Последний рубеж. Том 2 (СИ) - Фарг Вадим - Страница 37

— Я знаю, что ты здесь, Мор, — прозвучал его голос, усиленный магией, и эхо разнеслось по залу. — Покажись. Или ты слишком труслив, чтобы встретиться с Истиной лицом к лицу?

Я хмыкнул. Значит, не зря его менталистом называли. Что ж, пора выходить на сцену. Я шагнул из тени, и мой силуэт, окутанный чёрно-зелёным сиянием Покрова, материализовался прямо перед алтарём, заставив фанатиков внизу вскрикнуть от ужаса. Некоторые упали в обморок, другие забились в конвульсиях. Пастырь лишь усмехнулся.

— Ну, здравствуй, Пастырь, — произнёс я, и мой голос, усиленный маской, прозвучал низко, как раскат грома. В нём чувствовалась сталь и угроза, но без лишней агрессии. — Я пришёл не убивать тебя. Пока что. Если, конечно, ты не будешь вести себя слишком нагло.

Пастырь громко, надрывно рассмеялся, и его смех был полон фанатичного безумия.

— Убивать⁈ — проревел он, его голос звенел от негодования. — Ты, исчадье Зла, говоришь о милосердии⁈ Власть! Души горожан! Всё это теперь перейдёт ко мне! Ты сгинешь в Преисподней, Мор! Истинная вера очистит этот город от твоего гнёта!

Я усмехнулся.

— В Преисподней? — иронично протянул я. — Что ж, должен тебя разочаровать, Пастырь. Я там уже бывал. И смог выбраться. Так что, если понадобится, смогу и во второй раз. Для меня это не проблема. Скорее, обыденность.

Фанатичный блеск в его глазах чуть померк. Он, видимо, не ожидал такого ответа. Но тут же собрался, его лицо вновь исказилось злобой.

— Ложь! — выплюнул он. — Ты блефуешь! Никто не может…

Я не дал ему договорить. Моё терпение подходило к концу. Я сделал шаг вперёд, и воздух вокруг меня загустел, словно кисель. Чёрно-зелёный Покров вспыхнул, и из моей спины, пробивая костюм, вырвались две огромные, клыкастые тени. Они не были плотными, скорее, сгустками чистой, неконтролируемой энергии, сотканной из чёрного дыма и изумрудных всполохов. Они зависли над Пастырем, их невидимые когти заскребли по воздуху, а из глубины их бездонных пастей вырвался утробный, нечеловеческий рёв. Это был не просто звук, это был удар по самому сознанию, по инстинктам, по первобытному страху.

Фанатики внизу забились в панике, их крики утонули в этом рёве. Пастырь, до этого столь уверенный, застыл. Его глаза расширились до предела, а лицо побледнело, словно его вымазали мелом. Он пытался сопротивляться, его Покров вспыхнул, но тут же схлопнулся, не выдержав такой концентрации Тьмы. Он упал на колени, дрожа всем телом, пытаясь отползти, но невидимая сила, моя воля, держала его на месте. Он смотрел на меня, и в его глазах читался не просто страх, а настоящий, животный ужас. Он видел не человека в маске. Он видел демона. Воплощение его собственных кошмаров.

Я медленно опустил руки, и тени за моей спиной, повинуясь моей воле, медленно втянулись обратно, исчезая в глубинах моего Истока. Это было трудно. Невероятно трудно. Демоническая сила рвалась наружу, но я запечатал её, осознавая, что её время ещё не пришло.

— Уходи, Пастырь, — мой голос прозвучал тише, но гораздо опаснее. — Это твоё последнее предупреждение. В следующий раз я не буду столь добрым. Я привык расправляться с беспринципными ублюдками их же методами. И поверь, то, что ты видел сейчас, — это лишь верхушка айсберга.

Я не стал дожидаться ответа. Оттолкнулся от пола, и мой Покров вспыхнул, обволакивая меня чёрно-зелёным сиянием. Я растворился в ночной мгле так же бесшумно, как и появился, оставив Пастыря дрожащего от страха на полу в зале, среди своих потерявших сознание последователей.

Глава 26

Костюм Мора облекал меня, словно вторая кожа, но сегодня он казался тяжелее обычного. Не физически — магически. Словно сама тьма, пропитавшая ториумовые нити, откликалась на что-то внутри меня. На ту сущность, что проснулась после Преисподней и теперь всё чаще заявляла о себе.

