Семь раз отрежь (СИ) - "Larik-lan" - Страница 21

— Защита точно выдержит? — Северус не мог до конца отделаться от своих сомнений.

— Сынок Крэбба выпускал здесь Адское пламя, сам погиб, бедняга, но комната устояла.

— Погибнет. Сын Крэбба тут погибнет, — поджав губы, поправил парень, и Лина уже привычно коснулась его запястья:

— Поэтому сейчас мы здесь, чтобы это всё осталось просто историей из детской книжки.

Носить с собой палочку Дамблдора было рискованно, но и оставлять артефакт в сундуке не хотелось, поэтому Лина обзавелась в канцелярском магазине большой папкой, в переплёт которой, как в футляр, удобно уместилась Старшая палочка. В конце концов, Хагрид долгие годы носил свою поломанную палочку в зонтике, и этого никто не замечал. К тому же, если спрятать что-то на самом видном месте, его будет сложнее обнаружить. Кто вздумает искать что-то ценное в папке отличницы-Эванс, которая таскает там домашние работы, эссе и черновики?

Открывшаяся им версия Выручай-комнаты напоминала тренировочный зал, практически пустой, без обоев и драпировок, и с парой манекенов. Отложив сумки в сторону, чтобы не мешали, Лина на всякий случай потуже затянула волосы и сняла мантию, чтобы движениям ничего не мешало. Она и так ощущала себя заметно сильнее, но за прошедшее время немного научилась это контролировать. Но как себя поведет Старшая палочка, она не знала. Вытянув артефакт из тайника, она оглянулась на друга:

— Вот, хочешь, попробуй…

— Не стоит… — Северус мотнул головой, и на лоб упала прядь из челки. — Если верить "Сказкам барда Биддля", её можно отнять в бою. Но не сказано, как она поведет себя, если просто передать её в чужие руки. Первой должна быть ты.

Вздохнув, девушка развернулась к манекенам, и взмахнула рукой, наколдовывая простенький "Люмос". Шар света получился очень ярким, заставляя зажмуриться, но сама палочка не пыталась бунтовать. Левиоса, Энгоргио, Скорджифай, мелкие бытовые чары, более сложные чары перевязки, защитные щиты — Лина пробовала разные заклинания, постепенно повышая их сложность, и все они выходили легко, быстро, будто оформлялись ещё до того, как их озвучили или произнесли невербально. Будто раньше на руках и мыслях были утяжелители, килограммов по пять на каждой, но теперь их сняли, и рука буквально порхала, вычерчивая знаки и петли. Чуть осмелев, девушка послала в манекен отталкивающее заклинание, и деревянная колода отлетела к стене, раскалываясь от силы удара пополам. Лина с беспокойством оглянулась на Северуса, и обнаружила, что он стоит близко, в шаге позади, внимательно наблюдая за экспериментом. Поймав её взгляд, он послал ей волну одобрения:

— Хорошо. Боевые чары, очевидно, получаются лучше. Попробуй с трансфигурацией…

Она слегка расслабилась и принялась изменять разбитый манекен, сначала меняя размер, материал и форму, потом превращая кусок дерева в чайник, стеклянный будильник, живого зайца и снова в будильник, проходя этапы в обратном порядке. Палочка вела себя, как шелковая.

— Нам придется несколько раз вызывать огонь, — напомнил ей Снейп, оставаясь все так же спокоен. — Попробуй Инфламмо.

Она глубоко вдохнула, нахмурилась, проговаривая заклинание невербально, и уже на последних слогах поняла, что дело оборачивается дурно. Артефакт взбрыкнул, будто дикая лошадь, и сдержать палочку оказалось необычайно сложно. Сильное пламя, гудя и рассыпая искры, билось в пол и стены, и его приходилось постоянно контролировать, а на Финиту сил и внимания уже не оставалось. Лина ощутила во рту вкус крови, похоже, она прокусила губу в момент борьбы, но чувствовала, что силы утекают. Если она сейчас проиграет, — сожжёт себя и Северуса за своим плечом. В то же мгновение она ощутила, как сзади прижалось чужое тело, одной рукой Снейп обнял её за талию, другую положил поверх ее ладони, удваивая контроль над палочкой. Так, в две руки, крепко обнявшись, они медленно, но верно подчиняли древнейшую коварную тварь, предавшую за долгие века не одного хозяина. Если палочки, купленные у Олливандера, были друзьями, то теперь им в руки попало сильное, злобное и хитрое чудовище, которое нужно было постоянно ломать, показывая, кто в этом тандеме хозяин. Пусть у тела Лины пока не было того могущества, что у столетнего старика, но её связь с душой Северуса уже служила усилителем, а когда они действовали вместе, как один организм, Палочке пришлось уступить. Огонь постепенно ослабел и его удалось потушить, а Лина со стоном опустила напряжённую ноющую кисть, которая, похоже, ещё и обожглась о раскалённое древко.

