Другие Звезды 2 (СИ) - Сергеев Артем Федорович - Страница 6

Тут могли, например, с полной отдачей трудиться биологи, микро и обычные, ксено и нормальные, ещё врачи любой специализации, потому что реанимационная капсула высшего уровня тут тоже была, а потом я бросил гадать и просто посмотрел список категорий учёных, что могли пользоваться нашими лабораториями, и увидел там примерно триста наименований, от агрономов до энтомологов, причём большинство из названий было мне неизвестно, я и наук-то таких не знал.

И, хотя лабораториям и кораблю было больше пяти лет, всё это считалось новым, даже новейшим, потому что здесь устаревание оборудования шло очень медленно, не так, как у нас, мало того, всё это будет актуальным ещё довольно долго, и в обозримом будущем менять его не придётся совершенно точно.

А на втором этаже был трюм, как мне снова с гордостью сказала Кэлпи, высшего уровня защиты, который трансформировался как угодно и в котором можно было перевозить практически всё, что только можно придумать, от чистого урана россыпью до апельсинов в бочках, всё доедет в целости и сохранности, потому что есть стазис, то есть остановка времени в локальном пространстве.

Но большая половина трюма была уже занята, кораблю ведь нашему тоже нужно с собой что-то возить, ЗиП даже в будущем никто не отменял, но и оставшегося объёма хватало, кубов двести пятьдесят тут было.

А вот на первом этаже, там, где были ещё два помещения из трёх с высшим уровнем защиты и ограниченным доступом и где находились вне и внутрисистемные приводы и главная энергетическая установка, вот в них я не полез, вспомнил почему-то про Олега, в конце концов, это его епархия, пусть он и лезет.

Кэлпи явно обрадовалась этому моему решению, мы быстро прошвырнулись по остальным закуткам первого этажа, где она мне всё показала и рассказала, а потом мы вышли на лётное поле, чтобы перевести дух.

Солнце «Надежды» светило ярко и мягко, не обжигая при этом, дул прохладный свежий ветерок, корабль наш стоял в кольце высоких берёз и никого рядом не было, слава богу, так что я, остановившись, несколько раз энергично вдохнул и выдохнул, откинув голову вверх, к небу, и пытаясь привести мысли в порядок.

— Что с вами, капитан? — тут же прицепилась заметившая это Кэлпи.

— Ничего, — успокоил её я. — Просто пытаюсь расслабиться. Мне бы сейчас, по идее, пообедать, принять сто грамм да поспать часок-другой, чтобы всё в голове устаканилось, а то слишком много впечатлений для одного дня, как бы не сбрендить.

— На корабле есть реанимационная капсула высшего уровня, — напомнила она мне, — если что…

— Обойдусь, — отмахнулся я, — не кисейная барышня. Так, а чем там Олег с Димой заняты?

— Олег с Дмитрием при моём участии закончили приводить корабль в спящий режим, — отрапортовала она, — и на данный момент я веду для бортинженера и приглашённого специалиста такую же ознакомительную экскурсию, как и для вас, капитан.

— Ах, да, — спохватился я, — ты же у нас в пределах корабля едина во множестве лиц и вездесуща, точно. А долго им ещё?

— Примерно двадцать минут, — прикинула она, — но можно и быстрее. Надо?

— Нет, — отказался я, — пусть всё идёт как идёт, не будем спешить. Давай мы с тобой лучше сядем вон туда, в тенёк на лавочку, подождём их да поговорим. Согласна?

И вот мы уселись на аккуратную лавочку в тени берёз, причём если я откинулся на спинку и устало вытянул ноги перед собой, то Кэлпи села так, как будто аршин проглотила, сложила руки на коленях и выжидательно уставилась на меня, не дыша.

— Э-э-э, — начал я, думая о том, посоветовать ей вести себя естественней или всё же не стоит, — платье у тебя здоровское, прямо как в театре. Но вообще это нормально — так ходить?

— Униформа на корабле есть, — кивнула она, — и экипажу настоятельно предписывается носить её во время работы, сегодняшний день — исключение. И предписывается прежде всего потому, что униформа эта по своим защитным функциям мало чем отличается от скафандра. Но для меня это неактуально, я сама себе скафандр. Или вы про дисциплину?

