Хозяин антимагии 4 (СИ) - Базаров Миф - Страница 20

Почти сразу же чуть ниже вскинулось багровое кольцо огня, на мгновение озарив склоны. Магия огня, сигнал бедствия.

Сердце Эдика бешено заколотилось.

Кто-то в ловушке.

Возможно, это Жданов со своей компанией.

Он мог поднять тревогу.

Сейчас же.

Но парень лишь отвернулся, делая вид, что вглядывается в другую сторону.

Вскоре вернулся запыхавшийся Коркин.

— Всё спокойно? — спросил он.

— Тишина. Ничего не видел, — невозмутимо ответил Самойлов.

Ближе к вечеру с той стороны, где Эдуард видел сигнал о помощи, вспыхнуло нечто похожее на солнце.

Ослепительно-белые яростные лучи на секунду затмили реальность, залив горы и лагерь немыслимым сиянием. Земля дрогнула. Волна магической энергии, чистой и разрушительной, прокатилась по лагерю, заставив взвыть сигнальные рожки и подняв на ноги всех.

— Что это⁈ — кричали солдаты.

— Маг…пожертвовал собой… — прошептал кто-то из старых генералов, бледнея.

Лагерь вскипел. Белов, лицо которого было перекошено от ярости и страха, лично повёл на поиски пеший отряд с факелами и магическими светляками.

Эдик стоял как вкопанный, глядя на зарево, медленно гаснувшее вдали.

Жданов, Качалов, Пестов и Жимин…

Чувство злорадства сменилось ледяным ужасом.

Что они там натворили?

Или… что с ними?

Прошло несколько мучительных часов. Самойлов нервно шагал по лагерю, когда снова увидел, теперь уже ближе, тревожный сигнал в виде магической звезды. Они живы?

Ещё через час в лагерь вошли Митя Жданов, Кирилл Пестов, Амат Жимин. Лица были усталые, а одежду словно кто-то измазал в чём-то белом.

Амат и Пестов несли на руках что-то длинное, плотно завёрнутое в плащ… Тело. Качалов.

Эдик замер за палаткой, боясь выйти навстречу.

Его охватил холодный пот.

Раньше или позже… Они узнают правду. Про сигнал.

Про то, что Эдуард в тот момент был на посту… Про то, что он видел и не поднял тревогу.

К нему бесшумно подошёл генерал Строганов. Лицо было безразличное, а вот в глазах светилось любопытство.

— Самойлов, — заговорил генерал тихо, почти ласково, положив тяжёлую руку на плечо Эдика. — Ты, кажется, был знаком с адъютантом Белова? С Ждановым.

Эдик кивнул, стараясь не дрогнуть:

— Да, ваше превосходительство. Однокурсники. Но он всегда был… скрытным.

Строганов беззвучно усмехнулся.

— Скрытным? Милый мой, ты даже не представляешь, насколько. Этот «Жданов»… — генерал наклонился, его дыхание было отвратительным, такое впечатление, что он никогда не заботился о гигиене рта. — Это не просто адъютант. Это Дмитрий Михайлович Романов. Младший сын Императора.

Эдик почувствовал, как земля уходит из-под ног. Сын Императора. Он чуть не сел. Весь мир перевернулся.

— А этот… фейерверк в горах, — продолжил Строганов, — работа Качалова. Магия самопожертвования. Древняя. Страшная. Доступная только крови очень старых родов. Он сжёг себя дотла, чтобы спасти принца, — генерал произнёс последнее слово с особым ударением, глядя, как бледнеет Самойлов. И криво улыбнулся.

Строганов похлопал оцепеневшего Эдика по плечу и растворился в темноте, оставив парня наедине с леденящим душу ужасом. Сын Императора… Я… я чуть не… Мысли путались. Месть Романова, месть Амата, месть Белова, месть самого Императора… Картины казни, пыток, позора пронеслись перед его глазами.

На следующее утро Самойлова в лагере не нашли.

Он исчез, прихватив лишь самое необходимое.

Страх оказался сильнее амбиций.

Парень сбежал.

Следующий день лагерь гудел как растревоженный улей.

Генерал Долгорукий прикомандировал к нам две сотни солдат и четыре дюжины магов для обеспечения безопасности борта. Они поступили под моё командование, в основном это были моряки.

На борт «Стрижа» грузили ящики с боеприпасами, постоянные переклички матросов, скрежет лебёдок — это была симфония к предстоящему бою. И посреди этого хаоса моя серебристая молния.

