Тагил каменного века (СИ) - Корнеев Андрей - Страница 2

Лезу в наш семейный шалаш и начинаю кормить отца, благо поставил эксперимент на полуспящий, полу в бреду сестренке у которой не все зубы на месте, потом с отцом и на опыте все проходит гораздо легче. Возвращаюсь, набираю еще плошку отвара и аналогично скармливаю лепешку, точнее ее долю матери. Провозившись так примерно с утра до времени «после обеда», трудно сказать точнее часов у меня просто нет. Зато у меня есть запас нажеванного теста и я выпекаю сразу две лепешки. Процесс кормления не быстрый, как и поглощения моего отвара. Только когда начало смеркаться, почти не шатаясь дошел, до реки и мне пришло осознание, что наше племя не умеет плавать, но я-то умею! Выбрал, место, где все мылись и стирались и нет прямо резкого обрыва и зашел в реку примерно по пояс, затем лег в воду и попытался плыть в сторону берега…

Я УМЕЮ ПЛАВАТЬ!!!

Да кто я? Дикарь из каменного века, чье племя не умеет плавать или мужчина из Тагила? — Нижнего подсказала сука-память, которую чуть напрягаешь вспомнить подробности отзывается болью в голове. Прямо на тропинке, что ведет от лагеря бомжей к реке растет земляника, нарываю ягодки, причем в основном зеленые, но плевать…

Меняю горшок на огне, подливаю воды, разжигаю углями прошлого костра новый, отставив с нужным семье отваром в сторону, скидываю в новый горшок набранные ягоды, будет у нас «земляничный чай», ну или компот из зеленых ягод. Последний раз пью не кипяченую воду и пою ей близких, которые впрочем не приходят в сознание. Сижу до поздна пережевывая зерно и сплевывая в чашку «тесто», прямо надолго запасов не хватит. Сидеть у реки и не питаться рыбой преступление…

Под эти мысли я засыпаю с «дозой» полу-теста, полу-зерна во рту, а проснувшись с утра от того, что очень хочу пить замечаю мой организм «всосал» в себя свою «соску» из теста, но питаться надо. Запасов нажеванного и углей хватает разжечь костер и приготовить по лепешке каждому члену семьи, нам с сестренкой поменьше размерами. Всем скармливаю потихонечку вместе с отваром ивы. Мама даже приходит в себя…

— Зайчик мой, мы уже в полях вечной охоты, я так рада. — С нежностью говорит женщина в полубреду.

Зайчик Серый, точно я Серый, Серега, Сергей! Болью пронзает память мой многострадальный мозг в очередной раз напоминая, что воспоминания о прошлом-будущем для меня закрыты. Ладно черт с тобой, вот поправлюсь, будут силы, хрен с ней с болью сам все вспомню решаю я. И отправляюсь с ножом к берегу реки. Там нарезаю, хотя правильнее сказать напиливаю прутья ивняка. Отвара у меня пока с запасом, потому сегодня будем строить ловушку для рыбы. Причем пилил я не металлическим ножом, а кремниевым, потому обрывков коры было предостаточно, их притащил к шалашу, всяко пригодятся.

Воткнул прутья прямо в землю по кругу и начал плести моду по принципу, как плетут циновки, пропуская прутик через остальные прутики. Самое сложное в данной конструкции заплести «жопу» и сделать вход, но не сложнее всего остального, когда знаешь как. Я знал. Откуда? Даже не хочу делать попыток вспомнить. Когда все было готово прокричал — ТАГИЛ! Теперь это не было похоже на хрип, почти было похоже на человеческую речь. Даже сестренка открыла свои измученные болезнью глазки, посмотрела на меня и улыбнулась.

— Я знала Зайчик ты всех нас спасешь. — И закрыла глаза. Блин, трудно когда в тебя верит ребенок, а ты не совсем уверен в своих действиях. Я прошелся по лагерю и собрал из-под камней которых было в изобилии земляных червяков. Если «морду», точнее ловушку плести плотной, как делал я, навроде корзинки, они никуда из нее не денутся. Да есть вход для рыбы и просвет в виде «жопы», но где выхода для нее т.е. рыбы просто нет, но червяк даже не рыба и тем более не млекопитающее он не догадается туда ползти, ну или плыть или че они под водой делают? Понятно со временем всех сожрут, а остальных вода вымоет из ловушки, но за это время должна зайти рыбка, причем мелкая сама станет приманкой и заманухой для хищной и крупной рыбы.

