Муля, не нервируй… Книга 5 (СИ) - Фонд А. - Страница 16

— Ну, Августа ещё ничего, — пожала плечами Фаина Георгиевна, — а вот Софрон это да. Хотя давайте будем честными, пока Муля за вас не взялся, вы тут все в коммуналке, как собаки жили.

— Предлагаю тост! — перебил разговоры Жасминов и встал, высоко подняв чарку с водкой, — давайте за Мулю! За его удачу! И за его талант!

— И за ум! — немного ревниво добавила Надежда Петровна.

Она тоже была приглашена вместе с Адияковым, поэтому, как мать, то есть главный персонаж на этом празднике, нарядилась, даже шляпку новую надела и новые бусы чешского стекла. И хотя чуточку кривила губы на простецких коммунальных соседей, но её примиряло, что в обществе были Раневская, и Рина Зелёная, и Миша Пуговкин (Муля утверждает, что очень подающий надежды артист, хоть и молодой), и даже этот противный Жасминов (хоть и алкаш, но оперный певец же, а не какой-то там слесарь!). Кроме того, нужно было по-матерински следить, чтобы между сыночкой и этой профурсеткой Валентиной не возникло, не дай бог, чего. Нам такие невестки не нужны. И хотя Валентина доказывала и Анна Васильевна тоже, а Аркадий Наумович так вообще клялся, что это была просто детская выходка назло родителям — но сердце материнское не проведёшь. Тем более сейчас Котиковы из Варшавы вернулись, их глава семейства по дипломатической линии служит, а у них дочь как раз по возрасту Муленьке подходит. Чем не пара? Надо бы присмотреться к девочке. Говорят, она на скрипочке хорошо играет и стихи пишет.

— Муля — весь в меня! — горделиво выпятил грудь изрядно уже поддатый Адияков. Надежда Петровна скривилась и незаметно наступила ему на ногу под столом. Но глава семейства предпочёл не заметить и лихо хлопнул целую рюмку, — эх! Хороша наливочка!

— На персиковых косточках, между прочим, настаивала, — похвасталась Дуся и зорко отследила завистливую реакцию Балалаихи.

— Скоро сам уже будешь, как пэ-эрсик, — свирепо проворчала Надежда Петровна, но очень тихо, чтобы кроме Адиякова никто больше не слышал, тем временем продолжая ласково всем улыбаться.

— А всё-таки почему решили здесь праздновать? — поинтересовалась у Надежды Петровны Рина Зелёная, — раз ордер дали, значит и в квартиру уже можно заселяться. Лучше бы новоселье там отмечать, как мне кажется…

— Да я сама не знаю, — вздохнула Мулина мамашка и пожаловалась, — я Муле говорила, а он упёрся и ни в какую.

— Весь в меня! — самодовольно заявил Адияков и макнул кусок мяса в горчицу. — Потому что он не Бубнов! Он — Адияков! А Адияковы — упорные!

— Угу, я вижу… — скривилась Надежда Петровна и незаметно отодвинула бутылку с наливкой подальше.

— Муля, а почему? — прицепилась ко мне Рина Зелёная.

После того, как проект был отдан мне, и Фаина Георгиевна, Рина Васильевна и Миша узнали, что они таки да — будут играть там главные роли и, более того, вот уже скоро мы все едем в Югославию — она вилась вокруг меня, практически не отходя ни на шаг. Даже в комнату к Раневской переселилась. В коммуналке, я имею в виду.

Но отвечать пришлось:

— Потому что квартира двухкомнатная и туда много людей не поместится. Это — раз, — начал объяснять я, — во-вторых, я хотел всех соседей пригласить на новоселье. Но раз не поместятся, то лучше сделать «проводы» из коммуналки в квартиру во дворе. А самое главное, в-третьих, здесь соседи, как родственники — помогли и наготовить, и столы накрыть. Помогут и всё убрать, и посуду перемыть. А там бы Дусе самой всё пришлось бы.

Надежда Петровна и Рина Зелёная одобрительно закивали. Сами они участия в накрывании столов принимать не желали, а если бы я затеял это дело в новой квартире — то уж им бы точно пришлось.

— Ты у меня молодец! — расцвела улыбкой после моего признания Мулина мамашка, — умничка!

— Муля! — подсела ко мне с другой стороны Фаина Георгиевна, — а ты когда в новую квартиру переезжать планируешь?

— А Глаша когда вернётся?

— Послезавтра, — задумчиво наморщила лоб Злая Фуфа. — Или даже завтра. Ой, надо в блокноте глянуть. Забыла я.

