Генеральный попаданец 4 (СИ) - Коруд Ал - Страница 35

Машеров не согласен:

— Но мы не можем забывать народную культуру? Это значит предать память предков.

— Вы правы, Петр Миронович. Но как соблюсти баланс? Некоторые из традиций ведь тянут нас назад.

Это мой тонкий намек на кавказские коррупционные схемы.

— С тяжелым наследством надо бороться…но не все стоит выбрасывать, как хлам.

Кириленко неожиданно вворачивает умную фразу:

— Вот и поручим Академии наук проработать насущный вопрос.

Члены и кандидаты переглядываются. Больно уж тема опасная, пусть ею и в самом деле умники занимаются.

— Тогда готовим поручение? Голосуем?

Сейчас все за.

— Единогласно! — выносит вердикт Соломенцев. Он молодец, взялся за дело так, что в КПК только перья полетели. Внезапно оказалось, что Суслов был слишком мягок с теми, кто не соответствовал должности. Сталинист из него какой-то странный выходил, неправильный.

— Леонид Ильич, ты давно обещал нам отчет по внешней политике.

Подгорный не мог-таки удержаться от шпильки. В первое время он любил изображать из себя министра иностранных дел, принимал делегации, сам ездил. Много лишнего нес. У нас с ним вооруженный нейтралитет. Его влияние здорово уменьшено, но в дела Верховного совета я показательно не лезу. Так и живем.

— Ну если только коротко.

— Мы с удовольствием выслушаем.

Ну мне не проблема. Вызываю референта, и он приносит готовые бумаги. Внешне все отлично. Почти по всем фронтам наступаем. Проблемы видят те, кто зрит в корень. В этом кабинете их немного.

Хочется чаю, но есть лишь вода в графине. Полчаса уже провожу «политинформацию».

— Особо хочу отметить борьбу героического вьетнамского народа. Империализму США не удалось поставить его на колени. Благодаря помощи нашей и братского Китая, они сдержали воздушные атаки американцев и успешно наступают на юге.

— Обязательно было влезать в Лаос, Леонид Ильич?

— Ничего не поделаешь, — вздыхаю, — логистика!

Устинов еле сдерживает эмоции, насупившись на Косыгина. Его ведомство немало сделало, чтобы заработала тропа «Хошимина». Зато наши специалисты получили огромный практический опыт. И не наши тоже. Ребята из «Корпуса Че» как раз проходят полевую практику в тех краях. У них также впереди джунгли.

— Прошу заметить, товарищи, — берет слово Кириленко. — Советское оружие отлично себя показало в настоящей войне. К нам постоянно поступают просьбы продать или передать его.

Косыгин вечный оппортунист. Для этого и держу его в составе Политбюро. Здесь я разрешаю высказываться всем. И соратники это ценят, иногда донося до меня весьма интересные идеи. Пусть и неправильные, они отображают настрой той или иной части общества. Я не всемогущ и потому довольно скептически оцениваю будущее. Ушел Сталин, начал рушиться социализм. Уйду я, появится масса сторонников конвергенции. Но точно одно: у Союза есть шанс.

— Стоит ли так поступать? Мы ведь таким манером станем настоящими «торговцами смерти»?

— Зачем уж так сразу, Алексей Николаевич. Возьмите хотя бы Индию! С нашей помощью они помогли бенгальскому народу обрести независимость. Вы же сами туда недавно летали для заключения соглашений.

— Но ведь не везде так будет?

— Для того мы здесь с вами и сидим. Я, товарищи, предлагаю прекратить бесконтрольную раздачу оружия кому попало. Мы уже не раз наблюдали, как из просоветских часть режимов может стать нам откровенно враждебными. Вспомните хотя бы Албанию. И некоторый политический гонор мы сейчас наблюдаем в Румынии. Они, между прочим, пользуясь нашими бесплатными лицензиями, беззастенчиво продают оружие по всему миру. И что еще более страшно: бесконтрольно.

— Югославы делают то же самое.

— С Тито я работаю, и некоторые договоренности у нас уже имеются. И он ведь отчасти связан по рукам, как член «Движения Неприсоединения». Откровенным оппортунистам не получится помогать.

