Инфер 10 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" - Страница 12

Да. Государство на руинах было свободным и независимым. Пока что во всяком случае. Но свободы и относительного процветания они добились не одними лишь собственными силами, но и благодаря помощи извне — и этим «извне» была некая могущественная сила, к которой в прежние времена частенько обращались опять облажавшиеся вершины власти. В самом сердце Церры, между шестью цитаделями правящих родов, находилось еще одно здание, скрывающее в себе «проявление древней мудрости» как его называли тут, избегая слово «божество». Когда правители Церры лажали в очередной раз, они облачались в лучшие одеяния, садились в пышно украшенные лодки и двигались к Седьмице, начиная свой путь от родовых резиденций. При этом было крайне важно сделать так, чтобы все лодки прибыли к центральной постройке одновременно, ведь явись кто раньше, остальные примут этот жест как недопустимую попытку показать себя выше остальных — и вот тебе повод для нового витка междоусобной грызни. Прибыв к зданию, они входили в огромный и все еще функционирующий наружный лифт, с прочнейшей прозрачной кабиной, способной вместить до пятидесяти рыл, после чего взмывали вверх примерно до средних этажей, где лифт останавливался и все шесть патриархов входили внутрь. Охрана и ближайшая челядь оставались снаружи в прозрачной кабине, глядя сквозь практически неразрушимые стекла на руинное государство. Когда патриархи возвращались — а это было уже в сумерках — прозрачная кабина лифта ярко вспыхивала в десятках ламп освещения и торжественно опускалась к пляшущим на воде лодкам. Торжественно, пафосно, слащаво, громко — все как любит клейкая неразумная масса народа, обожающая глазеть на сильных мира сего. Раньше они наслаждались зрелищем через экраны, теперь пялятся в обвитые лианами окна, но суть таже — увидел богатого эльфа и себя на миг таким ощутил. Чем не праздник? Приобщился к великим, вот бы еще поймать лицом их небрежный плевок — и жизнь удалась… У подножия здания Седьмицы, за столом на палубе загодя подогнанной сюда огромной баржи, патриархи проводили еще одно долгое публичное совещание, ожесточенно споря, благостно внимания, кивая, возражая и стуча кулаками по столу, попутно поглощая мясо и вино. В итоге всегда находился устраивающий всех вариант, патриархи торжественно кивали зданию нависающей над ними Седьмицы, хотя с годами эти кивки становились все «глубже», постепенно превращаясь в поклоны, после чего важный день завершался и все расплывались по домам. Но уже на следующий день роды имели четкий план действий и следовали ему без отклонений вплоть до выполнения и несмотря на все сложности или даже потери. Это тоже было одной из широко известных «фишек» Церры — приняв решение, они уже не останавливались пока не добьются своего.

Именно Седьмица поспособствовала появлению в Церре множеству различных новшеств, изрядно облегчившим здешнему населению жизнь. Система лебедок и канатов — одна из них. Тэдда сама помогала крепить некоторые из огромных лебедок, и сама видела максимально четкую схему их расположения, наложенную на карту городских руин. Там было указано, где и какую лебедку ставить, какое препятствие и с какой будущей водной прямой артерии убирать, даже если это означало снос горы разрушенного здания, включая последующие нырки под воду дабы убрать мешающее плоскодонным баржам препятствия.

Седьмица помогла во многом, хотя Тэдда знала лишь верхушки. Но она была в курсе, что Седьмица подсказала какие растения помогут справиться с красной лихорадкой и как приготовить из них действенное лекарство; Седьмица рассказала как отпугивать обитающих под водой многометровых и слишком уж умных для рыб монстров, раньше свободно вплывавших в руины, а ныне обходящих их стороной; Седьмица указала одно из ничем не примечательных зданий, в чьих подвалах нашлось немало огнестрельного автоматического оружия — и Тэдда была одной из отряда Браво Бланко-3, также участвовавшего в экспедиции. Они добились выполнения поставленной задачи, хотя потеряли немало бойцов из каждого отряда и видели невообразимых тварей.

Да. Седьмица помогала — это правда.