— Вот когда Глаша вернётся вам помогать, когда приступит к ремонту в новой квартире — тогда и о переезде подумаем, — ответил я.

— Ты решил нанять мою Глашу делать тебе ремонт? — удивилась Злая Фуфа, — но она только белить умеет. И красить. Да и то не очень. А обои она не поклеит. Точнее налепит как попало, а на стыках цветы всенепременно будут не совпадать, уж я-то её манеру хорошо знаю!

— Нет, — сказал я, — она будет делать ремонт в вашей квартире, Фаина Георгиевна, — сказал я.

— Но у меня ещё вполне приличный ремонт, — удивилась Злая Фуфа.

— Фаина Георгиевна, вы забыли разве, что мы с вами решили квартирами поменяться? — сказал я, — вот в новой квартире она пусть и делает. Потом вы переедете, а потом уже я вселюсь в вашу старую.

— Но Муля! — всплеснула руками Фаина Георгиевна, от переизбытка эмоций у неё аж слёзы брызнули из глаз, она смутилась и торопливо их вытерла, — я думала, что ты шутишь! У меня очень плохая квартира, поверь! Там булочная и кинотеатр, и такой шум от этого «хлеба и зрелищ» стоит, что выдержать невозможно!

— А у меня окна как раз на другую сторону выходят, там проспект весь в деревьях, солнечная сторона, и замечательный вид из окна. Так что вам там хорошо будет, — ответил я.

Злая Фуфа трубно высморкалась в большой клетчатый платок и притихла. Она всё ещё не могла поверить в то, что я не шучу.

— Муля! — прошипела Надежда Петровна, — можно тебя на минуточку!

Она вскочила и буквально вытащила меня из-за стола. Краем глаза я увидел, как обрадованный Адияков подсунул свою пустую чарку Мише Пуговкину, который был сегодня на разливе (сам Миша не пил. После того, как я сначала сообщил ему, что он едет на съемки в Югославию, он воспарял и жутко обрадовался. Но после того, как я добавил, что, скорей всего, придётся искать кого-то другого на главную роль, так как лицо у Миши стало испитое — он изрядно перепугался и моментально взял себя в руки. Теперь крепче лимонада «Колокольчик» не пьёт больше ничего).

— Муля! — прошипела Надежда Петровна, когда мы немножко отошли в сторону и гости слышать нас не могли, — что ты делаешь⁈

— Ты о чём? — сначала даже не понял я.

— Ты зачем квартирой с Раневской поменялся⁈

— Захотел — и поменялся, — пожал плечами я.

— Но ты же сам слышал, что у неё плохая квартира! — возмущённо продолжала воспитывать она меня, — там шумно, воняет. Зачем ты с нею меняешься⁈

— Потому что там шумно и воняет, — ответил я.

— Муля! Я серьёзно! — от негодования Надежда Петровна аж подпрыгнула, — как ты собираешься там жить⁈

— Да нормально, — пожал плечами я. — Мне шум совсем не мешает.

— Муля! Это сейчас! Пока ты ещё молодой! — от возмущения Надежда Петровна аж покраснела, — а когда женишься! А потом дети пойдут! Как ты потом будешь⁈

— Мама, — примирительно ответил я, — ты забыла, что сказала Дуся?

— А что она сказала? — с подозрением посмотрела на меня Надежда Петровна. — Дуся много чего болтает. Особенно в последнее время. Слишком ты разбаловал её.

— Дуся сказала, что я — как дедушка, — напомнил я, предпочтя не услышать её последнего замечания о Дусе, и для дополнительной аргументации, добавил, — или ты не согласна?

— Я согласна, — пролепетала она, — но при чём тут это?

— А при том! — я сделал большие глаза, затем по канонам всех шпионских фильмов несколько раз оглянулся, затем нагнулся к Надежде Петровне и очень тихо сказал, — поклянись, мама, что никому не расскажешь!

— Клянусь! — глаза Надежды Петровны зажглись любопытством.

— Точно никому?

— Никому!

— В общем, слушай. Я в этой квартире надолго жить не стану. Это просто часть плана. Понимаешь?

— К-как это?

— Я буду жить в большой квартире. Ты правильно сказала, мама, у меня рано или поздно появится жена, пойдут дети. Да мало ли! А вдруг когда-то и ты переехать ко мне захочешь. И что мы — будем всей толпой в двухкомнатной квартирке ютиться⁈

— Но люди живут и в одной комнате по семь человек, — вздохнула Надежда Петровна, — времена такие.