Лев и Сокол (ЛП) - Лангле Ив - Страница 22

— Я чувствую два, может быть, три запаха. И тоже недавних. — Он глубоко вдохнул и откашлялся. — Определенно наши перевертыши. Я узнаю один запах.

— Какой?

— Кошка, Беверли. Застенчивая и маленькая. Или была ею. Другим может быть Лерой, тоже один из наших пациентов, один из неизвестных.

— Может быть?

— В его запахе есть что-то необычное. Как будто он болен.

— Ты можешь определить это по запаху?

— На самом деле это несложно. Организм, находящийся в нездоровом состоянии, пытается вывести токсины. Очень характерно воняет, уж поверь мне.

— А третий аромат?

— Опять же, вероятно, один из пациентов, но я не могу сказать точно, кто именно. Он очень искажен. — Нолан сморщил нос.

Пошатываясь, Кларисса подошла к куче чего-то липкого и жирного. Оно не выглядело ни здоровым, ни естественного происхождения. Она схватила с земли палку и ткнула в это.

— Что это, черт возьми, такое?

— Гадость.

Она бросила на него яростный взгляд.

— Я вижу, но я спросила, не знаешь ли ты, что это такое. Это не человеческого и не животного происхождения. Слишком желеобразное.

— Может, это испортился больничный желатин? — Он пожал плечами. — Я не ходячая энциклопедия, знаете ли.

— А я-то думала, что у тебя на все есть ответ.

— Я рад, что ты обо мне высокого мнения.

Он воспринял это как комплимент.

— Идиот.

— Мы возвращаемся к обзывательствам?

Не обращая на него внимания, она встала и осмотрела окрестности, пытаясь понять, что произошло. В нескольких местах виднелись следы борьбы: разорванный спальный мешок, перевернутая тележка с разбросанными вещами, ухо. Хммм, она как раз собиралась спросить.

— А что с людьми, которые здесь жили? Что ты чувствуешь? Иными словами, как думаешь, они мертвы или живы?

Встав и вытерев руки о джинсы, Нолан вздохнул.

— Скорее всего, мертвы. Их трупы, или их части, находятся где-то здесь, готов поспорить. Я чувствую запах начальной стадии гниения.

Она так и подумала, учитывая заброшенность района. Когда-то давно, сбежав из птичьего приюта, она жила на улице и хорошо знала, как бездомные дорожат своими вещами. Они ни за что не бросили бы свои пожитки.

— Но где же тела?

Нолан указал на матерчатый комок, лежащий в стороне, и на коричневатые пятна на бетонном барьере, предназначенном для того, чтобы люди случайно не упали в реку. Кларисса подошла к нему, чтобы заглянуть за край, который на пятнадцать-двадцать футов погружался в мутную, вяло текущую воду. На металлической решетке висела часть трупа, наполовину высунувшаяся из застоявшейся реки.

Придется вызывать бригаду зачистки. Человеческие власти ни за что не упустят из виду очевидные укушенные раны и куски оторванной плоти.

Кларисса прогулялась по лагерю. В ходе поисков она обнаружила еще несколько частей тела, спрятанных среди мусора, но их было недостаточно для количества людей, которое, как она предполагала, жило здесь.

— Не может быть, чтобы это было все. В лагере такого размера, расположенном под мостом, их должно было быть не меньше полудюжины, а то и больше. — Кларисса положила руки на бедра, оглядываясь по сторонам.

— Только если они их не съели.

— В открытую? Они сумасшедшие, но не совсем идиоты. — Нет, если им удавалось так долго ускользать от них. — Очевидно, они отнесли тела куда-то в другое место, чтобы съесть там. Но куда?

Нолан зашел под мост; солнце едва проникало в глубину арки, но освещало достаточно, чтобы они могли разглядеть металлическую служебную дверь, вделанную в стену, со сломанным замком. Черт, а она надеялась, что нос поведет его прочь от темного замкнутого пространства.

— Как думаешь, куда это ведет?

— В канализацию и ливневые стоки. Городским работникам нужен доступ к ним. Похоже, те, кого мы выслеживаем, могли затащить своих жертв внутрь.

Начинается. Почему нельзя было устроить охоту на солнечном, усыпанном цветами поле? Ладно, от нытья ничего не изменится. Кларисса отбросила раздражение и приготовилась идти в темноту.