Вот только с годами Тэдда научилась сопоставлять вроде бы никак не связанные друг с другом вещи. Так после той экспедиции за утонувшими арсеналами, примерно через пару недель, их отряд вдруг посадили на баржу и тайно отправили на побережье, где им пришлось штурмовать максимально защищенную племенную крепость, а сломив невероятно ожесточенное сопротивление, умывшись чужой и своей кровью, пробиться внутрь, заложить пакеты, как оказалось с очень мощной взрывчаткой в ничем не примечательном помещении, активировать таймеры и уйти. Взрыв прозвучал слишком рано, похоронив под обрушившимся зданием нескольких солдат. Когда они вернулись им никто не стал объяснять причины атаки на никак не угрожавшее прежде Церре чужое племя, равно как и для чего они закладывали взрывчатку и ради чего потеряли столько обученных бойцов. И такое повторялось не единожды — сначала торжественное вознесение к Седьмице, а через пару недель или раньше новая непонятная миссия. Под конец ветераны уже начали задавать вопросы и впервые услышали ответ, прозвучавший примерно так: «Нужды Церры выше вашего понимания, дебилы. Делайте свою работу и помалкивайте». Так что ответа они не получили, но Тэдда была уверена, что все эти миссии были связаны с Седьмицей и скорей всего являлись своего рода оплатой ее советнических услуг. Простой народ об этом и не догадывался, а слишком многое видевшие и слышавшие солдаты редко покидали свои казарменные здания, с чужими не общались и вообще быстро подыхали ради чужих целей. А Церра продолжала процветать…

Хотя кое-что простой народ все же знал, но подавалось это под вкусным соусом созидания и несомненной пользы для всех. Так было проделано с каждой из городских барж — на их носах были тесно выставлены плетенные кадки с растущими из них плодовыми и цветущими растениями, плотная листва давала хорошую тень, спасая пассажиров от солнца, с почти касающихся воды ветвей летела пыльца, с цветов не слазили кормящие насекомые, их в свою очередь пожирала выпрыгивающая из воды рыба, а на подводных участках бортов были высажены колонии каких-то особенных полипов, что серьезно так утяжеляли баржи и ухудшали их плавучесть. В результате КПД барж был максимум процентов тридцать от возможного, но таков был договор с Седьмицей и все это было подано как великое благо для Церры, но тонкости объяснять не стали.

Кроме этого на многих обжитых зданиях были высажены найденные на окраинах редкие виды лиан и папоротников; был введен бессрочный запрет охотиться на ленивых жирных нелетающих птиц, обживших крыши на севере, равно как и на сбор их яиц. Примеров можно привести множество. Но очевидно главное — Седьмица имела большое влияние на патриархов. Раньше Тэдда удивлялась, но теперь просто ушла в закат и ей стало плевать. И мне она того же пожелала — не парься мол, амиго. Не посрать ли тебе на игры богатых и властных? Выпей горлодера и давай еще покувыркаемся…

Ну… на самом деле мне тоже было посрать. Но я видел происходящее в городе через исцарапанную и мутную призму далекого прошлого и от этого на губы так и лезла кривая злая ухмылка. Охренеть…

Я помнил то изящное здание, стремительно возведенное во времена, когда в этом тонущем городе уже никто ничего не строил, а недвижимость так потеряла в цене, что проще было оставаться и гнить вместе с ней, чем продать за смешную цену и остаться без крыши над головой. Здание выросло в закатные времена — во всех смыслах этого выражения. И стало яркой стартовой точкой к новой жизни для многих — действительно яркой, благодаря тому огромному наружному лифту с прозрачной кабиной.

Почему? Да потому что Седьмица, вернее место, где обитала эта «сущность»… раньше это было одно из зданий Атолла Мира. И раньше именно сюда в установленное заранее время подходили и подплывали те — а улицы уже были под водой, но она достигала пока только колена — кто подписал контракт с Алоха Кеола и был готов отправиться в одно из глобальных убежищ. Они входили в темную кабину лифта, сквозь его прозрачные стены со слезами смотрели на рыдающих родственников и друзей из тех, кто пока не решился на этот радикальный шаг, а затем… затем вдруг вспыхивал яркий свет, начинала играть торжественная музыка, само здание озарялось пульсирующим светом, где вспышки визуально шли снизу-вверх и… наполненная светом прозрачная кабина стремительно взлетела вверх, унося «счастливцев» с собой. Все действо очень сильно напоминало взлет космической ракеты, взлетающей вдоль причальной мачты к небесам, а сквозь них в черноту космоса — навстречу чему-то новому и грандиозному. Слезы горя мгновенно высыхали на щеках провожающих и сменялись каплями завистливого пота. Часто сразу же после такого «торжественного» и специально приуроченного к пасмурным дням или сумеркам старта немало число гоблинов спешило подписать договор с Атоллом, буквально требуя оказаться в числе пассажиров следующего «взлета».