— Стоит ли тогда работать с Югославией, если они присоединились к другому блоку?

— Они все-таки социалистическая держава, Алексей Николаевич. У нас много совместных проектов, и не забываем, что Тито выделил место для советской военно-морской базы. Безопасное, кстати, место. Смотрите, что творится сейчас на Ближнем Востоке. Там назревает буря, и нам следует быть к ней готовыми.

Подгорный оживает:

— Дополню, товарищи. Недавно у меня побывали наши египетские союзники. Жалуются, что мы не поставляем им новейшие вооружения.

Отвечать вызвался Устинов. Мы с ним так заранее договорились. Политбюро — орган коллективный. Не правил Брежнев единолично.

— Им и так было поставлено довольно много вооружения. Только умеют ли они им успешно пользоваться? Наш опыт подсказывает иное. Если вьетнамские товарищи поначалу ерепенились, то затем мы наладили с ними полноценное сотрудничество. Американцы получили по зубам, у Вьетнама на данный момент лучшее ПВО в Азии. Их опыт уж используется и в наших войсках. Мы полностью перестраиваем работу ПВО и ВВС, учитывающую опыт реальных боевых действий. Египетские друзья ведут себя закрыто, учиться не хотят, рекомендации не соблюдают. Доходит до того, что они бросают во время молитв дежурства. Куда такое годится? И поможет им после этого наше оружие?

Слова министра обороны заставили всех задуматься. Они в курсе, что у нас идет военная реформа. Служба по призыву единая — два года. Потихоньку происходит сокращение, особенно во внутренних округах. Зачем мне возле Москвы две парадные дивизии? Абсолютно все события будущего показали их полную никчемность, как боевых частей. Для наведения порядка хватит одной обученной имени Дзержинского и частей спецназа. Постепенно приходим к пониманию диалектики настоящих резервных частей. То есть не кадрированных, а постоянно работающих с резервом. Это уже моя идея, поддержанная генералами.

Зачем им вечно пьяные «партизаны», когда можно получить мотивированных льготами и более быстрой очередью на жилье молодых мужиков. Раз в полгода, мы сделали так, чтобы сельских механизаторов не отрывали от сезонных работ, резервисты едут в ближайшие приписанные части, вспоминают там боевые навыки. С утра до вечера они или на полигоне, или в учебных классах. Военные части почти круглый год заняты, техника обслужена, не простаивает. Вместо толпы малообученных или забывших все горе-вояк вполне слаженные подразделения, где все друг друга знают.

Пока этот эксперимент проходит в западной части страны, там плотность населения выше. Запасников, живущих в пустынной глубинке, решили не трогать. Их, на мой взгляд, лучше готовить в настоящие партизаны или диверсанты. Ивашутин работает над этим вопросом. Дело в кадрах, которых ему ныне остро не хватает по понятным причинам.

— И прошу учесть, товарищи, что у нас больше нет лишней техники, чтобы передавать кому-либо бесплатно. На танковых заводах идет активная работа по модернизации или переделке уже имеющейся. Мы не так богаты, чтобы строить танки тысячами и раздавать всем подряд, как им заблагорассудится.

— Но ведь есть и покупатели!

— Но не у всех имеется валюта, товарищ Косыгин.

— Леонид Ильич, — снова подсуживает меня Подгорный, — ты с этой валютой не перебарщиваешь? Только и слышно: валюта, валюта!

— Дорогой ты мой, да если бы мне буржуи за рубли продавали заводы и оборудование, я бы первый тебя расцеловал.

Председатель Президиум Верховного Совета запоздало врубается, что попал впросак. Народ втихаря посмеивается. Тут большинство — хозяйственники, и меня отлично понимают. За полтора года мы купили, построили или строим: три автомобильных завода, два двигательных, планируем поднять с нуля массовое производство микроавтобусов. Плюс к этим три новейших НПЗ, два десятка химических предприятий. Последних скоро будет в два раза больше. Не стоит забывать и о бытовой химии. Мы собираемся страну заново отстраивать. Нужны синтетические строительные и облицовочные материалы, краски, лаки. Сельскому хозяйству материал для парников и труб.