, Паша, — снова терпеливо пояснил он. — Слабительное. Болотов пойдёт с докладом к Зубову и резко убежит в сортир. А Зубову это явно не понравится.

— Ха, это забавно, — оживился Шуклин. — А от меня что требуется?

— От тебя требуется как раз подмешать слабительное, — ответил Соколов. — А я буду на стрёме. И конец нашему Болотову.

— Тогда вперёд, — подытожил Шуклин.

Заполнив историю, я отправился искать Зубова. В ординаторской его уже не оказалось, видимо, ушёл куда-то с Терентьевым. Зато меня сразу же подозвал к себе Клочок, прятавшийся в моей сумке.

— Ну что, против меня новые козни плетутся? — усмехнулся я.

— Уже не против тебя, а против Болотова, — ответил крыс. — Ему слабительное в морс подмешали.

— Что за детский сад, — вздохнул я. — А где морс?

— В холодильнике стоит, — отозвался Клочок. — Может, оставишь? Не тебя же трогают.

— Это подло, — покачал я головой. — Болотов ничего плохого мне не сделал. И сам он такого отношения не заслуживает.

Я взял морс из холодильника и решительно вылил содержимое бутылки в раковину. И разумеется, именно в этот момент надо было зайти самому Болотову.

— Т-ты чего делаешь? — возмутился он.

Ох ты ж… Так, про слабительное я сказать не могу — откуда мне вообще про него знать? Изначально я думал сказать, что выпил его морс и купить новый. Но тут он застал меня с поличным.

— У него срок годности истёк, — ответил я. — Увидел, решил вылить. А это твой?

— Б-больше здесь никто такого не пьёт! — воскликнул тот. — И н-не мог истечь срок, это домашний морс, я его с-сам себе делаю!

Даже так. Вот чёрт.

— Оу, тогда извини, — ответил я. — Давай я схожу в столовую и куплю тебе такой же?

— Т-такой же не купишь, он из домашних ягод, мне бабушка прислала, — помотал головой Болотов. — В-вредитель.

Он обиженно забрал у меня пустую бутылку и ушёл. Зато по крайней мере слабительное не выпьет, всё это было не зря.

Как раз пришёл Зубов, и я сдал своего пациента.

— Отлично, Боткин, всё правильно, — довольно кивнул тот. — Давай, будешь вести его уже до конца. Твой первый самостоятельный пациент.

Это вряд ли была награда за заслуги, скорее Зубов просто не хотел вести этого пациента сам. Характер у Лаврентьева тот ещё. Хотя подход к нему уже найден, лечение подобрано, так что остаётся просто пронаблюдать его состояние весь период госпитализации.

— Ревматолога я сам вызову к нему, — добавил наставник. — На сегодня можешь идти. А я пойду выбирать, кому достанется ночное дежурство.

Надо бы тоже подежурить в отделении, незаменимый опыт. Пожалуй, завтра попрошусь самостоятельно.

Я забрал сумку и ушёл домой.

Утром перед работой я всё-таки купил в ближайшем магазине бутылку морса в качестве компенсации Болотову и пошёл на работу.

В ординаторской на этот раз оказалась одна Тарасова.

— Доброе утро, — улыбнулась она. — А я сегодня дежурила, вчера такую глупую ошибку в диагнозе допустила, что Зубов наказал.

— Как прошло дежурство? — поинтересовался я.

— Скучно, — пожала она плечами. — Ночью здесь все спят, и ничего особо не происходит.

Самый движ здесь начинается днём. Кража направлений, слабительное в морсе или неожиданный гинеколог в ординаторской.

В этот момент в комнату зашёл Шуклин, недовольно оглядел всех и свалился на диван.

— Спать хочу, — простонал он. — Что за дурацкая идея — делать рабочий день с восьми утра.

— Ты бы хоть спасибо сказал, что я на личном автомобиле тебя подбросил, — заявил вошедший следом Соколов. — А то точно бы опоздал.

А они неплохо сдружились, я посмотрю. Хотя вряд ли тут дело в дружбе. Соколову просто что-то надо от Шуклина. Учитывая рассказанное мне Клочком — эта помощь касается устранения остальных кандидатов.

