Злой город (СИ) - Гор Александр - Страница 5

Покраска БМД извёсткой — далеко не лучший выход, поскольку к концу марта или середине апреля, когда капитану выдвигаться в рейд к Козельску, снег если не полностью сойдёт, то минимум потемнеет и осядет, и белые машины будут хорошо выделяться на фоне земли и прошлогодней травы. За время в пути, правда, их заляпает грязью, «замаскирует естественным образом», но военная натура офицера Советской Армии просто вопила против того, чтобы вверенная ему техника в пункте постоянной дислокации имела неопрятный вид.

Да, в конце марта или середине апреля. Окончательно ещё не решено, поскольку есть варианты развития событий. Летописи извещают, что главные силы Батыя стояли под Козельском семь недель. «Приданный» переселенцам историк предположил, что такое долгое «безделье» под стенами небольшого городка было продиктовано распутицей: как и большинство других нынешних русских городов, Козельск стоит на холме над слиянием рек. Равнинных рек, которые при таянии снега сильно разливаются, и штурмовать город можно лишь на небольшом участке. И не факт, что к этому участку можно подтащить камнемётные машины для разрушения стен. Кроме того, пока Батый торчит под стенами городка, тумен ханов Кадана и Бури куролесят по северу Великого Княжества Черниговского, разоряя Вщижское удельное княжество. Так что не исключено, что по пути придётся «шугануть» Кадана с Бури. Пусть, как говорится «вассал моего вассала не мой вассал», а значит, «сюзерен моего сюзерена не мой сюзерен», но чем сильнее Черниговский князь, тем сильнее и князь Курский.

Сейчас Андрон как раз гостит у Юрия Святославича, и среди его задач — подсказать князю, как вести себя, когда ордынцы сунутся покорять его земли. Правда, это будет не скоро, минимум через год. Да и татаро-монголы ещё далеко. Скорее всего, уже взяли Владимир и Суздаль и направились в сторону Твери. А темник Бурундай рыщет по ярославским лесам в поисках укрывшегося где-то в верховьях реки Сить Юрия Всеволодовича с вновь собранным войском. После Твери Батый и повернёт на юг, прихватив краем Смоленское княжество. А Бурундай, разгромив на Сити владимирские войска, освободит престол для отца Александра ещё не Невского, Ярослава Всеволодовича.

В общем, всё идёт «по учебнику». Если не считать того, что стараниями Беспалых и его бойцов ордынцы понесли куда более существенные потери, чем «в учебнике». Пожалуй, тысяч на пять-шесть бОльшие, и это ещё не вечер.

Где-то там, на севере ещё куролесит боярин Евпатий с приданными ему бойцами Крафта, но новостей из тех краёв поступает немного. Зима, «деловая активность упала до нуля» между городком, стоящим на самом отшибе Курского княжества, и разорённой северо-восточной частью Русской Земли. Редко-редко появляются раненые воины, отправленные Коловратом сюда из-за понесённых увечий. Но и они рассказывают, что «этот» предводитель дружины ничем в ярости к оккупантам не уступает «тому», «из учебников».

С месяц назад вернулся «по-барски», в санях, раненый в ногу один из двоих «братков», ушедших с Полуницыным, Семён Груздев. Простуженный, почерневший, завшивевший (Средневековье-с!), с нагноившейся раной. Рассказал, что творилось в Рязанском княжестве, как геройствовали «братаны», вырезая татарские разъезды и освобождая пленных. Радость была, что все наши живы. Расстроилась лишь Лена Устенко. Из-за того, что Алексей ей ни словечка не передал. Ей вот-вот рожать, а она переживает, что Крафт не убережёт себя и сгинет где-нибудь.

Добрались два десятка бойцов из-под Коломны, где Коловрат умудрился расколошматить до тысячи ордынцев. И даже угробить какого-то «татарского царя». В дополнение к погибшему при штурме города. Ну, с одним ясно из того же учебника — Толуй, самый младший сын Чингисхана. А вот имени второго никто из воинов-русичей назвать не сумел. Поведали только, что «сеча там была страшная, а царь до того раненый был». После боя же остатки дружины пошли «к Москве». Кажется, это всё-таки дальше, чем «исторический» Коловрат продвинулся. Плюс некий неизвестный чингизид «в минусе». Неплохо! Как говорил герой «Джентльменов удачи», «чем больше сдадим, тем меньше дадут».