Мотя был не просто жив, он был непомерно счастлив, и оттого энергия у него била ключом неугомонной радости. Экипаж сразу влюбился в этого зверька.

— Эй, Семёнов! — кричал боцман. — Твой хлеб! Снова на третьем орудии!

Матрос обернулся к пустой тарелке, потом к щиту:

— Ах ты… Шустрый! Отдай! Отдай, это мой паёк!

Мотя лишь задорно подёргал ушами и растворился в воздухе, оставив смех матросов и крошки на стальной броне.

Даже капитан Рыбаков, максимально собранный перед предстоящим походом, не удержался. Он наблюдал, как Мотя, спасаясь от «преследования» двух молодых матросов, прыгнул с вентиляционной трубы прямо ему на фуражку, оттолкнулся и исчез, оставив лишь лёгкий след лапок на козырьке.

— Ну и зверь… Ловчее любого юнги. Держите его, барон, подальше от фуража, а то весь провиант разворует к завтрашнему штурму!

Я лишь улыбнулся, чувствуя знакомый вес и тепло на плече, — Мотя вернулся, тихо урча. Его присутствие было для меня глотком свежего воздуха посреди военной машины.

К обеду на борт поднялась важная делегация.

Во главе был генерал Долгорукий, который курировал взаимодействие имперской армии с бронепоездом.

Он пришёл не один, в его тени стояло настоящее солнце.

— Барон Пестов, разрешите представить ключевое звено вашей защиты: Софья Фёдоровна Потоцкая. Маг воздуха шестого уровня. Её защитный купол будет вашим щитом против нечести.

Генерал сделал шаг в сторону, и девушка вышла из-за его широкой спины.

Показалось, что в этот момент на палубе словно исчезли все звуки.

Ростом графиня была мне по плечо, осанка королевская. Она держалась с такой уверенной грацией, что казалась значительно выше.

Военная форма — тёмно-синий мундир с серебряными пуговицами, узкие рейтузы, сапоги до колена — сидела на ней не просто хорошо. Она облегала каждую линию: изящные, но сильные плечи, осиную талию, и… боги, её грудь. Грудь, которую мундир лишь подчёркивал, намекая на пышные упругие формы под тканью.

Тройка? Скорее, солидная четвёрка.

Тёмные волосы, собранные в строгий, но изящный узел, открывали длинную шею.

Лицо — смугловатое, с высокими скулами, большими серо-голубыми глазами, в которых читался острый ум и… дерзкий вызов.

Она была потрясающа и опасно красива.

— Барон Пестов, — обратилась девушка ко мне. Голос низкий, мелодичный, без тени кокетства. — Надеюсь, мой купол будет достойной защитой для вашего… железного зверя.

Взгляд Софьи скользнул по корпусу «Стрижа» с профессиональной оценкой опытного моряка, и она протянула мне ладонь.

Я пожал руку с коротко остриженными ногтями. Рукопожатие было крепкое, уверенное.

— Рад профессионалу на борту. Ваш купол — это наше спасение.

Долгорукий, стоя рядом, явно пытался вернуть внимание на себя. Он подался вперёд, а обычно ледяной взгляд был на удивление приветлив.

— Вспомнил, Софья Фёдоровна, ваш отчёт по вихревой динамике под Ростовом. Блестяще! Генерал Барклай до сих пор вспоминает…

— Спасибо, Константин Иванович. Рада, что моя работа пригодилась, — ответила она как-то отстранённо, не отрывая взгляда от артефакта управления куполом, видневшегося в рубке.

Девушка повернулась ко мне:

— Барон, покажите артефакт. Нужно понять его базовую частоту и пределы нагрузки.

Сергей Рыбаков, мой капитан, стоял рядом. Его лицо, обычно напоминающее выветренный утес, расплылось в блаженной улыбке.

Было заметно, что мужчина, как и генерал Долгорукий, ловил каждое движение девушки, каждое слово.

Женат? Да хоть трижды!

Природа брала своё.

Я же видел перед собой только одно: критически важный актив.

Шестой уровень магии воздуха — серьёзная заявка на выживание.

Мы прошли в рубку и углубились в технические детали. Я показывал схемы подключения, точки заземления магии в корпусе, резервные контуры. Кое-что я модернизировал во время установки корабля на рельсы, всё же хотелось выжать из этой железки максимум.