Я - его оруженосец. И, да, я девушка! Принц не в курсе! (СИ) - Луна Кармен - Страница 35

— А где наш дом? — спросил он.

— Не знаю, — честно ответила я. — Но найдем.»

Глава 22

Я сидела в этой трясущейся коробке на колесах уже третий день, и с каждой выбоиной на дороге мое самочувствие становилось все хуже. Сначала я списывала недомогание на стресс от расставания с Арно, но когда меня в очередной раз вырвало у придорожной таверны, Снорри посмотрел на меня с выражением собачьей морды, которое ясно говорило: «Хозяйка, кажется, у нас проблема посерьезнее разбитого сердца».

— Мэйрин, — мысленно сказал он, когда я, бледная как полотно, забралась обратно в карету, — ты не думала о том, что могла быть… последствия от тех двух ночей с принцем?

— Какие еще последствия? — вяло отозвалась я, прикладывая холодную ткань к лбу.

— Ну… маленькие. С ручками и ножками. Которые появляются через девять месяцев после романтических вечеров.

Я замерла. Потом медленно посчитала дни с момента нашей последней близости с Арно. Потом еще раз пересчитала. Потом в третий раз, надеясь, что математика вдруг изменится в мою пользу.

— О господи, — прошептала я.

— Именно, — согласился Снорри. — Похоже, наша новая жизнь в поместье будет не такой одинокой, как планировалось.

— Но это невозможно! Мы были осторожны… Ну, не всегда осторожны… Хорошо, почти никогда не были осторожны, но…

— Природа, хозяйка, имеет обыкновение не считаться с планами людей. Особенно когда речь идет о любви и страсти.

Я откинулась на спинку сиденья и попыталась осмыслить ситуацию. Беременная. От человека, который сейчас готовится жениться на другой женщине. В мире, где незамужние матери не пользуются особым уважением общества.

— Что мне теперь делать? — мысленно спросила я у Снорри.

— Рожать ребенка и растить его с любовью, — прагматично ответил корги. — А все остальное как-нибудь образуется.

— «Как-нибудь образуется»? Снорри, я буду матерью-одиночкой в средневековом мире! Меня осудят, ребенка назовут бастардом…

— А еще этот ребенок будет внуком короля Эдмунда и потенциальным наследником престола, если с Арно что-то случится, — добавил Снорри. — Так что не все так плохо.

— Не все так плохо? — Я уставилась на него. — Снорри, ты предлагаешь мне использовать собственного ребенка как политический инструмент?

— Я предлагаю смотреть на ситуацию с разных сторон. Да, будет трудно. Да, будут осуждать. Но у тебя будет частичка Арно, которая будет с тобой всегда.

И вот тут меня накрыло. Не тошнота — эмоции. Ребенок. Мой и Арно. Маленький человечек, который вырастет, не зная своего отца, а отец не будет знать о его существовании.

— Я должна ему сказать? — спросила я, когда слезы немного схлынули.

— А что это изменит? — мягко спросил Снорри. — Он откажется от трона и женитьбы ради ребенка, о котором никто не знает? Или будет мучиться, зная, что у него есть сын или дочь, которых он не может официально признать?

— Но у него есть право знать…

— Право знать есть. Но есть ли обязанность рассказывать? Особенно если это причинит боль всем участникам ситуации?

Я задумалась. С одной стороны, Арно действительно имел право знать, что станет отцом. С другой стороны, что это даст, кроме дополнительных мучений? Он не сможет признать ребенка, не сможет быть рядом, не сможет участвовать в воспитании. А я буду постоянно помнить о том, что где-то есть человек, который страдает из-за невозможности быть с нами.

— Пока не буду говорить, — решила я. — Сначала рожу, посмотрю, как сложится жизнь. А потом… потом видно будет.

— Мудрое решение, — одобрил Снорри. — А сейчас давай думать о практических вещах. Нужно найти хорошую повитуху, подготовить детскую комнату…

— Детскую комнату? — рассмеялась я сквозь слезы. — Снорри, мы едем в полуразрушенное поместье. Там, возможно, даже крыши нормальной нет.

— Тогда сначала крышу, потом детскую.

— У меня будет ребенок, — сказала я вслух, пробуя это ощущение на вкус.

— Будет, — подтвердил Снорри. — И я буду лучшей нянькой в королевстве.

— Ты собака.

— Собака, которая умеет говорить и думает как человек. Идеальные качества для няньки.

