Индульгенция 4. Без права на сомнения (СИ) - Машуков Тимур - Страница 6

— Позволишь? — Олег протянул к нему руку.

— Да пожалуйста. Только смотри, кровью не испачкай, если вдруг порежешься. Он не активированный и не настроенный пока. Выпьет душу, и ахнуть не успеешь. Навь, зачем я тебя предупредил? В общем, прежде чем брать, порежь руку аж до крови. И чтоб хорошо так текла…

— У темных все шутки идиотские или только у тебя?

— Гриша, ты видишь, что творится? Мою игру не оценили. Пойти, что ли, в театральный и взять там пару уроков?

— Нормально сыграно. Просто он не любит такие финалы. Проигрывать не умеет и от этого страдает.

— Господа, предлагаю нам всем вместе пройти в мой кабинет, где мы сможем спокойно поговорить. Боюсь, улица для этого не самое походящее место. Я гарантирую вам всем, за исключением Светланы — над ее жизнью властен только князь, — полную безопасность.

— Поддерживаю, — вылезла до этого стоявшая в стороне Гамаюновна. — Дело слишком деликатное, чтобы обсуждать его на открытом месте.

— Мне все равно. Как прикажет Его Величество, так и сделаю, — пожав плечами, ответил Раздоров.

— Хорошо, — кивнул Борис и первым пошел вперед.

Олег бросил взгляд на Светлану, что все так же лежала на земле и мычала, не в силах произнести хоть слово. Упырева очень не любила, когда ее перебивали, поэтому воздушная пробка полностью закрывала девушке эту возможность.

Кивнув своим мыслям, он взмахом руки отпустил охрану и пошел следом за Борисом. Упырева замкнула эту процессию, потащив за собой светлую дочь императора. Кристина же пристроилась чуть сбоку, разрываясь между желанием бежать к Видару и послушать, о чем будут говорить сильные мира сего. Ей казалось очень важным первой узнать новости. Решив, что раз ее не прогоняют, можно пойти с ними, она, стараясь не привлекать внимания, семенила рядом с Раздоровым, иногда кидая на него задумчивые взгляды.

Ну да, она сама не поняла до сих пор, что сделала. Почему ее так взбесила эта атака — ну, Видар и Видар. Наглая, самоуверенная выскочка. Как видит его, так и хочется поце… Нет, дать в морду, конечно! С оттяжкой так, чтобы кровь брызнула. А потом пожалеть. Но сначала врезать. А еще надо убить эту суку Светлану. Нет, ее убьет Раздоров-старший. Что за бред насчет жены или рабыни? Не нужна она нам!!! Светлая мразь только и ждет, чтобы всадить нож в беззащитное сердце. Вон, как сегодня — ни чести, ни совести. И это еще их называют темными.

А еще она видела ее взгляд — похотливый до невозможности. Тварь, бешеное животное! Идет сука и глазки потупила. Так бы и вырвала их. Ну да ничего, это даже хорошо, если ее оставят в живых и отдадут Видару как игрушку. Нет, никакой жены — пусть будет рабыня. А уж Кристина найдет способ устроить ей сладкую и, главное, максимально долгую жизнь. Смерть для нее — слишком малая цена за сделанное.

Тем временем Светлана, покорно идя за Упыревой, не тратила времени зря и просчитывала варианты. Внешне она казалась испуганной и забитой, но это была всего лишь маска. Роль в ее маленьком спектакле, которую она сама придумала и играет по собственному сценарию. Да, она поддалась секундному порыву и атаковала этого темного. Напрасно. Бить в лоб — глупо. Но увы.

Теперь, казалось бы, козыри в руках темных, и они уже знают, как их разыграть. Думают, что знают. Глупцы, не видящие дальше своего носа. Величие Рюриковичей не в магии, не в толпах лизоблюдов, ловящих крошки милости с их стола. Нет. Их сила и мудрость в предвидении, в умении просчитывать варианты, разбираться в множестве вероятностей.

И сейчас кажется, что все против нее. Нет, в то, что ее убьют она не верила — шанс на это ниже арифметической погрешности. А вот насчет смерти Романа был иной расклад, о чем она предупреждала отца. Увы, предвидеть, не значит знать точное место и время. Да, она любила брата, но смирилась с его смертью заранее. И все же, видимо, не до конца.