— Не, — замотал головой я, — вообще не угадала. Но вот смотри — платье у тебя прямо как из рыцарских романов, длинное такое, да ещё и наизнанку сшито. Люди коситься не будут?

— Ах, это, — засмеялась она и я понял, что ей вроде бы смешно, ну или знает она, в каких именно случаях нужно изображать улыбку, — вы просто не привыкли. Никого я своим платьем не удивлю, тут принято и не такое. Лично мне оно нравится, оно часть моей легенды, и я бы не хотела, капитан…

— Да ради бога, — махнул я рукой, прерывая её, потому что из корабля на лётное поле уже выбрались Олег с Димой, — носи что хочешь. Мне оно тоже нравится, а тебе идёт, причём очень.

— Да ладно! — громко, на всё поле, восхищённым голосом перебил нас Олег, он всё сразу понял, — Кэлпи, это ты, что ли?

— Здравствуйте, Олег, — встала она со скамейки, — и здравствуйте, Дмитрий. Рада поприветствовать вас лично.

— А уж как я рад, — немного непонятно ответил ей Дима, — за все пять лет рад. Наконец-то.

— И заметь! — Олег встал рядом с Кэлпи, — ни на сантиметр не выше нас с тобой! Вот это чувство такта!

— Это скорее субординация, — улыбнулась она ему, — ведь мы же одна команда, верно?

— Верно, — встал на ноги и я, — ну что, идём представляться?

Глава 3

Можно было бы, конечно, долететь до нашей новой конторы на флаере Димы, можно было бы воспользоваться и нашим собственным, десантным, на корабле имелся и такой, с расширенными возможностями, предназначенный для работы на планетах с тяжёлыми условиями, но мы решили пройтись пешком.

Во-первых, лишних пять минут ничего не решат, а во-вторых, Кэлпи нужно было именно пройтись. Шла она поначалу чуть неестественно, как-то деревянно, но с каждым шагом походка её становилась всё более уверенной, вот она уже и руками размахивать начала, и лёгкость появилась, от человека не отличить. Да и мне самому такая прогулка напомнила то время, когда нам каждое утро всей эскадрильей нужно было добираться от своих землянок до КП полка, и это не то, что успокоило меня, это скорее настроило меня на нужный лад, рабочий и собранный, всё же привычка — великая вещь.

Мы шли напрямки, по самой настоящей протоптанной кем-то тропинке через берёзовые посадки, иногда пересекая рулёжные дорожки, честное слово, какой-то парк культуры и отдыха, а не космодром.

Я шёл первым, маршрут показывать мне было не надо, он у меня и так был в голове, а потому на ходу я занялся тем, что начал проверять свою связь с кораблём через корабельную же сеть.

И никакой разницы в возможностях я не ощутил, что на борту, что здесь, что на другой стороне планеты, полный доступ был у меня в руках, как и у Олега, причём мои решения были для Кэлпи в большем приоритете. Хотя и не все, конечно, потому что всё то, что было связано с функционированием самого корабля — тут бортинженер был главным, но тут уже, как говорится, кто на что учился.

А я сейчас мог, допустим, вызвать Кэлпи в её корабельной ипостаси и вести над собой, как детский шарик на верёвочке, мог поставить ей какую-нибудь самостоятельную задачу, мог следить за тем, что происходит внутри и снаружи корабля, да много чего мог, и расстояние не было проблемой, была бы только связь.

Так что здесь, на «Надежде», я мог спокойно находиться где угодно, в любой точке планеты, а вот в других местах посмотрим по обстоятельствам, там я буду следовать должностным инструкциям и лишний раз с корабля вылезать не буду, первое время уж точно.

— Пришли, — окликнул меня из-за спины Дима, хотя я и так остановился на изрядного размера площади перед большим зданием с глухим фасадом, стоявшем наособицу от других зданий и ангаров, которые здесь, на этом космодроме, всё же имелись. На площади этой припарковались несколько сиротливо выглядящих флаеров, здоровая была площадь для кучки разноцветных машин, а все эти газоны, лужайки с березками и живые изгороди из аккуратно подстриженных кустов остались позади.