Император Пограничья 10 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 14

— И прекрасно. Они подходят друг другу.

«Ага, один хитрец, другая — романтичная дурёха. Идеальная пара! Хотя знаешь что? Может, и правда сработает. Она его приземлит, а он её научит не доверять первому встречному».

— Скальд, с каких пор ты стал экспертом по отношениям?

«С тех пор, как триста лет наблюдаю за людскими глупостями! И знаешь что я понял? Орешки — вот единственная стабильная ценность в этом мире! К ним можно валюту привязывать… Кстати, о них…»

— Получишь утром, — пообещал я. — А сейчас дай подумать в тишине.

«Тишина? Ха! В Угрюме? Да тут собаки лают, та малахольная свои арии голосит, кузница грохочет даже ночью, а ты хочешь тишины! Оптимист!»

Густав фон Рохлиц стоял у высокого стрельчатого окна своего кабинета в Рижском замке, наблюдая за серыми водами Даугавы. Правитель Рижского княжества — человек лет пятидесяти с аккуратно подстриженной седеющей бородкой — сжимал в руке бокал рейнского вина. За последние дни новости из Москвы становились всё хуже.

Резкий звук магофона разорвал тишину. Фон Рохлиц взглянул на экран и почувствовал, как по спине пробежал холодок. Этот номер не отображался в устройстве, но он знал, кто звонит.

— Слушаю вас, — произнёс князь, стараясь сохранить спокойствие в голосе.

— Густав, — раздался глубокий хриплый голос, от которого в комнате словно похолодало. — Полагаю, ты уже в курсе московской катастрофы?

Правитель Риги сглотнул, отставляя бокал на резной столик.

— Да, господин. Кристоф фон дер Брюгген арестован вместе со всем персоналом посольства. Торговое эмбарго объявлено немедленно. Все наши купцы высланы из Московского Бастиона.

— И это всё? — в голосе покровителя звучала ледяная ярость. — Ты забыл упомянуть главное. План, который готовился месяцами, план по устранению Голицына — провалён. Из-за чьего-то вмешательства.

Фон Рохлиц нервно провёл рукой по лбу. Ворот рубашки внезапно показался ему слишком тесным.

— Наши источники сообщают, что в дело вмешался некий Платонов. Молодой маркграф из Пограничья.

— Платонов, — медленно повторил покровитель, и князю показалось, что в этом имени для его собеседника заключался особый смысл. — Опять он… Сначала разрушил планы в Муроме, теперь — в Москве. Любопытное совпадение, не находишь?

— Возможно, это не совпадение, — осторожно предположил фон Рохлиц. — Может быть, кто-то использует его как инструмент против ваших… наших интересов?

Тишина затянулась. Князь слышал только собственное дыхание и отдалённый крик чаек за окном.

— Глупец, — наконец произнёс покровитель. — Платонов не инструмент. Он игрок. И довольно опасный, судя по результатам. Расскажи мне о последствиях провала. Все детали.

Густав подошёл к столу, где лежали последние депеши.

— Московский Бастион не только объявил нам эмбарго. Голицын публично обвинил Ливонскую конфедерацию в попытке государственного переворота. Наши дипломаты объявлены персонами нон грата во всём Содружестве Русских Княжеств.

— Продолжай.

— Хуже всего то, что Москва резко увеличила поставки оружия в княжества Белой Руси. Новейшие автоматы, пулемёты, бронетехника — всё это теперь потоком идёт в Полоцк, Витебск, Минск. Наше технологическое отставание становится критическим.

Князь помолчал, собираясь с духом для самой плохой новости.

— И последнее. Вчера пришло известие, что их князья обсуждают возможность превентивного удара по нашим восточным границам. С новым московским оружием они чувствуют себя достаточно сильными.

— Разочарован, — произнёс покровитель после долгой паузы. Его голос был абсолютно спокоен, что делало его ещё более пугающим. — Месяцы подготовки. Значительные ресурсы. Тщательно продуманная операция. И всё это… остановлено одним человеком.

Фон Рохлиц почувствовал, как мороз пробежал по коже. Когда покровитель кричал — это было неприятно. Но когда он говорил таким тоном — ровным, почти задумчивым — это означало настоящую опасность.

