Путешествие в Древний Китай (СИ) - Лей Лора - Страница 27

И ещё женщина (или девушка?) вдруг поняла, что эти три дня новой жизни сделали её, отстраненную и собранную, сентиментальной, порывистой и даже не по делу дерзкой…Не могла она сдерживаться никак, а это в ее нынешнем положении чревато. Но как бес под ребро толкал! Гормоны этого тела, что ли, бушуют? А что, если это предвестники…Ой, что же делать?!

Хорошо, что штаны теперь есть, тряпочки нарежет… Ага, чем? Надо в том свертке, с вышивкой, посмотреть, вдруг завалялись ножницы – ведь должны же они быть, вообще?

С трудом Ниу приподнялась, перевалилась на пол и поползла в угол за ширмой, куда на табурет уложила подарок, чтобы от двери не было видно. Покопалась, нашла и ножнички непривычного вида – углом, и зеркало. Верно, себя-то она еще так и не видела!

Бай Юн лениво наблюдал за ползающей сестрой и ничего не говорил, пусть… Должны ужин принести, тогда она станет нормальной.

***

Медное зеркало – то ещё приспособление для идентификации! Мутное изображение, искривленные линии…Но и так Ниу осознала, что она непривычно для себя красива: большие глаза, ровные четкие брови, нос, чуть утолщенный книзу, приятной формы пухлые губы.

Кого-то она себе напоминала, кого-то из прошлой жизни…И вдруг в памяти возникло лицо героини на экране…Мулан! Это был один из тех фильмов, который она не видела, но про который слышала…Скандальный он оказался, хотя постеры в интернете ей попадались часто. Лю Ифей! Она похожа на неё, игравшую Мулан!

Бай Ниу успокоилась – актриса внешне не вызывала отторжения, значит, жить можно. И положила зеркало обратно.

***

Ужин так и не принесли, видимо, их не застали на месте, зато внезапно явился Сэтоши.

Осторожный стук в дверь Юн расслышал с трудом, но открыл. Смущенный японец начал часто кланяться и что-то лопотать, потом посмотрел на брата госпожи и перешёл на китайский.

-Простите, молодой господин, но Тайра-доно хотел бы видеть Вашу сестру, если это возможно…

Бай Юн отошел в сторону, и Сэтоши повторил приглашение на японском вышедшей из-за ширмы Ниу. Сказал он явно больше, чем ранее, Ниу кивнула и ответила слуге, а потом перевела брату основное:

-Нас приглашают на ужин и разговор. Пойдем.

***

Тайра Хироюки до обеда пребывал в состоянии расслабленности и лени, он даже не ворчал на слугу, чем взволновал того до невозможности. Воспоминания о нежных сильных руках девушки, дарящих болезненные, но животворящие ощущения помимо воли всплывали в пустом мозгу опытного воина.

Мужчине было приятно и несколько неловко с самим собой, но избавиться от этих чувств не получалось. Пролежать весь день в покое, как велела соседка, все-таки не удалось: пришли охранники, потом помощник – справлялись о планах на завтрашнее отбытие. В этой части всё было готово.

Потом явился Чжао Ливей, уточнил про договоренность, сообщил о том, что предоставил брату и сестре свою повозку и попросил оказать бедным детям (так и сказал – детям) помощь в обустройстве в столице, если они не имеют своего плана. Хироюки хорошо изучил своего компаньона и понял, что тот точно знает эту парочку и имеет к ним интерес, как и он сам, что уж греха таить. Но интерес этот не мужской, определенно. Или пока…

Тайра-сама вскользь заметил, что готов предложить брату и сестре своё гостеприимство из уважения к господину Чжао, если тот непротив. Партнер согласился – явно с облегчением. Переговоры порадовали обоих мужчин: все-таки в бизнесе взаимные обязательства очень помогают. Осталось дождаться возвращения необычных соседей, получить подтверждение от них и утром можно отправляться в путь.

Это определенно будет интересное путешествие!

***

Однако совместный ужин, на который расчитывал японец, не состоялся. Девушка мягко, но решительно отказалась, сославшись на усталость и желание лечь пораньше, но за предложение поблагодарила. Брат ее поддержал, хотя на стол смотрел с вожделением. Хироюки заметил и отправил Сэтоши на кухню за едой для соседей. Парни покинули номер: один вернулся к себе, а другой – выполнять приказ.

