Янтарь рассеивает тьму. Каин - Аквила Люцида - Страница 7

Раздался скрип небольшой лавки, на которую обычно складывали полотенца и мыльные принадлежности. Это Кай пододвинул ее ближе к бассейну и, медленно выдохнув для успокоения, устроился позади, наклонившись так, чтобы они могли смотреть друг другу в лицо. Во тьме чужих глаз Люциан увидел свое размытое перевернутое отражение. Казалось, он весь светился, а золотистые радужки горели как никогда прежде, напоминая два солнца. Его щек касалось дыхание Кая, такое прохладное и отрезвляющее, что не позволяло раскраснеться ни от теплоты воды, ни от сложившейся ситуации.

– Я никогда раньше не мыл чужие волосы, – шепотом сказал Кай, словно боялся спугнуть момент или создание перед собой.

– Значит, ты не справишься? – столь же тихо спросил Люциан.

– Это значит, что я буду осторожен и оттого медлителен.

Кай протянул руки к его вискам, и Люциан почувствовал, как кончики черных когтей коснулись кожи, зачесывая золотистые локоны назад. Он немного приподнял затылок, позволяя Каю собрать волосы вместе. Люциан прикрыл глаза и выдохнул, расслабляя плечи и мышцы. Он уже и не помнил, когда в последний раз ему кто-то мыл голову.

Кай не соврал. Действовал он и впрямь аккуратно и очень медлительно. Засучив рукава рубашки, он взял деревянный ковш и зачерпнул воды из бассейна, чтобы смочить пряди. Помассировал кожу головы, отчего Люциан тихо замычал от удовольствия, а потом нанес мыльную пену и втер ее в волосы. В воздухе разлились ароматы ванили и миндаля.

– При нашей первой встрече возле озера Ши, – пробормотал Люциан, – ты пытался убить меня, потому что на мне были следы Хамелеонова гриба?

– О, – протянул Кай. – Твое нача́ло не только прознало о предателе среди товарищей, но и определило, кем он является?

– Не совсем. Я догадался сам, пользуясь частичными знаниями начала, которые почерпнул при слиянии, ведь ему неизвестно, кого из демонов мы считаем Хамелеоном. Если честно, я удивлен, что никто из заклинателей клана Луны, а также бессмертные не заметили его присутствия.

– А мне кажется, совсем неудивительно, что никто не заметил темные споры, осевшие на твоих плечах, ведь на заклинателях и без того слишком много следов, потому что вы часто сталкиваетесь с темными тварями, – мягко произнес Кай. – Основная способность Хамелеонова гриба – это подражание. Насколько мне известно, он даже свою духовную силу способен выдать за светлую. А что касается твоего вопроса, то да, возле озера Ши я дважды пытался тебя убить из-за прилипших спор.

Люциан тяжело вздохнул.

– И что мы будем делать? Ты сказал, что вернешь его брату, чтобы прихлопнуть всех мух одним махом. Всех – это кого? – Он запрокинул голову и посмотрел на демона.

– Могущественных, – промурлыкал Кай, проводя ладонью по всей длине золотистых волос и любуясь их шелковистым блеском. – Брат собрал вокруг себя всех, кроме Хамелеона. Нужно вернуть крысеныша в строй и уже потом атаковать их разом, а не отлавливать по отдельности. С нашей силой это теперь возможно, да и Ксандр находится в заброшенном и безлюдном городе, где воевать проще.

– Хм… в этом есть смысл, – чуть помолчав, ответил Люциан, а в душе высоко оценил беспокойство Кая за тех, кто мог пострадать из-за их сражения с могущественным. – Когда ты его раскусил? Про крота ты говорил еще в ловушке у древа любви, я подозреваю, что тогда ты уже не первый день знал о нем.

– Во время твоего визита в Асдэм. Блокируя свои силы, я становлюсь так же слеп, как заклинатели, потому и не смог вычислить предателя раньше, но в своем городе все понял.

– А Хаски знал о нем, когда отправлялся со мной в путешествие?

– Знал, но не ведал, кто именно предатель. Перед вашим уходом я сообщил ему о демоне среди вас и велел беречь тебя, если не хочет лишиться жизни. – Последние слова Кай произнес так спокойно, словно говорил вовсе не об убийстве своего друга.

Люциан задумался, разглядывая яркие листья на деревьях в саду и прижимаясь острыми лопатками к стенке бассейна.