— Знаешь, что меня удивляет, Густав? — продолжил голос. — Не сам факт провала. Провалы случаются. Меня удивляет, что имя Платонова всплывает уже во второй раз. Это уже не совпадение. Это закономерность.

— Что прикажете делать? — тихо спросил он.

— Во-первых, найди мне всю информацию о Платонове. Всё — от рождения до последнего вздоха. Его семья, связи, слабости, привычки. Во-вторых, готовься к обороне. Белорусские князья не посмеют атаковать без прямого одобрения Голицына, но лучше быть готовым.

— Слушаюсь. А что с Кристофом? Можем ли мы…

— Забудь о нём, — отрезал покровитель. — Он провалился и заплатит за это. Меня больше интересует, как Платонов узнал о заговоре. У него есть свои источники в Ливонии? Или он просто оказался в нужном месте в нужное время?

Густав покачал головой:

— Мы не знаем. По нашим данным, он прибыл в Москву всего за день до разоблачения заговора. Не мог же он раскрутить всю цепочку за сутки?.. Слишком вовремя для совпадения.

— Именно. Этот человек либо обладает невероятной удачей, либо играет в игру, правила которой нам неизвестны. И то, и другое делает его опасным.

Князь решился задать вопрос, мучивший его с момента получения новостей:

— Господин, простите мою дерзость, но… зачем вам было нужно устранение Голицына? Хаос в Московском Бастионе привёл бы к…

— К дестабилизации региона, — закончил покровитель. — Старый порядок рухнул бы окончательно. Однако теперь, благодаря вашей некомпетентности, Москва укрепилась. План провален.

В голосе таинственного благодетеля появились новые нотки — не просто гнев, но что-то более глубокое, почти личное.

— Впрочем, игра ещё не окончена.

— Прикажете устранить его Платонова?

Последовала долгая пауза.

— Нет. Пока нет. К тому же, судя по провалам в Муроме и Москве, это не так просто сделать. Наблюдайте за ним. Изучайте. И ждите моих указаний.

— Как прикажете, господин.

— И Густав, — голос покровителя стал совсем тихим, от чего казался ещё более угрожающим. — Помни, я не прощаю неудач дважды.

Связь оборвалась. Густав фон Рохлиц медленно опустился в кресло, чувствуя, как рубашка прилипла к спине от пота. Руки мелко дрожали.

Он налил себе полный бокал вина и выпил залпом, пытаясь успокоить нервы. Кем бы ни был их покровитель, его влияние и ресурсы казались безграничными. И теперь этот человек обратил внимание на Платонова.

Князь встал и подошёл к карте на стене. Красными флажками были отмечены позиции войск Белой Руси вдоль границы. С новым московским оружием они представляли серьёзную угрозу. А без поддержки покровителя Ливонская конфедерация была обречена.

Фон Рохлиц потянулся к магофону. Нужно было срочно созвать совет Ливонской Конфедерации, предупредить союзников об угрозе. И начать собирать информацию о загадочном Платонове, который одним своим появлением разрушал тщательно выстроенные планы.

Правитель Риги не знал, что его покровитель и покровитель князя Терехова — один и тот же человек. Не знал он и того, что нити заговора тянутся гораздо дальше, чем границы Содружества Русских Княжеств.

Но одно Густав фон Рохлиц понимал точно — в большой игре появился новый игрок. И этот игрок уже дважды победил.

Глава 6

Утренний свет едва пробивался сквозь занавески моего кабинета, когда магофон издал характерный звон входящего сообщения. На экране высветилось имя Петра Павловича Стремянникова. К письму был прикреплён документ с печатью Академического совета Содружества.

Я откинулся в кресле, потягивая остывший чай. Наконец-то. После всех проволочек господа академики соизволили ответить на повторный запрос о лицензировании нашей школы магии. В прошлые разы они пытались отделаться лишь молчанием и затягиванием сроков.

Открыв приложение, я увидел официальное письмо на гербовой бумаге. Первые строки были написаны таким елейным тоном, что у меня сразу возникли нехорошие предчувствия.