— Оставайся здесь, я посмотрю.

— Ты не пойдешь туда одна. — Он скрестил руки, а его губы сжались в упрямую линию.

— Я не буду уходить далеко. Достаточно, чтобы убедиться, что ты прав.

— Я прав.

— Не помешает проверить.

— Ты знаешь, что сказала Хлоя. Им может противостоять только команда.

— Мы даже не знаем, там ли они.

— О, там как минимум один, а может, и больше. Я вызываю подкрепление.

— Так быстро? Что случилось с надеждой на лучшее? Со спасением души?

Его лицо стало еще мрачнее.

— Я передумал. Это слишком опасно.

— Кисуля.

— Ты во всем видишь вызов, да?

Она честно ответила.

— Да. Теперь ты уберешься с дороги, чтобы я могла сделать свою работу, или нет?

— Я тебе запрещаю.

Она поперхнулась.

— Ты запрещаешь? О, это забавно.

— Я не шучу, Кларисса. Ты не пойдешь туда. Это слишком опасно.

Он становился таким сексуальным, когда был властным, но Кларисса не собиралась подчиняться приказам. Она не принадлежала ему. И кому-либо еще.

— Вот чем я занимаюсь, доктор. Я расследую опасные дела. Именно поэтому я ношу пистолет. — Она похлопала по кобуре. — А теперь убирайся с дороги, пока я не заставила тебя плакать и звать мамулю.

— Знаешь, ты все время думаешь, что сможешь со мной совладать.

— Потому что я знаю, что могу.

— Не будь так уверена. Я не так бесполезен, как ты думаешь.

— Говорит человек, у которого средств для волос больше, чем в салоне красоты.

— То, что я забочусь о себе, не… знаешь что? Я сдаюсь. Хочешь залезть в мерзкую, темную канализацию, тогда ладно, вперед, но я пойду с тобой.

Что заставило его передумать? Она наморщила лоб.

— Я думала, ты хочешь вызвать подкрепление?

— Я уже написал в офис. Они высылают команду.

Хитрый котик. Она даже не обратила внимания на его пальцы, слишком увлеченная их словесной перепалкой. Ей действительно нужно было подтянуть навыки наблюдения.

— Отлично. Ну, если помощь уже в пути, то чего же мы ждем?

— Обретения ясности ума.

— Очень переоценено. — Кларисса вытащила свой пистолет, по крайней мере один из. — Где твое оружие?

Он изогнул золотистую бровь.

— Мне оно не нужно.

Она прищелкнула языком.

— Такие мужские слова. Держись позади меня. Неважно, насколько огромны эти психи, достаточно одной меткой пули, чтобы остановить даже самое крупное животное.

— Не рассчитывай на это, — пробормотал Нолан, но не стал препятствовать ей, когда она шагнула через дверь в маленькую, размером с чулан, комнату с дырой в полу. Лестница, прикрученная к боку, зловеще устремлялась вниз.

Даже ее скудное обоняние подергивалось от неприятного запаха миазмов. Возможно, это была не самая лучшая идея. У нее не было ни фонарика, ни…

Щелчок — и внутри отверстия зажглась слабая лампочка, заключенная в металлическую клетку. Это ничуть не улучшило вид лестницы, ведущей в канализацию.

— По крайней мере, электричество еще есть, — объявил он.

— Ура. — Энтузиазм Клариссы звучал хило.

— Ты уверена, что хочешь это сделать? — мягко спросил он. — Мы можем повернуть назад.

Чувство опасности навалилось на нее со всех сторон, предупреждая, что следует прислушаться, и призывая устремиться в небо. В открытое пространство. Куда угодно, только не сюда.

Кларисса почти повернулась. Почти. Но она не была слабым птенцом, в приюте в этом убедились. Она выпрямила позвоночник, укрепила решимость и набралась храбрости.

— Я уверена. Пойдем.

И она спустилась в недра ада, известного также как канализационная система города.

Глава 8

Нолану хотелось встряхнуть Клариссу за ее упрямый отказ дождаться подкрепления. Он чуть было не перекинул ее через плечо и не потащил прочь. Однако он знал, что это ни к чему хорошему не приведет. Не говоря уже о том, что в результате кто-то мог пострадать — скорее всего, он сам.