Штурмовик из будущего 4 (СИ) - Политов Дмитрий Валерьевич - Страница 7

— А Валиев, часом, с тобой не перешел?

— Нет Ильмира, — глухо сказал Рыжков. — Аккурат в том проклятом полете зенитка его «илюху» прямым попаданием в клочья разнесла. Они, наверное, со стрелком и почувствовать ничего не успели. Бах, и уже обломки горящие вниз сыплются. И Воронцов тоже…

— Налей, — мрачно попросил экспат. — Помянем ребят.

Выпили молча, не чокаясь.

— Крепок, зараза, — сказал Григорий, вытирая рукавом гимнастерки выступившие слезы. — Ром, говоришь?

— Ага, ямайский.

— И откуда он у фрицев?

— Хрен его знает, — равнодушно пожал плечами приятель. — Они полмира ограбили. Куда ни плюнь, все подряд из других стран, но под их поганой паучьей свастикой. Еда, питье, табак, оружие.

— Ну, нас тоже союзники не забывают. Тушняк, вон, на столе — американский. «Кобры» тоже оттуда. В Москве двух гансов на высотном «спитфайере» сбил. Так и он ведь не наш.

— Ух ты! Расскажи! — загорелся Прорва. — Как тебя опять на истребитель занесло?

— А, приказали, вот и сел, — отмахнулся Дивин. — Чего там рассказывать: взлетел, на высоту вскарабкался, врезал им, потом обратно вниз.

— Вот ты, жук! — сказал с завистью Рыжков. — Умеешь в такие истории ввязаться, что оторопь берет. Не то, что я.

— Хорош из себя сироту казанскую строить, — засмеялся экспат. — Капитан, Герой, ордена на груди не помещаются, девки табунами, поди, за тобой ходят.

— Ерунда все это, — досадливо отмахнулся Прорва. — Тоска зеленая. Дела хочется. Настоящего. Такого, чтобы гансы кровушкой умылись по самые гланды! Я ведь и сюда потому попросился, что знаю — ты как раз подобными делами занимаешься.

— Чудак-человек, — засмеялся Дивин. — Я ведь не сам себе задания придумываю. Как начальство скомандует, так и делаю.

— И кто у нас нынче в начальниках ходит? — хитро прищурился приятель. — Нет, ты скажи!

Экспат помолчал немного, но потом нехотя ответил:

— Ставка ВГК. По крайней мере, в Москве меня так ориентировали. Что, мол, оттуда будем все распоряжения получать.

— Вот! Что я говорил!

— Ты погоди, не верещи. Я вот о чем сейчас подумал: меня на должность начальника ВСС поставили. Про Карпухина услышал. А кто во главе группы? Начштаба?

Рыжков разом поскучнел. Подцепил вилкой кружок колбасы, закинул в рот и принялся его тщательно пережевывать.

— По второй? — предложил он и потянулся за бутылкой.

— Прорва? — с тихой угрозой произнес Дивин. И самую чуточку даванул боевой аурой мантиса. — Говори!

— Фу, черт, что-то нехорошо мне стало! — побледнел Рыжков. — Аж в пот бросило. И перед глазами какие-то пятна разноцветные. Нет, точно надо выпить.

— Потом выпьешь, — Григорий решительно забрал из его рук бутылку. — Не томи.

— В общем, тут такое дело, — начал мяться товарищ. — Ты только смотри, сразу в драку не кидайся. Короче, завтра тебе придется докладывать о прибытии старому знакомому.

— Это какому? Гришка, да что мне из тебя прикажешь, клещами все вытягивать⁈

— Карманову.

Экспат замер. Неверяще посмотрел на тезку.

— Капитану Карманову⁈ Нашему бывшему комэску?

— Бери выше, — невесело усмехнулся Прорва. — Полковнику Карманову!

Глава 4

— Слушай, а где бы мне постельное белье получить? — поинтересовался Дивин у тезки утром, взглянув на свою койку с пружинистой металлической сеткой. — Вчера как-то мы сразу за стол сели, даже не задумался над этим вопросом. А на одном матрасе нормально ведь не поспишь. Да и холодно еще ночами.

— Белье? А, так это тебе к каптенармусу, — вяло взмахнул рукой Прорва. И широко зевнул. — Да, посидели знатно. Сколько там на твоих?

— Без пятнадцати девять.

— Да ладно? Охренеть! Тогда двинули умываться, а потом я тебе покажу каморку нашего Гобсека.

— Кого?

