Олигарх 6 (СИ) - Шерр Михаил - Страница 48

Все кругом уже заметено снегом, и основное занятие дорожных строителей — его расчистка. Мы тоже идем, не расставаясь с деревянными лопатами, которыми иногда приходится пробивать себе путь вперед, чтобы не отклоняться от уже намеченной траектории будущей дороги.

Еще до первого снега два десятка опытных и сильных мужиков под руководством Тыманчи совершили бросок до Урюма и наметили трассу будущей дороги.

Местами они валили деревья, расчищая путь и указывая направление движения, но намного больше было сделано многочисленных меток на деревьях.

В некоторых местах, например, были удалены все нижние ветви, и образовались как бы зеленые туннели.

Без этой предварительной работы наше движение к Урюму было бы сплошным подвигом. Открытых мест на нашем пути очень мало, вековые нетронутые человеком леса достаточно надежно прикрывают землю от падающего снега. В лесных чащах, через которые мы в основном идем, глубина снежного покрова и его плотность позволяют нам более-менее без проблем двигаться вперед.

А вот большие поляны и редкие природные пожарища оказались достаточно серьезными препятствиями.

Пожарищ на нашем пути в этот день встретилось всего два. Оба были уже старыми. Первое было не очень большой гарью, где нам пришлось метров двести идти по глубокому и достаточно рыхлому снегу.

Хорошо, что первым почти постоянно шел Тыманча. Только благодаря его опыту и умению мы благополучно прошли эту гарь, и все обошлось без потери лыж.

Второе пожарище было старым и очень большим горельником. Мы прошли по его краю, но он очень меня впечатлил своими размерами и тем, что почти весь сухостой на нем, по крайней мере тот, который был виден, скорее всего, был из категории высококачественного.

Если это так, то надо как можно быстрее организовать его вырубку и использование в нашем строительстве.

Ветер, постоянно падающий с небес снег и пятнадцать градусов мороза делают наше продвижение вперед по открытым участкам почти подвигом. Но тем не менее до первой временной почтовой станции мы успешно дошли. И сытые, в тепле и сухости провели очередную ночь.

Три бурятских юрты здесь были установлены заранее, и нас ждали трое дежурных из числа строителей дороги. Все остальные были впереди, и возможно, что им удалось поставить еще две временные станции.

Третий день нашего похода выдался таким же. Мы прошли очередные пять верст и даже помогли дорожникам достроить третью юрту второй временной почтовой станции. Так что ночью нам удалось нормально отдохнуть.

Результат первых четырех дней был очень даже неплохой. Мы прошли сорок верст из намеченных шестидесяти.

Следующий, пятый, день был ужасным. Еще затемно поднялся сильный ветер, резко похолодало почти до тридцати градусов, а на рассвете повалил снег и началась метель.

О приближающемся ненастье мне еще в полдень сказал Тыманча, и я был поражен точностью его прогноза. Вот только, к сожалению, уже никак нельзя предупредить дорожников, находящихся впереди.

За себя и наших людей, находящихся рядом и на других почтовых станциях, я не переживал. Юрты поставлены как положено, в них тепло и сухо. Продуктов, теплой одежды, сухих дров достаточно, и в трех юртах все разместились достаточно комфортно.

На постоянных почтовых станциях тоже, думаю, все в порядке.

А вот за ушедшую вперед партию дорожников на душе у меня было тревожно. Успели ли они поставить юрты? Этот вопрос постоянно вертелся у меня в голове.

Их всего десять человек, и достаточно всего одной юрты, но ее надо банально успеть поставить.

Когда началось ненастье, Тыманча несколько раз выходил из юрты и каждый раз, возвращаясь, молча отрицательно качал головой.

В нашей юрте расположились мы, Лев Иванович, Тыманча и наши пластуны. Под завывания ветра хотелось только спать, но стоило закрыть глаза, как сон проходил от тут же появляющихся мыслей об ушедшей вперед партии дорожников.

Иван Васильевич тоже пытался заснуть, но, как и мне, у него ничего не получалось. После очередной неудачной попытки он поднялся и предложил мне чаю.