И вот теперь ее ведут как барана для закланья, и неизвестно, что хуже — попасть в рабство к темному или стать его женой. Впрочем, в последнее она не верила — не выйдет светлая принцесса за темного князя. Такой позор роду Рюриковичей никогда не смыть. А что же до рабыни — да наплевать. Тело — это всего лишь тело. И в умелых руках оно превратится в отличный инструмент мести. Все приходит вовремя к тому, кто умеет ждать. Сейчас главное все правильно разыграть и не выйти из образа напуганной дурочки. А то эта шлюшка Кристина так на нее смотрит, будто дыру надеется прожечь. Бесится, что я ее кобеля чуть не прибила? Так не убила же — радуйся, а не сверкай тут глазами. Ни ты, ни твои чувства никому не интересны. А раз уж так запала на него, надо было раньше хватать, а не ждать, когда в нем сделают лишнюю дырку. Жаль, не добили — теперь все придется начинать заново.

О чем думали императоры и ректор, осталось загадкой даже для автора. Потому как они умели хорошо держать лицо и не выдавать своих мыслей. А если что-то и показывали, не было гарантии, что это они не специально.

Сухо, почти беззвучно открылась дверь в кабинет, и гости вошли, расположившись по двум сторонам длинного стола.

— У меня по-простому, — сказала Упырева, споро расставляя чашки с чаем. Причем обеих принцесс, как и Гамаюновну, она показательно проигнорировала. — Секретарша что-то приболела, — кинула она чуть насмешливый взгляд на Раздорова.

Тот сначала не понял, а потом расплылся в кровожадной улыбке. Ну да, сынок и тут отметился. И зная Видара, он просто ответил ударом на удар, причем максимально болезненно. Странно, что не убил. Опять происки светлых? Посмотрим.

Кристину и Светлану посадили рядом на стоявший тут же диванчик. Цепи с принцессы светлых спали, и она смогла наконец свободно вздохнуть и украдкой потереть затекшие руки. И попытаться максимально отодвинуться от этой психованной, от которой так и несло жаждой убийства. Но диван был маленький, а задницы у принцесс вполне себе приличные — так что сидели они почти впритирку, делая вид, что рядом никого нет.

Гамаюновна застыла в дверях и заметно нервничала. Ей очень не нравилось происходящее. Она откровенно переживала, что произошедшее свалят на нее — как-никак, это именно она отвечала за безопасность академии, а тут такое. И все из-за одного выскочки, что и ногтя Ее Высочества не стоил! Что ж, это и вправду ее ошибка, и теперь она просчитывала, что сможет предложить жадной Упыревой, чтобы она забыла про это. Ну, и этим трем мужикам, которые так же спросят с нее. А еще до кучи нужно как-то успокоить разгневанных родителей, чьи дети погибли во время стычки. Пусть их немного, но они есть. И плевать всем, что за их жизни академия ответственности не несет. Затуманенная горем голова не может адекватно мыслить. Об этом тоже стоило подумать, потому что иначе подумают за нее.

— Итак, предлагаю начать. И первым я даю слово князю Раздорову. Прошу вас высказать свои претензии здесь и сейчас. А так же способы разрешения конфликта.

Поощряюще улыбнувшись тому, Упырева ясно дала понять, на чьей она стороне. Что ж, это будет интересно…

Глава 4

Глава 4

Трехэтажное здание лекарского корпуса академии, выкрашенное в вырвиглазный фиолетовый цвет, казалось, дышало радостью и безмятежностью. Ну да, что ему до страданий мелких букашек, что снуют у него под ногами. Главное, что со стороны оно выглядело эффектно и прочно стояло на земле.

Компания молодых магов вместе с профессором быстрым шагом вошли в него, а дальше он отправился один, все так же таща за собой Видара, который так и не пришел в себя. По пути профессор тоном, не терпящим возражений, отдавал распоряжения в браслет, и их уже встречали сотрудники одетые в зеленые халаты.

Ну да, дальше в святая святых друзьям ход был заказан, да и смысла в этом не было. Напасть на пациента больницы — мало того, что несмываемый позор, так еще и последствия подобного проступка будут самые жуткие. Лекари всегда отличались странным чувством юмора и крайней мстительностью.

У всех на слуху до сих пор был случай, когда наследник одного из родов в результате стычки попал в больницу, сумев самостоятельно до нее добраться. И его враги не придумали ничего лучше, чем попытаться достать его там. И достали, и убили, и… Лекари были в ярости. Вычислить нападавших было несложно, как и найти наемников, которые бы согласились отомстить. Лекарское братство было сильным, и к ним присоединились многие рода. В результате напавшие были стерты с лица земли за шесть часов, а их глава долго еще висел на воротах на собственных кишках с вживленным в грудь лекарским артефактом, не позволявшим ему сдохнуть. Крики несчастного разносились по кварталу аристократов, пока магия в лечилке не иссякла, и он не отправился в Навь. Так что нападать на лекарей на их территории дураков не было.