— Ростовщик такой был в старину французский, жадный до ужаса, — пояснил Прорва. — Совсем, как наш хозяйственник. Прочитал недавно в книжке, а сейчас вот на ум пришло. Автора не скажу — обложка оторвана была. Кто-то в штабе ее забыл, а я со скуки взял, да и прочел. А потом у меня ее бойцы из караульной роты выпросили и скурили подчистую. Бумагу на самокрутки пустили, мерзавцы.

— Растешь, — засмеялся экспат. — Раньше, помню, тебя и газету «Сталинский сокол» с трудом можно было заставить посмотреть. Разве что указы о награждениях, да денежных премиях.

— Сам удивляюсь, — широко заулыбался Рыжков, совершенно не обидевшись на подколку друга. — Ладно, айда, а то на завтрак опоздаем. И так уже засиделись.

— Что здесь раньше было? — спросил Григорий, когда они вышли из комнаты и двинулись по длинному коридору с полотенцами и прочими рыльно-мыльными принадлежностями. — Казармы?

— Казармы, — согласился с ним Прорва. — Это, если хочешь знать, нынче для летчиков нашей группы специально отдельные комнаты организовали. Ценит нас начальство! А там, дальше по коридору, по-прежнему общее помещение: двухъярусные кровати, Красный уголок, каптерка, комната для подготовки к полетам. В общем, все прибывшие на учебу на курсы переподготовки особо не роскошествуют. Уединиться и отдохнуть в тишине и покое не удастся. Так что гордись, заслужили.

— А столовая?

— Это на улицу и метров двести от нашего барака.

— Кормят-то хоть сносно?

— Нормально, я ведь уж говорил тебе. По гвардейским нормам. Плюс, за геройское звание иногда перепадает кое-что. Да ты не боись, с голодухи не помрешь!

— А я вовсе не за себя переживаю: Шварцу можно будет что-нибудь с кухни взять? Летом-то он и сам себя прекрасно прокормить может, но сейчас…боюсь, только охотой на мышей под снегом не проживет.

— Шварцу? — задумался на секунду приятель. А потом решительно взмахнул полотенцем. — Договоримся. Ты, главное, смотри, Карманову морду только не набей раньше времени, а с остальным решим как-нибудь.

— Разберемся, — мрачно процедил экспат. — Обещать не буду, посмотрим, как разговор с ним сложится. Слишком уж много у меня к этой суке вопросов накопилось.

После утреннего моциона друзья навестили пожилого ворчливого старшину-каптера с двумя желтыми нашивками за ранения и легкой хромотой, получили у него постельное белье, теплое одеяло и подушку, причитающиеся Дивину, а затем с легким сердцем направились в столовую. Кота оставили в комнате. Впрочем, Шварц, нажравшийся ночью от пуза, и ухом не повел, когда его закрывали. Как валялся на кровати Рыжкова, устроившись с комфортом на подушке, так и продолжал там дрыхнуть самым что ни на есть нахальным образом.

— Я форточку оставлю чутка приоткрытой, — решил Дивин, любовно погладив питомца по густой шерсти перед уходом. — Хоть проветрится здесь немного, а то накурили мы с тобой изрядно. Да и этот жулик на улицу сможет выбраться, если захочет.

— Валяй, — равнодушно пожал плечами тезка. — Кстати, надо будет у коменданта не забыть для тебя второй ключ от нашей комнаты взять. Напомни мне при случае, ладно?

— Идет.

Летная столовая экспату неожиданно понравилась. Просторное, светлое и чистое помещение со столами, накрытыми белыми скатертями, нарядные цветастые занавески на окнах, бойкие девушки-подавальщицы в коротких расшитых передниках. Народу на завтраке было на удивление немного. Видимо, уже разошлись офицеры по своим летным делам и учебным классам.

— Как в доме отдыха, — улыбнулся Григорий, провожая долгим взглядом смешливую чернобровую дивчину, ловко несущую поднос с грязной посудой.

— Ноги вытирайте получше, товарищи командиры, — громко потребовала сидящая у входа старушка в меховой поддевке, грозно сдвинув густые седые брови. — У нас здесь порядок и чистота! А одежу свою будьте любезны на вешалку!

— Сделаем, Лексевна, — засмеялся Рыжков. И шутливо толкнул экспата в бок. — Ты не вздумай спорить с нею, враз по шее получишь. Та еще бабулька.

— Товарищ капитан, вам как обычно? — окликнула его в этот момент подошедшая неслышно розовощекая официантка в кружевной наколке, попутно стреляя любопытным взглядом в сторону Дивина. — Вы проходите, столик прежний. Только…не знаю, товарищ ваш новый может там сидеть?