Гнездо неприкаянных - Медведева Марина - Страница 6

Григорий Палыч даже не заподозрил. С утра привычно овладел Юлькой и ее картинные стоны принял за чистую монету. Григорий Палыч мнил себя молодцом – любовником и ни минуты не сомневался, что полностью удовлетворяет молодую жену.

С того дня Юлька исправно вечером подпаивала мужа, и все ночи проводила с безымянным любовником. Они даже не разговаривали – не до того было. К тому же Юлька говорила только на русском, который любвеобильный турок совсем не знал.

Две недели спустя молодые супруги вернулись домой, каждый довольный по-своему. Григорий Палыч хвастался друзьям-приятелям о преимуществах брака с молодой женой. Юлька же вошла во вкус и продолжала жить «на два фронта». За день успевала насытиться с любовником, а вечером терпеливо принимала неуклюжие ласки мужа.

Впрочем, был у Юльки помимо секса и другой интерес. Она жадно, с такой же неистовой страстью питалась сплетнями о чужих жизнях. Своя жизнь – что в ней интересного. Секс и шоппинг. А чужие с их страстями, разводами, трагедиями манили, завлекали Юлькину душу. Когда она знакомилась – тут же хотела узнать о человеке все. Где родился, на ком женат, сколько зарабатывает, с кем спит и где шоппится. И какие тайны за душой прячет.

В доме на Гнездовой Юлька знала все про всех. Даже грузная Эльвира не могла с ней тягаться. Где уж ей, старой ведьме? Эльвира с Юлькой сразу невзлюбили друг друга. Когда Григорий Палыч молодую жену привез, Эльвира, как привыкла, знакомиться пришла. Стаканы какие-то принесла, старые, ненужные. Григорий Палыч ей коньяка плеснул и давай нахваливать молодую жену. Юлька сидела на краю дивана и удивлялась, что это он перед бабкой заливается.

Эльвира же глаз с нее не спускала. Разглядела все: каждую родинку, шрам на руке – паром обожглась, засос на шее – след мужниной страсти, темные корни волос и прилипшую к груди блузку – Юлька терпеть не могла лифчики и упорно игнорировала этот предмет туалета. После, уже знакомые, они чинно, но холодно здоровались на лестнице, однако, не разговаривали. Да и о чем ей с этой старухой общаться? Она же в прошлом веке родилась.

А потом Юлька встретила Сашку Светова – соседа, и все закрутилось – завертелось. И тут, наконец, Эльвира вышла из тени. Вытащила наружу свою подлую, гадкую натуру. Как-то раз, уже после смерти Рудольфа – старого развратника (так и норовил притиснуться, когда встречались на лестнице) Юлька украдкой выскользнула из Сашкиной двери и в ужасе наткнулась на Эльвиру. Старуха торчала посреди лестничной площадки, руки в бока, и презрительно глядела на шкодливую Юльку. Дверь захлопнулась, и они остались один на один. Юлька попыталась отпереться:

– Ноут ему отнесла – починить.

Эльвира глядела осуждающе, как на преступницу.

– Муж-то знает про этот ремонт? – тихо, но подло спросила она пристыженную Юльку.

– Знает, конечно, – убедительно кивнула та.

– Что-то сомневаюсь, – ухмыльнулась старуха, шагнула на лестницу и скрылась с Юлькиных глаз.

С тех пор Юлька жутко боялась, как бы Эльвира не рассказала Григорию Палычу и даже какое-то время не бегала к Сашке. Надолго ее не хватило. Оба сидели дома. Сашка работал, Юлька бездельничала. И при мысли о его молодом, энергичном теле ее охватывала такая сильная дрожь, что терпеть не было сил. И Юлька изменяла, снова и снова.

Глава шестая. Саша Светов

– Антивирус обновил, печать настроил. Готово, Анастасия Николаевна, – Саша повернулся в кресле на колесиках и приветливо улыбнулся хозяйке.

– Сколько с меня? – смущенно спросила Ася. В руках у нее был кошелек.

– По-соседски бесплатно, – отмахнулся Саша, выпустил из руки мышь и резко встал. Он был на голову выше Аси и крепче в плечах. Удивительно, что зарабатывал парень настройкой и ремонтом компьютеров, из дома почти не выходил, а выглядел, как атлет.

– Не могу бесплатно, – мотнула она головой. – Может, хотя-бы кофе выпьете? Горячий, из турки.