– Тот корабль, на который нас затащил Лаус… – начал он, растягивая слова. Демон тем временем перебирал пряди его мыльных волос, что оказалось настолько приятным и мешало думать. – Мог ли он усыпить нас, потому что ему помог Хамелеон?

– Наверняка так и было. – Голос Кая звучал ниже, чем раньше, из-за чего тело Люциана окутал жар. Но изменение тона не было связано с разговорами о предателях. – Споры Хамелеонова гриба способны подчинять, думаю, они были в отраве, которую добавили нам в еду или, быть может, воду. Он был рядом, и ему не составляло труда сделать это.

Люциан поморщился.

– Вот же… – Он замолчал, чтобы не выругаться. Происходящее не лезло ни в какие ворота, и он буквально пригрел на груди змею.

– Да, – глухо согласился Кай, словно понимал, какие слова хотел произнести Люций. – Из-за Хамелеона я не мог полностью тебе доверять. Очень долго не мог. После двух недель с тобой в той деревеньке я убедился, что ты ни с кем из могущественных не связан, но, встретив тебя через полтора года в Валар, снова начал сомневаться, не был ли ты подослан ко мне тогда… Только в Асдэме все устаканилось.

Люциан нахмурился, чувствуя боль за Кая, потому что из-за своего предназначения тот не мог позволить себе привязаться к нему, а из-за следов врага – довериться. Если бы не все это, как бы сложились их отношения? Исчезла бы та стена и холодность, которой демон одаривал его, пока они направлялись в Асдэм?

– Через час состоится божественный совет, – сообщил Кай негромко и осторожно, словно не желал мешать чужим размышлениям.

«Не рано ли?» – хотел уже спросить Люциан, но потом вспомнил, сколько времени восстанавливался. Ему и правда пора было возвращаться к решению мировых проблем.

– Что собираются обсуждать? – наконец спросил он.

– Стратегию битвы с владыкой демонов и его подручными. – Кончиками когтей Кай коснулся его затылка, захватывая налипшие пряди, отчего по спине Люциана пробежала дрожь. – Теперь, когда он снял маску, все знают о его местоположении. Стоит подготовиться, прежде чем лезть в его логово. Брат вряд ли ждет гостей, одиноко сидя на троне, и наверняка подготовил ловушку.

– Он забрал мой кнут, – сообщил Люциан на тот случай, если Кай не знал об этом. – И я не могу вернуть его даже после перерождения. Ты знаешь, зачем он ему?

– Нет. – Кай набрал воды в ковш и начал смывать пену с золотистых волос. – Тебе известна основная способность кнута?

Люциан тихо замычал от удовольствия, когда теплый водопад обрушился на его чистые волосы, и покачал головой. В прошлой жизни ему недоставало сил совладать с кнутом, а сейчас он не мог даже взглянуть на него, чтобы понять его особенность.

– Его назвали Междумирье, возможно, это как-то связано с основной способностью?

Кай задумчиво хмыкнул, поливая водой чужие волосы.

– Возможно, но ты все равно не угадаешь, как именно они связаны. В любом случае, что бы брат ни придумал, ему не удастся противостоять нам. Теперь, когда мы оба переродились, в мире нет силы мощнее, так что мы со всем разберемся. – Он отставил ковш в сторону и слегка отжал волосы Люциана, а потом заботливо завернул их в полотенце. – Пойдешь на совет?

– А можно?

– Конечно. Боги ждут встречи с тобой, как с их основой, но, если не хочешь, я не заставляю.

– Я пойду. – Люциан выпрямился и поправил полотенце на голове. – Я должен, раз уж собираюсь вместе с тобой влезть в логово демонов. – Он начал вставать из воды, слегка краснея от того, что Кай на него смотрит.

В комнату он вернулся вслед за демоном, на ходу вытирая волосы. Проходя мимо Кая, Люциан невозмутимо вручил тому полотенце и скрылся за ширмой, на которой висели его одежды – клановые одежды, которые он купил в Асдэме, будучи еще владыкой Луны. Кай ничего не менял в них, хотя они оба знали, что отныне Люциан был не тем, что прежде. Теперь он чувствовал, знал, понимал и подмечал гораздо, гораздо больше. Он был связан не только с Каем, но и со всем миром. Ощущал присутствие людей, тварей и бессмертных, чувствовал ядовитую тьму демонов и родное тепло света богов. Осознавал пропасть между светлыми и темными сущностями, враждебно настроенными против друг друга, и их природную несопоставимость.