Хозяин антимагии 4 (СИ) - Базаров Миф - Страница 21

— Вот здесь, у кормовой башни главного калибра, возможна точка резонансного напряжения при одновременном залпе и работе купола на максимуме. Как думаете?

— Верно подмечено, — девушка внимательно изучала чертёж.

В этот момент её пальцы легонько постукивали по столу, заставляя Рыбакова и Долгорукого замереть, словно рыб, глядящих на дёргающегося на крючке червяка.

— Нужен дополнительный демпфирующий контур.

Она вдруг небрежно поправила воротник мундира. Верхняя пуговица была расстёгнута, открывая изящную ключицу и тонкую золотую цепочку с маленьким сапфиром, лежавшую в ложбинке.

— … но лучше использовать обратную связь от самого орудия. Моя магия сможет адаптировать щит под импульс выстрела, — взгляд Софьи скользнул по моему лицу, ища реакцию на открытую шею.

Я же, не отрываясь от схемы, отметил нужный участок карандашом.

— Адаптация — хорошо. Но мне интересен запас прочности, если тварь ударит именно в момент залпа. Впрочем, знаю, как это можно обойти. Мои люди сделают всё необходимое за эту ночь, — сказал я.

Оторвал взгляд от схемы, встретив её серо-голубые глаза.

Они чуть сузились: от удивления или раздражения?

Пробное включение купола прошло ближе к вечеру.

Софья Фёдоровна встала у центрального артефакта в рубке — массивного кристалла, вмонтированного в пьедестал.

Её руки плавно взметнулись вверх, пальцы сплелись в сложную фигуру. Воздух вокруг загудел, сгустился.

От кристалла рванули ввысь потоки сине-голубой энергии, сливаясь над палубой в ослепительную переливающуюся полусферу.

Она окутала «Стриж» с носа до кормы куполом, который мерцал как мыльный пузырь невероятной прочности. Слышался низкий гул, словно внутри гигантского колокола.

— Вот это да! Красотища-то какая! — выкрикнул от восторга Рыбаков. — Словно небушко опустилось!

— Стабильность на максимуме. Энергопоток ровный. Готовы к тесту на удар? — сосредоточено и не отвлекаясь ни на что спросила графиня Потоцкая.

Я кивнул, и матрос на палубе засемафорил флажками, передавая команду артиллеристам в пятистах метрах от нас.

Грохот пушки слился с резким звоном купола в точке попадания. Полусфера дрогнула, заискрилась, но выдержала, лишь слегка поменяв оттенок в месте удара.

После успешных тестов мы остались в рубке с графиней и капитаном.

Софья Фёдоровна сидела напротив. Её щеки слегка порозовели от усилий, прядь тёмных волос выбилась из причёски и мягко легла на шею.

Она небрежно, будто машинально, провела пальцем по влажной от пота ключице, расстегнув ещё одну пуговицу мундира. Открылся больший участок гладкой кожи, кружево сорочки.

Аромат её духов с ноткой жасмина смешался с запахом масла и металла рубки.

— Вот, барон. Порядок. Хотя… — девушка наклонилась. Локти на стол. Линия декольте стала чётче. — … рекомендую на рассвете проверить стабилизаторы на корме. При холоде тормозят. Сама проконтролирую.

Взгляд её был прямой, словно вызов.

Я отодвинул руку, чтобы взять следующую схему, посмотрел графине в глаза, а не ниже:

— План работ уже включает проверку всех систем при плюс пяти градусах на рассвете, Софья Фёдоровна. Ваше присутствие, конечно, приветствуется, но капитан Рыбаков и старший механик справятся. Ваша основная задача сейчас — отдых. Завтра понадобятся все силы.

Собрал схемы бронепоезда в стопку, положил аккуратно в стол где они хранились:

— Считайте, мы закончили на сегодня. Завтра в шесть утра начало калибровки. Будьте готовы к интенсивной работе, а через час после неё начало операции. Спокойной ночи. Капитан. Софья Фёдоровна.

Я вышел из рубки, чувствуя, как её взгляд, тяжёлый и… заинтригованный буквально прожигает мне спину.

Рыбаков ещё остался, он сразу начал рассказывать что-то о море и штормах.

Да, она была невероятна.

Красота, помноженная на силу и ум, — гремучая смесь.