Оставшись наедине с девушкой, Хироюки задал вопрос:

-Госпожа примет мое сопровождение в поездке? Чжао Ливей был сегодня здесь…

-Да, и я благодарю и господина Чжао, и Вас, Тайра-доно, за участие в нашей судьбе. Я обещаю, что как только мы с братом разрешим нашу проблему в столице, мы обязательно всё разъясним. Простите, мне есть, что скрывать, увы, и поэтому пока мне не хотелось бы лишнего внимания к нашим непростым обстоятельствам. Мост не перейден. Я надеюсь на Ваше понимание.

-Что ж, я уважаю Ваше решение. Однако, несмотря ни на что, хотел бы пригласить Вас остановиться в моем доме на все время Вашего пребывания. Вы можете рассмотреть этот вариант?

Бай Ниу внутри возликовала – это было даже больше, чем она рассчитывала получить! Да и лечение самурая требовалось закончить. Стараясь не показать волнения, она ответила:

-Ваше предложение щедрое, но я буду дерзка и приму его. В ответ я проведу полный курс массажа в качестве платы за проживание и помощь. А также покажу ряд упражнений для поддержания Вашего здоровья впоследствии и расскажу о диете, которой желательно придерживаться при Вашем заболевании. Уже поздно, я пойду. Завтра , перед поездкой, часа за два до выхода, я приду и сделаю массаж. Во сколько Вы планировали отправиться?

- В начале часа Змеи (9-00/11-00).

- Тогда ждите меня в час Дракона (7-00/9-00).

Бай Ниу поклонилась и покинула расстроенного мужчину. Хироюки оставалось лишь мечтать о ее будущем визите…Хм, такая досада…

***

Сестре и брату удалось поужинать благодаря расторопности Сэтоши, который еще и намекнул гостиничной прислуге, что вернувшиеся гости будут рады горячей воде, поэтому в номер вновь принесли все необходимое для омовения и убрали ненужное.

Лежа в постели, Ниу и Юн тихо поговорили о завтрашнем отбытии, обсудили возможное поведение в присутствии японца и охраны и незаметно заснули.

***

Бай Ниу разбудил Сэтоши, спасибо ему! Быстренько размявшись, она отправилась к пациенту и в течение часа «творила добро»: Хироюки уже не так смущался и с благодарностью отметил улучшение самочувствия.

Однако Ниу остудила его пыл запретом на конную поездку в течение всего пути следования. Сошлись на том, что часть времени он проведет с ней и Юном в повозке господина Чжао. Это заявление вернуло Тайру к благодушному состоянию.

Бай Ниу могла рисковать собой, но не пациентом. Мысленно пожелав себе удачи, она пошла собираться в дорогу.

***

Несмотря на дефицит времени, гимнастику брата она делать заставила, сократив комплекс до минимума: перерыв в тренировках сводит все усилия на нет, объяснила ему свое требование, и юноше оставалось только подчиниться. Да и сборы были недолги: рюкзак не распаковывался, прежние пожитки уместились в купленной вчера на рынке плетеной корзине, благо, нести ее будет лошадь, а не их спины.

К моменту отправки каравана из трех больших телег, кареты-повозки и шестерых охранников вышел сияющий Чжао Ливей. Он пожелал отъезжающим хорошей дороги, успешного решения проблем и выразил надежду на скорую встречу, чем весьма озадачил Бай Юна.

Хироюки-сан мудро сел на своего коня, Баи – в квадратную повозку с занавешенными плотной светлой тканью проемами по обеим сторонам, носильщики выстроились в ряд рядом с телегами, и процессия покинула двор таверны.

Управляющий Су Тай выдохнул с облегчением: зараза, наконец-то, уехала!

Глава 27

«Передвижение по древним дорогам – тот еще квест, скажу я вам» – сетовала автомеханик 21 века, очередной раз подпрыгивая на скамье внутри повозки. Несмотря на подушки под жо…, понятно, где, и сухую погоду, дорога в Ханчжоу не была ровной, как шоссе в её прошлом, и трясло пассажиров изрядно.

К вечеру болело все и даже голова, но эта, скорее от напряжения и духоты: брат не разрешал открывать занавески, а внимание Хироюки, который присоединился к ним во второй половине дня, требовало большой концентрации при разговоре.