Духовитый напиток был необыкновенно хорош, и я с удовольствием его выпил.

— Я, Иван Васильевич, постоянно думаю о дорожниках, ушедших вперед. Успели ли они поставить юрту, или ненастье застало их внезапно?

— Василий Алексеевич, насколько я знаю, строго-настрого запретил становиться на ночлег под открытым небом. Прошлой зимой у него уже было нечто подобное. И после этого он приказал обязательно перед каждой ночевкой оборудовать лагерь из расчета возможного пребывания в нем несколько дней.

Эту историю я знал и надеялся, что дорожники выполнили его требования.

Василий был любителем римской истории и всегда восторгался порядками римских легионов на марше.

Однажды в нашем детстве случилась трагедия. Соседский помещик спьяну проигнорировал предупреждение своего кучера о приближающемся ненастье и на авось зимой поехал в Коломну, предварительно приказав выпороть кучера, «дурака и лентяя».

На орехи досталось и жене помещика, которая не отпускала пьяного мужа, и он с другим кучером укатил из имения.

В начавшейся метели они сбились с дороги, затем лошади угодили в какую-то яму и намертво встали. Под вечер кучер пешком сумел добраться до Коломны. Метель к тому времени стихла, и полная луна позволила еще ночью найти бедолагу-помещика.

Но он успел сильно обморозиться и следующим вечером отошел в мир иной.

Какие там аналогии с древней историей провел Василий, я не знаю, но он неожиданно выдал, что древние римляне были большие молодцы, когда, останавливаясь даже на одну ночь, строили как положено укрепленный лагерь.

Выполнять любой ценой можно только задачи, от которых зависят чьи-то жизни. Во всех остальных случаях риск совершенно не оправдан.

Это было мое требование ко всем нашим людям, и пока оно позволяло обходиться без неоправданных человеческих потерь. Конечно, не всегда это получалось, тем более что здесь легко перейти тонкую грань между осторожностью и предусмотрительностью и трусостью.

Меня лично, думаю, никто не может обвинить в трусости, хотя что такое страх, я знаю. Испытал его и на дуэлях, и в океане во время страшных бурь.

Когда, например, я стрелялся с майором Шалевичем и графом Толстым, мне было реально страшно. Пуля — дура. А пистолеты нынешнего века — оружие еще то. Элемент случайности таков, что реально пятьдесят на пятьдесят.

Мне на самом деле оба раза реально крупно повезло. Особенно когда я попал в руку майора. Это, конечно, со стороны красиво выглядело, но шансов на точный снайперский выстрел из пистолета на самом деле достаточно мало. И это на самом деле маленькое чудо, что я сумел выстрелить именно так, как пообещал этому бедолаге.

Его выстрел вообще-то вполне мог оказаться удачным, и у светлейшего князя могли бы быть большие проблемы.

Я кивнул головой, подтверждая, что знаю это, и заговорил о другом.

— Будем надеяться на их дисциплинированность. У ушедшей вперед партии два комплекта юрт. Рисковать мы не будем, — ветер, как бы в подтверждение моих слов, резко усилился, и заряд пурги ударил в стену юрты. — Поэтому надо будет остановиться и подождать, когда нам доставят следующие комплекты.

Лев Иванович постоянно при каждой свободной минуте делал какие-то записи и сверялся с ранее написанным. Вот и сейчас он занимался именно этим.

Закончив свое дело, Лев Иванович обратился ко мне.

— Алексей Андреевич, вы позволите?

Лев Иванович расстелил перед нами свою карту, на которой за время нашего похода уже появилось множество новых отметок, большинство из которых мне совершенно непонятны.

— Просветите нас, Лев Иванович, — с легкой улыбкой попросил Иван Васильевич.

— Я каждый день уточняю всю информацию, полученную ранее от наших первопроходцев, Тыманчи и строителей дороги. К моему удивлению, пока вопиющих неточностей и уж тем более фантазий нет совершенно, — сказанное господином рудознатцем меня почему-то не удивило.