– Кофе можно, – кивнул Саша и прошел за хозяйкой на кухню. Из жильцов дома на Гнездовой Ася въехала последней, и мебели у нее пока было не густо. В кухне вместо гарнитура лишь стол, мойка и плита. На подоконнике горбатилась микроволновка – Ася редко готовила, чаще разогревала. Зато кофе обожала. Варила его по правилам – с двумя пенками, в блестящей турке. И разливала в крошечные чашки с голубой росписью. Саша осторожно взял свою чашку двумя пальцами – фарфор казался таким хрупким, тонким – не сломать бы. За кофе разговорились.

– Вы же в музыкальной школе работаете? На чем играете? – спросил он, приглядываясь к Асе. Рыжие волосы сверкали, переливались в лучах вечернего солнца, серые глаза манили загадочной глубиной. Не старая, но и не девочка. Фигура стройная, даже чересчур.

– Фортепиано, – призналась Ася. Она тоже пристально разглядывала Сашу. Лет двадцати пяти или чуть старше, лицо свежее и кожа нежная, словно у мальчишки. Не сравнить с загорелым, твердым лицом Костика. И взгляд у Костика пристальный, тяжелый. А у Саши прозрачный и светлый. Будто, никакие горести и волнения его не касаются. Проходят мимо.

– Почему в доме нет инструмента? Обычно, когда играют, есть инструмент. У Рудольфа, например, гитара была. Семиструнная.

– Оставила у родителей, – махнула Ася. – В школе инструментов хватает, а дома я не играю. Разве что слушаю музыку.

– Да, я заметил, у вас хороший проигрыватель для винила, – кивнул Саша.

– Давай на «ты», – вдруг предложила Ася. – Ты же не собираешься ко мне в ученики?

– Ну, это вряд ли, – усмехнулся он, на щеке выдавилась милая ямочка. – Хотя, раньше мечтал освоить гитару. Даже просил Рудольфа меня научить.

– Научился?

– Не успел, – вздохнул Саша. – Убили его.

Оба резко замолчали. Саша смотрел в чашку, Ася в окно.

– Каждый раз, когда о нем говорят, мне неловко, – будто оправдывалась Ася. – Я же совсем его не знала, только имя. На лестнице здоровались, и все. А ты хорошо был знаком с Рудольфом?

– Друзьями не были. Но пару раз пиво пили на скамейке у подъезда. Да комп я ему настраивал.

– Странно как получилось, – задумчиво пробормотала Ася. – Я только в этот дом переехала, и его сразу убили. Будто специально.

– Должники его убили. Рудольф деньги одалживал под проценты. Кто-то не захотел возвращать, – предположил Саша.

– И Костя так думает, – невольно проговорилась Ася и тут же испуганно посмотрела на Сашу. – То есть, я слышала, как он кому-то об этом говорил.

Снова повисло неловкое молчание. Ася отчетливо слышала, как стучит ее сердце.

– Ну, я пойду, – сказал Саша. Она облегченно вздохнула.

Скрипнули шаги, потом дверь. И она осталась одна. Как нехорошо вышло! Вдруг, Саша заподозрит, что они с Костей? Она прижала ладони к горящим щекам. Сердце колотилось от стыда и страха.

Несколько дней Ася смущалась, встречая Сашу на лестнице. Ей казалось, он смотрит на нее с упреком, словно на преступницу – связалась с женатым Костей. От того Ася старалась при виде Саши пробегать как можно скорее. И прятала взгляд.

Сашка быстро забыл о сказанном Асей – сплетни его не интересовали. Ему было глубоко наплевать, кто с кем спит. Он ведь и сам не безгрешен – связался с замужней Юлькой. Как-то раз столкнулись в подъезде, взглянули в глаза друг другу – и понеслось. Юлька приходила после обеда и оставалась до вечера. Сашка не возражал. Он терпеть не мог наглого депутата – Юлькиного мужа, и даже слегка злорадствовал, когда спал с его женой. Первихин как-то отдал Сашке в ремонт ноутбук, а когда дело коснулось оплаты – долго ерепенился, что дорого. Не хотя расплатился, да потом долго не упускал случая пожаловаться соседям на Сашкину «жадность» и непомерные цены. Даже не поленился отыскать Сашкину рекламу в сети и написать гадкий отзыв.

Однажды после встречи с Юлькой Сашка отправился в магазин. И на лестнице встретил Первихина. Тот нагло растопырился посередине лестницы, Сашке пришлось вжаться в стену, чтобы не столкнуться с этим уродом. Первихин, проходя мимо, вдруг подозрительно втянул ноздрями, будто принюхиваясь. Уже на улице Сашка смекнул, что от футболки попахивало сладкими Юлькиными духами, и широко, мстительно улыбнулся.