Но прямо сейчас мысли были заняты иным. Передо мной словно выплывали карты Балтийска с гнёздами и скоплениями монстров, графики подачи снарядов, расчёт расхода магии купола под массированным нападением тварей, призрачное лицо Сергея.

Каждый нерв был натянут как струна.

Флирт с магом, чей щит мог спасти сотни жизней и саму операцию, был непозволительной роскошью.

Отвлекающим фактором.

Сначала — Балтийск, море, заводы, водоросли, империя.

Потом… потом, когда этот ад отступит, когда будет время вздохнуть… может, тогда я позволю себе рассмотреть Софью Фёдоровну Потоцкую не только как источник купола шестого уровня.

Может быть.

Её же уязвлённое самолюбие или раздражённое любопытство были последним, о чём я мог беспокоиться сейчас.

На рассвете армия Белова двинулась.

Словно стальной каток, она шла из Новоархангельска, выжигая предгорья.

Свет магии — огненной, ледяной, воздушной — рвал предрассветную мглу. Концентрация магов была высокой, и они не церемонились: леса обращались в пепел, скалы плавились, ущелья заполнялись дымом и звоном боя.

За ними оставалась лишь выжженная земля.

«Стриж» же двигался иначе. Медленно, методично, как огромный стальной крот.

Триста километров до Балтийска по прямой — это была несбывшаяся мечта.

Реальность — это горы, холмы, болота и леса, кишащие всем, что не успели добить основные силы.

После долгих споров с Луневым и Марсовым я принял решение строить дорогу по спирали, огибая главную горную гряду плавными поворотами.

Любой крутой изгиб это будущая ахиллесова пята для поездов, риск схода с рельсов под нагрузкой. Спуск в долину будет пологим серпантином.

А уж на равнине… там мы рванём прямо по старому тракту. Он был прямой, как стрела, и шёл туда, куда нам нужно. Сэкономим время и силы строителей, получим отличный обзор для орудий.

Первый день строительства в горах выдался каторжным.

Пять километров серпантина по крутому склону стали невероятным результатом.

Рельсы ложились на выровненную магией земли и киркой скалу, шпалы вбивались в камень.

Внизу, в ущелье, куда мы прокладывали путь, уже кипела работа: сапёры под прикрытием магов и стрелков начинали возводить опоры моста через бурную речку.

«Стриж» сделает несколько широких витков и спустится к нему. А потом будет долгожданная равнина, где темп должен резко возрасти.

К вечеру, когда четыре смены измождённых рабочих возвращались на борт и валились с ног от усталости, а солнце начало окрашивать горы в багрянец, на «Стриж» ворвался ураган в генеральских погонах. Строганов. Его лицо было багровым от гнева, а глаза метали молнии.

— Пестов! Что за безобразие⁈ — заорал он, ворвавшись в рубку.

— И вам доброго дня, Захар Григорьевич.

— ПЯТЬ километров⁈ Улитки быстрей ползут! Армия на двадцать вёрст впереди! А ваш утырок на рельсах ковыляет по склону как старый мерин! — он тыкал пальцем мне в грудь, едва не сбив Софью.

Я блокировал руку мужчины.

— Генерал, вы на моём поезде. Вежливость и субординация не помешают, — эти слова повисли во внезапно наступившей тишине.

Рыбаков замер, офицеры у пультов словно перестали дышать.

— Скорость в пять километров по такому рельефу — это не «ковыляние». Это предел возможного для людей и магии. Попробуйте сами проложить путь по скале.

— Люди? Магия? Болтовня! — фыркнул Строганов недовольно оглядывая мостик. — Я приказываю удвоить темп! Завтра должно быть десять километров! И точка! Пусть ваши строители работают ночь напролёт!

Он повернулся к Сергею:

— Капитан! Немедленно дайте команду! Все свободные руки на укладку рельсов! Марш!

— Ваше превосходительство, но люди на пределе… Да и ночь… — растерянно выпалил тот, переводя взгляд на меня.

Я встал между генералом и капитаном поезда.

— Нет, — твёрдо сказал я, — капитан Рыбаков подчиняется мне. «Стриж» — не военное судно имперского флота. Это частный бронепоезд. Координация наших действий с армией ведётся через генерала Долгорукого.