Дошел со своей ловушкой и червями, которых опять тащил в меховых труселях, протвино, а че делать? Короче добрался до заводи, где река образовывала нечто вроде «озерца» и чуть заплыл в воду, шест достаточно тонкий был нужен и он у меня был, копье, что подарили соплеменники отцу. Вот его ввел в ловушку, через задник, все у нас делается через жопу и воткнул в дно т. к. шест свободно «ходил» он не ставил «морду», как у нас говорили «на попа», а просто было издалека видно, где ловушка. Выгреб червей из меховых труселей и закинул в ловушку для рыбы, да и выбрался на берег. Надо сумку порыскать в подношениях от племени.

Раньше были охотники мужчины и собиратели женщины, куда-то они собирали? Не удивлюсь, если есть какая-то меховая сумка, хватит мне в труселях, пусть и меховых все таскать! Покопался и точно есть такая, даже с ремнем через плечо. Нагреб золы, что было до хрена в лагере, ведь добро наши соплеменники забрали, а вот золу костров оставили, как впрочем и камни «плиты», никто с собой не потащил, оставленные у костровищ, где раньше стояли шалаши соплеменников. Скорее всего у них таких облагороженных стоянок даже более двух штук имеется. И чего везде с собой камни таскать? Так камней на Урале, хоть жопой жуй! Набрал золы в сумку и отправился стираться и мыться к берегу, куда вела тропинка, дошел, стал искать куда ссыпать золу и обомлел…

Похоже у племени или уже были тряпки, ну кроме шкур и женщины племени реально стирались и это не мои предположения, ну или племени не нравилось ходить очень уж грязными и они мылись. Понятно не до гламурной чистоты моего времени (какого даже думать боюсь), но тоже поддерживали гигиену, дабы вши и блохи или какие еще гады по ним не ползали и не заедали. Короче зола была ссыпана аккуратной кучей, заботливыми руками соплеменников, но по болезни я ее просто не заметил. Тогда и я добавил из своей сумки, хотя скорее всего сумки матери или сестренки, ведь нам каждому по половой принадлежности дары в земли вечной охоты положили. Однако я отстирал при помощи золы и песка свои меховые труселя, помылся сам и ощутил себя почти человеком. Затем набрал глины в сумку и оттащил к дому-шалашу. Все в дом, все в дом! Пока возился пришло время набирать новых червей, старых даже если и не подъели водой вымыло из ловушки, потому отправился проверять, чего там Бог послал, а послали нам прилично…

В ловушке сидело три рыбки минимум на килограмм, а то и полтора каждая с большим плавником, больно уж напоминавшая хариус. Короче в мое время такая точно уже не водилась в нашей реке, спасибо тебе каменный век! Потому придя к себе в лагерь развел костер, сварил «чай на землянике» и отвар из коры осины, что позволило нажечь достаточно много углей. Распотрошил рыбку, извлекая внутренности и подумал, как я затупил, потрошить надо было у реки, что из реки взято, туда и возвращается. Дебил, а тут возле шалаша вонять станет у нас и так дерьмецом воняет. Понятно сиделок нет, всей семьей дружно под себя ходили. Но это сил не было, выгребу из под отца и матери и помою их на месте прямо в шалаше, а сестричку я до реки отопру. Корзинку надо сплести разное носить, подумалось мне. Обвалял рыбу в глине, что позволяло не чистить от чешуи и закопал в угли, такая вот суррогатная «газовая плита». Заставил родных выпить последний отвар ивы и выпил сам, пока не готов свежий, потому напоил старым «чаем» понятно уже остывшим. К этому времени был готов хариус, ну или какой-то его далекий предок, что водился в речке Тагил в каменном веке.

Мясо же при болезни очень хорошо и полезно, пусть и мясо лососевых рыб. Затем тягал воду, выносил дерьмо из-под родителей, а кто если не я? Вынес свое и сестренки, ибо оно тоже воздух в нашем чуме не озонировало. Затем раздел мать т. к. она женщина и проще т. к. легкая, помыл, следующим был отец, одевать я их не стал, а вместе с сестричкой оттащил шмотье к реке, все простирнул, раздел сестренку, заботливо положив на теплый песочек благо лето и это не ночевать на земле. Простирнул ее меховые труселя. И только после этого стал ее мыть. В воде она пришла в себя.