Огнеборец (СИ) - "Тео Дорн" - Страница 12

— Да, проблемы с памятью после одного инцидента, — ответил я.

— Неужели?

Если он и удивился, то виду не показал. Я усмехнулся и взял уже графин, плеснув ему новую порцию виски.

— Поверьте, — пожал я плечами, — я и сам от этого не в восторге. Будто бы приходится начинать жизнь с нуля. В незнакомом тебе мире. В чужом для тебя теле. В другой жизни.

И это была чистая правда. Но знать Ленский об этом не мог. И не должен.

На миг это вернуло меня в текущую ситуацию, в которой я понятия не имел, как оказался, и из которой не факт, что есть выход живым. Ну, один раз я уже умер. Теперь я впервые задумался: а случайно ли?

Ни черта не помню. Только взрыв. Огонь и боль. И темноту.

Чёрт возьми. Новый мир подавится, если попытается меня сожрать. Чёрта с два я так просто дамся.

— В таком случае вам не позавидуешь.

Спокойный вкрадчивый голос Ленского вырвал меня из моих размышлений.

Я отсалютовал ему бокалом с виски.

— Ну, не всё так плохо. Я всё ещё Пожарский, — ухмыльнулся я, — И я всё еще живой.

Он отсалютовал мне в ответ.

Крепкий терпкий напиток обжигал горло. Ленский тоже пригубил свой бокал. Возможно, алкоголь развяжет ему язык.

— А ты очень удачно оказался в этом вагоне именно в это время, — отметил я, следя за его реакцией. — Следил за мной?

— Конечно, — махнул он рукой. — Только этим и занимаюсь всё своё время. Ведь мне за это платят. Хотя, если честно, совершенно паршиво…

Он совершенно серьёзно посмотрел на меня. Но его маска треснула, и он разразился смехом. Я поперхнулся и прыснул дорогим алкоголем.

— А если серьёзно, зачем ты здесь? — спросил я, глядя ему прямо в глаза.

Он ухмыльнулся.

— Затем же, зачем и ты. Зачем и Баранов и его дружки. Затем же, зачем любой одарённый, который едет на этом поезде.

— Видимо, мне забыли сказать, — ответил я.

— Или ты забыл, — напомнил мне Ленский.

— Или я забыл, — согласился я.

Он лишь усмехнулся.

— Ты же прекрасно знаешь, зачем ты едешь на конечную. В Южный город. Стать огнеборцем. Бороться с Бездной. Тушить пламенные очаги. Убивать игнитов. Изгонять демонов.

— Защищать людей, — напомнил я ему.

Ленский лишь усмехнулся.

— Куда ж без этого. Но вообще, это иронично: мы защищаем людей от Бездны теми силами, которые она же нам и даёт. По крайней мере, по нашим последним представлениям. И что будет, когда мы её победим? Останемся у разбитого корыта.

— И много кто с тобой согласен? — спросил я.

— Много ли, мало ли. Сколько людей ни есть — у каждого свой ответ, — лицо его скривилось, — Одни считают, что останемся у разбитого корыта без ресурсов бездны и её даров. Другие, что её стоит использовать в военных целях и захватить господство на материке. Третьи, что таков мир и жить в нем наше испытание…

— А что считаешь ты? — спросил его я.

Ленский задумался глядя в окно. Лед позвякивал о стенки его стакана.

— В бездну эту Бездну и всё что оттуда вылезло. И всех тех кто, считает, будто разрушительные силы можно обратить во благо.

— И готов отказаться от своего дара, ради этого?

— Если такова цена, — холодно произнес он.

Несколько минут мы молчали и наблюдали как проносятся в ночи фонари.

— Такое ощущение, что в этой битве никто не хочет победы, кроме нас, — хмыкнул я. — Власть, деньги, сила — всё даёт Бездна и её дары. Даже все технологии, с которыми я столкнулся, вышли из неё. Так какую же войну мы ведём? Против чего борется огнеборец?

— Против того факта, — ответил Ленский, — Что никто не хочет, чтобы ты победил.

Я вновь отсалютовал ему стаканом.

— Так достигнем же победы вопреки! И засунем эту Бездну…! В Бездну!

Ленский неожиданно отсалютовал мне в ответ.