Несмотря на всю сложность ситуации, я улыбнулась. С Снорри рядом все действительно казалось не таким страшным.

— Знаешь, что самое странное? — сказала я, глядя в окно кареты на проплывающие мимо поля.

— Что?

— Я должна быть в отчаянии. Брошенная любовница, беременная, без мужа, без будущего. А вместо этого я чувствую… надежду.

— Почему?

— Потому что у меня будет семья. Пусть небольшая, пусть нетрадиционная, но семья. Ты, я и малыш. Мы построим новую жизнь на пепелище старой.

— Звучит как план героини фильма категории «вдохновляющая драма с хорошим концом», — заметил Снорри.

— Возможно. Но мне нравится этот жанр.

К вечеру четвертого дня мы наконец добрались до поместья Ленуаров. Или того, что от него осталось.

Если бы кто-то попросил меня описать картину абсолютного запустения, я бы показала ему на наш родовой дом. Крыша провалилась в нескольких местах, окна были заколочены досками, сад зарос сорняками до такой степени, что его можно было использовать как декорации к фильму ужасов. Ворота висели на одной петле, а в фонтане посреди двора поселилась семья лягушек, которые квакали приветствие новым хозяевам.

— Ну и домик, — мысленно прокомментировал Снорри. — Уютненько.

— Зато аутентично, — ответила я, выбираясь из кареты. — Настоящие средневековые руины. Туристы бы за такое деньги платили.

— Если бы туристы существовали в этом мире.

— Детали.

Кучер помог мне внести вещи и поспешно убрался, не желая оставаться в столь мрачном месте на ночь. Не могу его винить — поместье действительно выглядело как декорации к готическому роману.

Но когда я зашла внутрь, то поняла, что не все так плохо. Основная структура дома была крепкой, стены — целыми. Мебель, правда, покрылась пылью веков, но под ней угадывались добротные изделия из дорогого дерева. А главное — в камине остались дрова, и через полчаса я уже сидела у огня с чашкой горячего чая, который нашла в одном из шкафов.

— Знаешь, что? — сказала я Снорри, который устроился у моих ног. — Здесь есть потенциал.

— Потенциал превратиться в приличный дом или потенциал обрушиться нам на голову?

— Первое. Определенно первое.

Я гладила свой еще не заметный живот и планировала будущее. Нужно будет найти рабочих, чтобы починить крышу и окна. Нанять садовника для приведения в порядок территории. Найти повитуху в ближайшей деревне. Подготовить детскую комнату…

— Много работы, — мысленно заметил Снорри, словно читая мои мысли.

— Зато есть цель. И смысл.

— А как назовем малыша?

— Если будет мальчик… — Я задумалась. — Эдмунд. В честь деда.

— А если девочка?

— Тогда… Ариана. Это красиво звучит.

— А отчество?

Я замолчала. В этом мире дети носили отчества по имени отца. Но как назвать ребенка Арноевичем или Арноевной, если официально Арно не является отцом?

— Ленуар, — решила я. — Просто Ленуар. Он или она будет носить фамилию матери.

— Хорошее решение, — согласился Снорри. — И аристократично звучит.

Я сидела у камина, планировала будущее своего ребенка и чувствовала… покой. Да, жизнь не сложилась так, как я мечтала. Да, мне предстояло растить ребенка в одиночестве. Но у меня было наследие предков, верный друг и маленькое чудо под сердцем.

А где-то далеко Арно готовился к свадьбе с женщиной, которую не любил, и не знал, что скоро станет отцом.

Возможно, так было лучше. Возможно, некоторые тайны стоит хранить ради мира и спокойствия всех участников.

По крайней мере, пока.

— Спокойной ночи, малыш, — прошептала я, касаясь живота. — Завтра мы начнем строить для тебя дом.»

Глава 23

Если кто-то думает, что восстановление заброшенного поместья — это романтическое занятие в духе современных шоу о дизайне интерьеров, где за пару монтажных кадров под бодрую музыку руины превращаются в образец архитектурного совершенства, то этот кто-то явно никогда не пытался собственными руками выгонять семью сов из чердака, отмывать многолетнюю плесень с каменных стен и объяснять местным рабочим, почему нельзя просто замазать дыру в крыше глиной и считать работу выполненной. Потому что я вот уже два месяца занималась именно этим, и моя новая жизнь больше напоминала реалити-шоу на выживание для беременных женщин с завышенными требованиями к качеству ремонта.