Вообще в Посаде сейчас накопилось обитателей уже больше, чем в «крепости». Теснотища там — несусветная. Верзила с ног сбивается, организовывая людей на постройку полуземлянок-бараков и заготовку кольев для нового, расширенного частокола. Многие же из пришедших — либо выздоравливающие раненые, либо вовсе калеки. Печки в этих полуземлянках пришлось лепить из одной глины, поскольку запас камней давно закончился, а известняк, который лежит прямо под ногами (служит полом этого импровизированного жилья), не очень-то для них годится: слишком рыхлый.

— Строить зимой из сырого леса, значит, только материал переводить, — ругается Зильберштейн.

Ругается, но дело делает, поскольку людям надо дать временное пристанище. Которое, возможно, и весну нынешнюю не переживёт, если монголы сунутся в эти места. Их же излюбленный приём — швыряться зажигательными стрелами. Сергей, конечно, уже поставил задачу «отряду самообороны» не подпускать ордынцев ближе трёхсот-четырёхсот метров, да вот только от прорывов на такое расстояние, чтобы пустить три-четыре стрелы с горящей паклей, никто не гарантировал. Подползти, в конце концов, могут, укрываясь в складках местности.

Основную массу уже готовых арбалетов увезли в Курск, но те, что мастера успеют изготовить до мая месяца, все пойдут на оборону Посада и самой крепости. Плюс луки, которые тоже мастерят те, кто умеют, из кусков каких-то деревяшек. Плохонькие, слабенькие, годные больше для охоты, чем для боя, но всё равно будут повышать плотность огня в случае атаки. Те, кто ходить не может, а также женщины, плетут из нарезанного пацанами ивняка щиты. Глядишь, за три месяца подсохнут, и хотя бы часть выпушенных татарами стрел смогут задержать. По крайней мере, ими можно будет хоть как-то прикрывать «расчёты» арбалетчиков. Ну, и ещё для защиты чего-нибудь использовать: жизнь покажет. Главное — чтобы имелись в наличии, когда понадобятся.

Уже решили, что, как только сойдёт снег, вдоль откоса над Доном проложат тропу, чтобы можно было незаметно перебираться из Посада в крепость под прикрытием сразу двух частоколов. И спуск к реке на случай экстренной эвакуации. Беспалых, конечно, надеется, что до такого не дойдёт, но, как говорится в анекдоте, случаи бывают разные.

Возню с БМД пришлось срочно прерывать: зашипела рация дозорного.

— Тащ капитан, к нам гости. Судя по саням, какие-то купцы. Встречать пойдёте?

4

Князь Юрий Святославич немолод, ему уже под пятьдесят. На стол Курский попал после перетасовки, случившейся из-за последствий сражения на реке Калка. Как оказалось, князей русских тогда погибло меньше, чем в другой истории, вот они и кинулись делить земли с энтузиазмом, достойным лучшего применения. В этих междоусобицах и пал его предшественник, Олег Игоревич, и сюзерен назначил его править Курском, прислав «со стороны» верного человека.

Верного-то верного, да не любят князя Юрия потомки Игоря, хоть и тоже получили в правление городки. И Юрий понимает, что сидит он в Курске лишь по воле Великого Князя Черниговского. Потому очень уж огладывается на Чернигов.

К Минкину он, конечно, вышел. И в том, что Алексей Валах напраслину возводит на «самострелы» из Серой слободы, убедился. Но держался строго, «блюдя честь княжескую», несмотря на то, что тысяцкий поведал выдуманную Василием Васильевичем историю о происхождении Андрона от Кузьмы Минина.

Князь, конечно, с этим вопросом попал в не очень-то удобное положение. С одной стороны — якобы предок Андрея входил в боярскую думу не какого-то отдельного Великого Княжества, а Великого Князя Всея Руси. А с другой… Нету сейчас никакой Всея Руси. И неизвестно, когда такая появится. Вон, было Великое Княжество Рязанское, и, можно сказать, нету его больше. И, судя по известиям с северо-востока, та же участь ждёт Владимиро-Суздальские земли, объединённые в Великое Княжество.