Ода Смятения (СИ) - Злобин Михаил - Страница 5

— Да вообще нет, не собирались, — сохранил спокойствие Старый. — Вернее, изначально планировали вытащить на улицу, да по рёбрам надавать. Ну так, для проформы. А сейчас нет. Думаю, простых извинений будет достаточно.

— Я извиняться ни перед кем не собираюсь, — твёрдо произнёс я.

— Знаю. Да и неправильно это. Не должен тот, кто кровь лил, прощения у пидорасов толстожопых вымаливать. Я просто скажу, что ты очень сожалеешь о случившемся, и вопрос исчерпан. Договорились?

Белобрысый, выкатив буркалы, медленно повернулся к спутнику, а я безразлично пожал плечами, показывая, насколько меня это всё мало волнует.

— Куришь? — поинтересовался Старый.

— Бросил уж лет десять как, — отрицательно мотнул я головой.

— Блин, жалко. Ну пошли всё равно с нами постоишь за компанию. Чтоб я этому неугомонному мог потом соврать, что мы с Витей тебя без свидетелей помяли маленько.

Сперва мне хотелось послать этих деятелей куда подальше, но потом вдруг подумалось, что я действительно не отказался бы от глотка свежего воздуха.

— Погнали, — согласился я и первым встал из-за стола.

Не оглядываясь на плетущихся позади меня бугаёв, я целенаправленно пошел к выходу. По пути мне попался встревоженный Глебыч, который издалека наблюдал за нашей компашкой. Он вообще серьёзно относился ко всякому мордобою и старался пресекать любые разборки в своём заведении. Но я украдкой показал ему знак «Ок», чтоб не суетился лишний раз.

Ночной город встретил меня радостными перемигиваниями огней, гулом моторов, запахом пыли и автомобильных выхлопов. Я с наслаждением втянул воздух и прикрыл от удовольствия глаза. Как же хорошо, когда вокруг тебя не воняет конским навозом и дерьмом из ночных горшков. Пусть славится в веках имя того гения, который придумал канализацию…

Здоровяки странно на меня покосились, но ничего комментировать не стали. Вместо этого они предложили мне прогуляться до парковки, расположенной позади здания ресторана. И если первое время я ждал от них какой-то подлости, то вскоре убедился, что ничего подобного они не замышляют. Мы действительно просто вышли покурить.

Сделав глубокую затяжку, Старый что-то собирался у меня спросить, но грубоватый голос с карикатурной хрипотцой его прервал:

— Ну чё, Маэстро, время вышло! Бабки принёс, хер ты ушастый?

Я повернулся на звук и увидел спешащих к нам вразвалочку Лукаша и Сизого.

— Тьфу ты, я уж и позабыл об этих двух гамадрилах…

Глава 3

— Это что ещё за клоуны? — недобро прищурился Старый.

— Да так, призраки прошлого, — неопределённо буркнул я.

— На деньги крепят?

— Угу, — не стал я отрицать очевидного.

— Извини, Александр, но мы тут тебе не помощники, — сокрушенно покачал головой здоровяк. — Мы с Витькой на работе. Сам должен понимать, ввязываться во всякие разборки нам не с руки.

— А я вас разве о чём-то подобном просил? — окатил я холодком собеседников в лучших традициях дворянских пикировок.

На этом наш диалог прекратился, потому что парочка батиных прихвостней преодолела разделяющие нас метры и выразительно замерла напротив меня. Сизый уже замотал пропоротую руку какой-то тряпкой и сейчас красноречиво сжимал и разжимал кулак. Словно бы дожидался того момента, когда меня можно будет им отоварить по физиономии за нанесённую ранее обиду.

— Ну, чего вылупился, Маэстро⁈ — гаркнул Лукаш, подчёркнуто игнорируя двух амбалов, стоящих рядом со мной. — Бабло гони сюда!

— У меня его нет, — честно признался я.

— Вот сучара, я ж говорил тебе, свистит он! — разозлился Сизый. — Дай-ка я ему всё-таки культяпки переломаю! А потом уже к Бате притащим, пусть решает, чего с этим петухом делать!

— Ну дерзай, братан, — недобро ощерился Лукаш. — Только не лоханись опять.

— Не ссы, больше эта гнида меня своей зубочисткой не поцарапает, — хмыкнул отморозок и направился ко мне.

Я, разумеется, ждать не стал. Итак понятно, к какому итогу стремятся события. Поэтому моя нога выстрелила вперёд, метя Сизому в пах. Тот, не будучи полным увальнем, успел даже заблокировать её. Но пропустил от меня смачный удар локтём с разворота в скулу.

