Олигарх 6 (СИ) - Шерр Михаил - Страница 51

Казенные заводы дают на самом деле какие-то крохи. А в нашем случае государь уверен, что казна будет полной чашей получать свою долю, а он лично как один из главных акционеров будет золото грести лопатой.

Я уверен, что у императора есть тайные каналы информации о почти всех моих делах в Америке и на Дальнем Востоке. По крайней мере о моих золотых успехах он думаю в курсе.

А золото, получаемое от нашей компании это личное достояние Государя Императора. И никто не знает ни о его количестве в императорских кладовых, ни о том, зачем оно царю-батюшке.

А вот пассаж о Енисейском округе очень интересен. Я знаю, где примерно там надо искать. А запрет на разведку и добычу золота в других уездах губернии не соблюдается уже несколько лет. И там уже найдены богатые месторождения золота.

А косвенных данных что севернее Ангары презренного металла может оказаться очень даже много предостаточно.

Я знаю, где примерно в тех краях надо искать и естественно думал над этим вариантом — а не заняться ли мне еще и этим районом. НО похоже, что царь-батюшка решил этот вопрос за меня.

Когда я несколько лет назад решил заняться золотом, то Восточную Сибирь вообще не рассматривал, я просто почему-то забыл об этом.

И лишь позднее, когда после открытия в 18928-м году Егором Лесным богатого золотого месторождения в Томской губернии, началась Сибирская золотая лихорадка, я вспомнил о русских «эльдорадо» Сибири.

Мысли самому попытать счастье в тех краях у меня были, но я боялся что это уже будет попытка объять необъятное.

Но Государь-батюшка всё решил за меня и теперь в любом случае надо будет этим делом сразу же заняться следующей весной.

В конце письма Матвея была маленькая приписка. Сонин брат, Николай Андреевич, наконец-то тоже вернулся в Россию и как только он приедет в Пулково они вдвоем быстро составят для меня отчет.

Решив в конце концов, что утро вечера мудренее, я все таки заснул.

На лед Урюма мы вышли ровно в полдень, преодолев последний отрезок пути за неполных три часа. Тыманча сразу же позвал Льва Ивановича на разведку окрестностей, а все остальные начали разбивку лагеря.

Господа горные инженеры быстро нашли место на правом берегу Урюма где гарантировано не может быть никакого золота и мы начали ставить юрты. Ефрем тут же отправился на разведку, еще на хребте он приметил старый горельник в полуверсте от места нашего выхода на лед Урюма.

Если на этом горельнике, я на это очень рассчитываю, окажется высококачественный сухостой, то можно будет сразу же начать капитальное строительство будущего поселка.

Наши разведчики вернулись одновременно когда уже вечерело. Принесенные ими новости были великолепны. Горельник оправдал мои ожидания, его весь сухостой удастся определить в дело. Часть пойдет на строительство, а часть на топливо.

Тыманча вообще оказался красавчиком и быстро нашел в версте выше по течению то место о котором он говорил. Лев Иванович сразу же сказал, что вероятность нахождения там самородковых «золотых» гнезд почти стопроцентная. Если конечно золотая жила находится выше по течению.

В том месте видны следы множественных временных водопадов, некоторые из которых возможно достигают высоты в десяток метров, образующихся весной и во время обильных летних муссонных дождей.

По его мнению летом это идеальные условия для образования самородковых «золотых» гнезд.

Горные инженеры и Лев Иванович тут же посовещались и предложили мне завтра же начать поиски золота.

Технология для этого была ими разработана еще в Горбице. На месте предполагаемых работ ставится специально оборудованная юрта. Снег в этом месте предварительно максимально расчищается, а затем аккуратно по мере необходимости начинается прогрев земли. Или просто внутри создается комфортная атмосфера, позволяющая без подвигов вести разработку в замерзшем грунте.

Именно так кстати планируется вести зимнюю добычу на Карийском прииске. А на болотном месторождении найденном Антоном Ивановичем Павлуцким это сейчас наверное единственный способ добычи.

Будет ли от этого прок покажет весна, но по моему мнению всё должно получится.

Усталость конечно уже чувствовалась когда мы спустились к Урюму, но её как рукой сняло когда Лев Иванович рассказал об успешной разведки и работы по оборудованию юрт были закончены на «ура».

Следующим утром господа золотоискатели с полном составе занялись своим непосредственным делом. Вместе с ними к предполагаемому месту нахождения самородковых «золотых» гнезд отправился и я в сопровождении Петра. А остальные под руководством Ивана Васильевича занялись лесозаготовками.

Наши пластуны оказались большими мастерами топорных дел и уже через два дня начали подниматься стены первого пятистенка будущего поселка.

Я решил не мешать господам золотоискателям и работал вместе со всеми на лесоповале. Кухней у нас заведовал Северьян, который упал на колени когда попросил меня взять его с собой.

Через три дня к нам присоединилось пятнадцать дорожников, часть из них стали помогать на лесоповале. Все дорожники, как и казаки пластуны, были из староверов и Ефрем, которого они сразу же признали своим старшим, сказал мне, что я могу полностью полагаться на их честность. Он уверен, что блеск золота, которое скоро будет найдено здесь не помрачит ни чей разум.

Одиннадцатого декабря у нас было новоселье. Накануне был небольшой снегопад и он немного помешал нашему домостроению.

Сухостой на горельнике оказался действительно высокачественным и все наши специалисты, а их у нас оказался добрый десяток, признали его годным для начала немедленного домостроения.

Первым был построен добротный пяти стенок шесть на шесть. С Верхней Горбицы были доставлены стекла, несколько сотен кирпичей и всякая мелочевка необходимая на строительстве дома.

Поэтому он получился самым настоящим: со стеклянными окнами, небольшой печкой выложенной из кирпича и камней, которая исправно давала необходимое тепло и позволяла готовить на ней.

Я предложил первую нашу постройку использовать для служебных целей, одну половину отвести под нормальную кухню-столовую, а вторую под уже необходимую нам контору.

На следующий день, двенадцатого декабря, в середине дня, со стороны где работали наши золотоискатели раздалось два выстрела, а затем через небольшой промежуток времени еще три.

Это был условный знак — найдено золото.