— Кстати, — Соколов словно прочитал мои мысли и резко развернулся ко мне. — Болотов вчера рассказал, как ты его морс вылил. С чего бы?

— Он показался мне просроченным, — пожал я плечами. — Не хотелось бы, чтобы кто-то из коллег отравился и побежал в туалет на самом ответственном моменте. Верно?

— Разумеется, — поджал губы Роман. — Это никому бы и в голову не пришло.

Я довольно сильно напугал его своим ответом. Теперь он будет думать, откуда я вообще мог это узнать. Начнёт подозревать Шуклина. Раздор между ними снизит количество попыток убрать меня с места интерна.

— Д-доброе утро, коллеги, — поздоровался вошедший в ординаторскую Болотов. — М-михаил Анатольевич ещё не появился?

— Сегодня я за него, — заявил зашедший вслед за ним Терентьев. — Для тех, кто так со мной и не познакомился, за что вечный им позор, Терентьев Евгений Георгиевич.

— Как вы будете заменять Зубова, если вы акушер-гинеколог? — поинтересовался я.

— Ну нет, заменять прям не буду, он у нас незаменимый, — усмехнулся тот. — Просто с утра у него дела, попросил за него вам пациентов раздать. И поорать, если надо. Так, кто тут Шуклин?

Шуклин приоткрыл глаза и недоумённо уставился на Терентьева.

— Опять опоздал, птенец ты неокрепший! — гаркнул на него Евгений Георгиевич. — Сколько ещё это будет продолжаться⁈

— Да я же не опаздывал, — растерянно отозвался тот.

— Ну может быть, текст мне выдавали заранее, — отмахнулся Терентьев. — Как и задания. Значит, Соколову надо подготовить Квасова из двенадцатой палаты к операции, Болотов и Шуклин сегодня в паре, им достаётся супружеская пара Синицовых, девятая и десятая палаты соответственно, Боткин — вчерашний пациент и его появившийся сосед Блохин, и Тарасова — ко мне на осмотр.

— Что? — испуганно подала голос Лена.

— Шучу я, — подмигнул ей Терентьев. — Хотя только отчасти, как будешь искать акушера-гинеколога — я к твоим услугам.

Елена выпучила глаза после такого заявления, но промолчала.

— Девятнадцатая палата, Зубаткина, — добавил Терентьев. — Всё, разошлись все живо, а то на корм птицам покрупнее отправлю!

Неплохо он вжился в роль, практически неотличим от Зубова.

Евгений Георгиевич первым покинул ординаторскую, за ним вышли все остальные. И из сумки сразу же появилась мордочка Клочка.

— Хозяин, ну ты слышал эту мерзость? — возмущённо пропищал он. — Ох, я еле сдержался, чтобы не выпрыгнуть и не укусить его за нос!

— Лучше не надо, — осадил я его. — Не раскрывай себя.

— За кем сегодня надо следить супер-ниндзя-крысу? — Клочок с трудом это выговорил и выглядел теперь так довольно, словно уже сделал какое-то важное задание.

— Давай за Шуклиным и Болотовым, — ответил я. — Ну и за Соколовым, если получится.

Крыс кивнул и убежал в угол ординаторской. Я уже догадался, что путешествовал он по вентиляции. Удобно, быстро, незаметно.

Я же отправился на пост, за историями болезней.

— Молодой человек, я вам ещё раз повторяю, не существует лабораторных тестов, которые подтвердят шизофрению или биполярное расстройство, — устало проговорил невысокий мужчина с седеющими висками. — Пусть ваш друг сам ко мне приходит, я его осмотрю.

— Да не может друг прийти, — отвечал Соколов. — Он… стесняется. Ну, может, можно кровь сдать или что-то в этом роде?

— Если бы это было возможно, то моя работа стала бы куда легче, — вздохнул мужчина.

— Нужна помощь? — поинтересовался я, подходя к ним. — Меня зовут Боткин Константин Алексеевич, врач-интерн.

— Ларионов Сергей Львович, лекарь-психиатр, — кивнул мужчина. — Кажется, мы уже пересекались, хотя и не успели познакомиться.