Ох, как же непривычно в своём теле! Будучи Ризантом, я каких кульбитов только не выписывал. Двигался проворно, как куница, и столь же ловко. Примесь алавийской крови давала мне по части координации и сноровки небывалое преимущество. Сейчас же я казался себе таким медленным и неуклюжим, что аж рыдать хотелось.

Тем не менее, Сизый шевелился ещё медленней. Ну а я, вернувшись в человеческое тело, всё же был значительно тяжелей и сильнее молодого нор Адамастро. Поэтому та затрещина к моему вящему удивлению заставила отморозка пошатнуться и ошалело замотать головой. Пусть я не вырубил Сизого, но мозги встряхнул ему основательно.

— Ты чё… охренел? — вытаращил зенки шестёрка Бати. — Да я ж тебя урою…

Отморозок только замахнулся на меня пораненной рукой, а я уже выдал целую серию из трёх ударов. В печень, челюсть и кадык. Сизый скорчился, захрипел и, держась за шею, медленно осел на асфальт. А его приятель с криком: «Хана тебе, Маэстро!» снова схватился за пистолет.

На оценку ситуации у меня была всего доля секунды. Но закалённый в десятках битвах разум работал как отлаженный механизм. Прыгаю прямо на Лукаша. Слышу, как трещат швы у праздничного костюма, не предназначенного для подобных активностей. Хватаюсь за пистолет и дёргаю вниз, а второй рукой от души засаживаю подонку в солнечное сплетение. Противник резко выдыхает и пятится, но я не отпускаю его. Гремит выстрел, но пуля попадает в землю. Я же ощущаю, как затвор защипывает кожу на моей ладони и из-за этого не может вернуться в рабочее положение. Ха, удачно! Будто сам Ваэрис мне подыграл в очередной раз…

Мой кулак с глухим стуком бьёт врага по лицу. Снова и снова. Слышу хруст, нос Лукаша сворачивается вбок. Хлещет кровь. Губы у батиного прихвостня превращаются в неопрятно свисающие мясные лоскуты. Он пытается отбиваться, но тщетно. Я всегда нахожу брешь в его неорганизованной защите. Очередной удар в живот заставляет Лукаша согнуться пополам, и тогда я отпускаю оружие, хватаясь обеими руками за массивную башку. Усилием всего корпуса наклоняю бугристый череп ниже, а параллельно с этим выставляю колено… Ух-х-х! Болезненная вибрация прошла по всему телу, будто я дуб лягнул. Ну и бронебойная же будка у этого хмыря!

Лукаш падает навзничь, вытягивая длинные грабли куда-то к небу. Его рожа теперь напоминает кривой ассиметричный мяч, у которого левая половина значительно больше правой. Но отморозок ещё жив. Да и Сизый где-то тут кряхтит неподалёку. А я если чему и научился за прошедшие пять лет, так это тому, что врагов нельзя оставлять за спиной. Только в качестве трупов…

Рука скользит к поясу, где в чехле на ремне отдыхает испанская «выкидушка». Нож охотно прыгает в ладонь, словно только и ждал, когда я пущу его в ход. Лезвие выскакивает с задорным щелчком и уже устремляется к шее Лукаша. Но тут вдруг чья-то стальная хватка впивается в моё запястье. Слышу чей-то молодой голос, кажется, принадлежащий блондину. Он аж звенит от истеричных ноток:

— Эй, остынь! Ты ж его замочишь сейчас!

Ловким движением одних пальцев перебрасываю нож из правой в ладони в левую. Перехватываю на лету и собираюсь добить противника, а потом заняться тем, кто мне мешает. Но тут передо мной возникает медведеподобная фигура Старого. Он повисает на мне всем своим немалым весом и оттаскивает от недобитых отморозков.

— Саня! Саша! Успокойся! Стой! — кричит он мне, пытаясь отобрать нож.

Но я не сдаюсь и упорно продолжаю сопротивляться. Два бугая безуспешно крутят мне руки, но всё никак не могут обездвижить. Я уже решаю, что нет смысла с ними церемониться, и собираюсь пырнуть сначала Александра, а потом и блондинчика. А может вообще создать конструкт «Матрёшки», чтобы всех выкосить? Но вместе с этим намерением меня посещает и светлая мысль: «А зачем?» Действительно, я ведь больше не в мире средневековья. И здесь ничьё убийство не скрасит мою жизнь. Скорее только усложнит. А разве не этого добивается Ваэрис?