— Гадость, — выразила она общее с Северусом мнение. — Но полезная. И я рада, что ты оказался здесь вместе со мной. Иначе мне бы наступил полный и окончательный пиздец…

— Нам бы наступил пиздец, — устало улыбаясь, поправил Северус. — Куда ты, туда и я…

— Значит, точно к чертям, — развела руками девушка, а после порылась в кармане пиджака и достала лечебное зелье, поливая место ожога. Боль отступила, но запястье ещё ныло, и Северус, взяв её за руку, принялся мягко разминать задубевшие мышцы. Судя по ощущениям, сам он не пострадал, но сильно волновался, а ещё злился на себя, что допустил такой опасный эксперимент.

— Ты не виноват, я бы все равно это сделала, и нам придется продолжать тренировки, чтобы суметь запустить Адское пламя, и после сдержать, — погладив друга по напряжённой скуле, сказала она.

— Ага, — односложно ответил Северус. В его глазах, в его груди ворочалось темное, густое, мрачное недовольство, гнев, отвращение к их предприятию и принятие своей судьбы. — Ага.

Выпустив расслабленную ладонь, он внезапно притянул Лину за талию к себе, прикрыл ей рот ладонью, будто соблюдал приличия, и поцеловал так, через преграду, выплескивая в этом порыве свою ярость, страх, жажду и беспомощность. Каким бы ни был невинным такой поцелуй, он ощущался пылающим жаром, как потухший только что волшебный огонь, опалял лицо, спускался вниз, охватывая тело. Хотелось прижаться плотнее и в то же время оттолкнуть, только бы не продлевать сладкую муку. Места, где их обнаженная кожа соприкасалась, полыхали, и тело казалось свечой, слепленной из мягкого воска, податливого и пластичного. Двойной шквал эмоций накрыл с головой, и Лина целую минуту позволила себе нежиться в этих руках — как же она по нему соскучилась. И ей же первой пришлось отступить, зябко потирая мгновенно замёрзшие плечи.

— Тебя не посадят в Азкабан за поцелуй с несовершеннолетним, — переводя дыхание, сказал Снейп, пытаясь шуткой разрядить обстановку.

— Уж точно, за что угодно, только не за это, — усмехнулась Лина. — И ты жутко нахальный.

С этими словами она взяла его за руку, переплела пальцы, ощущая неуверенность и посылая в ответ щедрый букет из любви и признательности.

— Все в порядке, но повторять мы не будем, иначе в следующий раз остановиться мне будет намного сложнее.

— Это понятно, с твоей-то озабоченностью и любовью к черноволосым носатым мальчикам, — кивнул Северус, лукаво поблескивая глазами, и следующие пять минут убегал от подруги кругами, выкрикивая извинения и получая увесистые шлепки по спине и шее.

Повалив друга и наградив его ещё парой слабых тумаков (правая рука ещё не отошла до конца, поэтому преимущественно приходилось бить левой), Лина уселась рядом на край мантии Сева, вжалась ему в бок и громко подумала о том, как она рада, что он жив. Ласковое касание растрёпанных волос и теплый отклик донесли, что это взаимно, и в душе прибавилось ещё немножко уверенности в будущем.

Часть 7. Очень мерзкий суп

Долбаная Старшая палочка, показав истинное лицо, оказалась серьезным противником, и сражения с ней стали регулярными. Пришлось плюнуть на осторожность и ходить в Выручай-комнату по три-четыре раза в неделю, устраивая выматывающие марафоны по чарам. Злобная, упрямая скотина в форме палочки желала убивать, и поджидала любой удобный момент, чтобы проверить на зуб своих юных владельцев. Теперь они всегда держали палочку вместе, Снейп больше не хотел рисковать, и так они одновременно учились двигаться синхронно, будто в опасном танце. Начиная с одиночных заклинаний, позже они уже пробовали связки, учились уклоняться, двигаться в одном направлении, не разрывая прикосновения. Это оказалось не так просто, и после каждой тренировки Лина ощущала себя обессиленной, но продолжала напоминать себе, что отточенные навыки и ловкость — залог их будущих успехов.