Я стоял перед зеркалом в своём кабинете, надевая маску, когда это началось. Сначала лёгкая дрожь в руках. Потом — резкая боль в груди, словно что-то когтистое проснулось и начало скрести изнутри. Зеркало перед собой я увидел не сразу — сначала отразилась тьма, густая, вязкая, а в ней…

Мама.

Женщина с моими глазами, но волосами цвета воронова крыла. Она стояла в каком-то древнем храме, окружённая пляшущими тенями, и её губы беззвучно шептали заклинание. А за её спиной — те же клыкастые тени, что вырывались из меня. Только у неё они не бунтовали. Они подчинялись.

— Илья! — резкий голос Люды вернул меня в реальность.

Я моргнул, и видение исчезло. В зеркале снова было только моё отражение, но глаза… Боги, глаза горели изумрудным огнём, а вокруг зрачков пульсировали тонкие чёрные прожилки.

— Что происходит? — Люда подошла ближе, её рука легла на моё плечо. — Я почувствовала… что-то тёмное. Очень тёмное.

— Видения, — выдохнул я, снимая маску. — Они участились. Мама… я видел её. И она… она была как я. Нет, не как я. Я как она.

Люда обняла меня со спины, прижалась лбом к моему плечу.

— Покажи мне, — тихо сказала она. — Через нашу связь. Покажи, что видел.

Я развернулся к ней, взял её лицо в ладони. Наши лбы соприкоснулись, Истоки переплелись — её светлый, тёплый поток с моим тёмным, мятежным огнём. И я показал ей.

Мать в храме. Тени, подчиняющиеся её воле. Древние символы на стенах. И голос… голос, который шептал на незнакомом, но почему-то понятном языке. Слова о балансе. О тьме, которая не зло, а часть целого. О наследии, которое должно пробудиться.

Люда вздрогнула, её глаза распахнулись.

— Илья… я видела её лицо. Она… она была красивой. И сильной. Но в её тьме не было злобы. Только… решимость?

— Но моя тьма другая, — прорычал я, отстраняясь. — В ней есть голод. И ярость. И желание… уничтожать.

Словно в ответ на мои слова, из-за спины вырвался тонкий отросток тени. Он потянулся к стоявшему на столе хрустальному графину и… коснулся его. Графин треснул, а затем рассыпался в пыль.

— Видишь? — я указал на груду обломков. — Она уничтожает. Всё, к чему прикасается.

Но Люда покачала головой.

— Нет. Она не уничтожала. Она… освободила. Песок в графине был связан в форму против воли. Тень просто вернула ему естественное состояние.

Я уставился на неё.

— Что ты имеешь в виду?

— Твоя мама, — Люда говорила медленно, словно осмысляя каждое слово, — она не контролировала тьму. Она была её частью. А ты… ты пытаешься подавить то, что нужно принять.

В дверь постучали. Я раздражённо выдохнул:

— Да!

Вошёл Алексей, но, увидев мой взгляд, тут же остановился на пороге.

— Босс… там Ши-Хань, Минь и госпожа Цао. Просят аудиенции. Говорят, что знают, как помочь с… вашей проблемой.

Я переглянулся с Людой. Она кивнула.

— Проводи их сюда.

* * *

Через несколько минут в кабинете собралась странная компания. Ши-Хань, всё ещё бледный после воскрешения, но с горящими глазами. Минь, вцепившаяся в его руку, словно боялась, что он снова исчезнет. И госпожа Цао, чьи глаза внимательно изучали меня.

— Илья, — начал Ши-Хань, — мы чувствуем твою борьбу. Твоя аура… она кричит от боли. Ты пытаешься запереть силу, которая должна быть свободной.

— Эта сила убивает, — отрезал я. — Я видел, что она делает.

— А я вижу что-то другое, — вмешалась Цао, поднимая руку. Её ладонь засветилась золотистым сиянием. — Позвольте?

Я кивнул, и она коснулась моего плеча. Мир вокруг задрожал, время словно замедлилось, а потом… потом я увидел.

Мама, но молодая. Она стояла в том же храме, но он был не разрушен, а величественен. Колонны из чёрного мрамора тянулись к куполу, где сияли звёзды. А вокруг неё — не демоны, а люди. Они смотрели на неё с благоговением, но не со страхом.

— Хранительница Баланса, — прошептала Цао. — Твоя мать была последней из них. Маги, которые удерживали равновесие между светом и тьмой. Но после войны… их всех уничтожили. Кроме неё.