— Ха! Золотые слова! И чтобы их услышать, мне пришлось встретить человека, который забыл об этом мире всё, — горько усмехнулся он, — И только это позволило ему взглянуть на него и увидеть его таким, какой он есть.

Мы молча подняли тост и выпили. Почему-то я вдруг внезапно почувствовал незримое уважение, которое испытывал ко мне этот едва знакомый человек. И то же самое уважение испытывал я к нему. Будто бы мы — два одиноких воина, решившие бросить вызов тому, как устроен этот мир.

Или, по крайней мере, мне так показалось. Может быть, это был слишком крепкий виски.

— То есть вся эта ваша пресловутая магия идёт от Бездны? — спросил я через некоторое время.

— В некотором роде. Вопрос лишь в том, сможешь ли ты контролировать эту силу, либо она будет контролировать тебя. В обратном случае одарённый становится…

— Одержимым, — договорил я за него.

— Именно, — кивнул Ленский.

— А одержимым получается можно стать, даже если ничего этого не предвещало?

Он задумался, будто взвешивая на невидимых весах то, что сейчас хочет мне сказать.

— Безусловно, — ответил он наконец. — В этом-то и проблема…

Он на несколько секунд задумался, глядя на тёмно-янтарное содержимое стакана. Лед уже успел растаять и по воле Ленского стакан тут же мгновенно заиндевел.

— Обычно это понятно сразу, — медленно проговорил он. — Дар пробуждается, и либо ты его хозяин, либо он твой.

Я достал из холодильника и поставил на стол два граненых стакана.

— Мне никто не говорил, что при пробуждении дара есть шанс стать одержимым,

Ленский задумался. Видимо это не то, что он хотел разбалтывать первому встречному.

— Об этом не принято говорить, — пояснил он, — Поэтому все отпрыски знатных домов стоят на учете в Министерстве по Контролю над Бездной. Равно как и все уже пробудившиеся одаренные.

Это было уже интересно…

— Только знатных? Среди обычных людей одаренных разве не бывает?

Судя по его лицу, еще одна вещь о которой не принято распространяться.

— Как есть так есть, — развел он руками, — Некоторые считают, что это — Проклятье Крови. Кто-то что — Великий Дар. В общем знатные дома держат это всё за семью печатями. И чутко сторожат свои секреты.

Судя по поведению отца, так оно и было. Понятно почему он был так взволнован тогда в больнице.

— Пробуждение дара происходит только в юном возрасте?

— Ни одного случая старше пятнадцати лет зафиксировано не было. — Он пожал плечами. — Насколько я знаю, по крайней мере.

Я вспомнил о чём говорили мои похитители: Договор.

— Но, я слышал, есть способ получить способности и в позднем возрасте.

Ленский обернул ко мне взгляд своих холодных глаз. Лицо его стало предельно серьёзным.

— Ты же знаешь, что тот способ, который ты имеешь в виду, запрещён во всех уголках страны под страхом смертной казни.

— Я память потерял, ты что, забыл? — ответил я. — Но в целом догадываюсь…

— Ты потерял, а про договор с Бездной уже знаешь. Интересно, — прищурил глаза Ленский.

— Долгая история, — ответил я ему взаимной любезностью, — Ты так и не рассказал, откуда меня знаешь.

Ленский пожал плечами.

— Я видел, как ты входил в свой вагон. Твоя вредная проводница буквально как пиявка пристала к тебе с твоими документами. Совершенно отказываясь верить в то, что ты тот, за кого себя выдаёшь.

— Да, потому что, видите ли, документы новые. Старые сгорели.

— Это не такая редкость в наше время. Могла бы быть и сговорчивее, — кивнул он, и его лицо вновь стало серьёзным. — Ну так что, откуда ты узнал про контракты с демонами? Даже не все одарённые об этом знают.

— Но ты знаешь, — спросил я его.

— Знаю, — коротко ответил он.

Я продолжил пристально смотреть на него. Он тяжело вздохнул.

— Те, кто ищет силы, но не обладают даром, а так же те одарённые, кого не устраивает их текущий уровень, зачастую обращаются за помощью к нашему извечному врагу, с которым нам приходится бороться уже много веков.

— К демонам.

— Именно, — кивнул он. — Только вот цена высока. Заключивший контракт хоть и получает силы, но становится их рабом. Практически как одержимый. А может и самим одержмимым. Важно ли как называть, если разницы почти нет?