Антибол. Сбитый летчик (СИ) - Зимин Дмитрий - Страница 12

Оглянувшись, я внимательно посмотрел на синекожего парня.

Ну, белые, словно бы выгоревшие волосы. Ну, партаки по всему телу. А в остальном…

— Я разве давал команду расслабиться?

Уриэль ни капельки не смутился. Сверкнул на меня своими синими глазами без зрачков, и переспросил:

— Так хотите?

Я просто пожал плечами. Ну что он может мне показать такого, чего я ещё не видел?

Уриэль повернулся в сторону Руперта, а потом вложил два пальца в рот и пронзительно свистнул.

То есть, мне показалось, что это был свист.

В ушах забулькало, нос заложило, а в лобных пазухах кто-то неприятно закопошился.

Но я мгновенно забыл обо всех этих ощущениях, как только увидел…

Точнее, никакого перехода я не увидел.

Но как только стих этот своеобразный «свист», на месте Руперта вдруг появился…

Чёрный, с лоснящейся чешуёй, с размахом крыльев, закрывающих половину поля, дракон кружил над трибунами.

Крылья его издавали звук лопнувшего парусинового тента и поднимали ветер, пригибающий к земле железные травинки.

Нарезав таким макаром пять или шесть кругов, дракон камнем рухнул вниз.

И не успел я испугаться, как на поле вновь стоял человек.

С одним отличием.

Теперь он был совершенно гол.

— Чёрт, Руперт, прикройся блин, здесь же дамы!

Возможно, я орал несколько громче, чем того требовали обстоятельства. Но крик помог мне прийти в себя, почувствовать, так сказать, живым.

А не мультяшным персонажем.

Одноглазый глумливо улыбнулся, на миг подёрнулся рябью, и вновь оказался в своей футбольной форме. Даже бутсы были на месте. И испачканные оранжевым травяным соком гольфы.

Внезапно я увидел всё происходящее совершенно другими глазами…

Здесь всё не то, чем кажется. Сан-Инферно, это, мать его, не обычный город в каких-нибудь эмиратах!

Это другой мир.

Одного за другим, по-очереди, я оглядел игроков.

Почти трёхметровые люди с мифическими именами — это нормально, да? А крокодил на задних лапах? А осьминог?..

Едва появившись здесь, я запретил себе думать о том, что попал в другую реальность. Просто задавил, на хрен, все мысли об этой хрени, приказал себе видеть на месте монстров обычных людей.

Но сейчас, когда я воочию узрел полёт дракона, душа моя устроила бунт. Она сдалась.

И реальность, вывернувшись из жестких рамок, в которые я упихал её ногами, со всей дури огрела меня по башке.

В глазах потемнело. Создалось такое ощущение, что меня медленно опускают в стакан с кипятком… Дышать стало нечем, в ушах раздалось противное жужжание.

Слышал я о приступах паники, но чтоб сам…

…ренер? В-ё в оря-ке, ренер?

И вот что самое паршивое: я прекрасно понимал, как мне хреново.

Но сделать ничего не мог.

Даже ответить не мог, послать всех на хрен, чтоб меня оставили в покое и дали спокойно умереть.

А потом всё прошло.

Внезапно.

Раз — и словно меня окатили прохладной водой.

Открыл глаза, когда Уриэль как раз убирал руку с моего плеча.

— Что это, нахрен, было? — сейчас бы стакан лимонада. Холодного, с кубиками льда…

— Ничего особенного, — улыбнулся ангел. — Просто вы увидели мир таким, как он есть.

Я мстительно прищурился.

— Это ты устроил, да?

— Боже упаси, тренер. Престолы, помните?.. — он протянул ко мне обнаженные руки, синие от вытатуированных слов. — Но при всём уважении, вам это было нужно.

На секунду я прикрыл глаза, а потом кивнул.

— Вы в норме, тренер?

— Нихрена, бляха медная! — я расплылся в маниакальной улыбке. — Нет больше никакой нормы.

И я отвернулся. Посмотрел на остальных… И испытал ни с чем не сравнимую волну облегчения.

Никто не понял, что со мной творится.

Я думал, вся кодла стоит кругом и наслаждается моим провалом, но…

Ребята пыхтели.

Горгониды отжимались, как заведённые — только торсы блестели.

Тарара, как на пружинках подпрыгивал на четырёх конечностях, помогая себе хвостом.

Желе задумчиво перекатывалось по полю, вбирая в себя травинки и оставляя слегка влажный след.

И даже осьминог пытался приседать на своих мохнатых лапах — как гигантский паук…

Согласен, получалось хреново. Но они старались — а это уже кое-что.

— Хватит, малыши, — я громко похлопал в ладони. — Следующее упражнение называется «обгони мышь». Опусти лапу, Тарара, щас я всё покажу. Делимся на две команды. Так, вы будете «конусами». Стройтесь в две шеренги. А теперь будем обегать эти «конусы», не задевая. Погнали, девочки!

Господь свидетель, мне это было нужно. Больше, чем им.

Вымотаться до предела, до кровавого пота, так, чтобы тошнило чистым желудочным соком…

В голове стало пусто, как в воздушном шарике. И мне это очень понравилось.

Эндорфины — лучший наркотик…

Не помню, что мы делали ещё. Кажется, я показал им все упражнения, которые смог вспомнить. Растяжки, супер-сеты, бег с препятствиями, прыжки…

Когда Задница наконец-то добрался до зенита, все мы валились с ног.

Я их всё-таки загонял, мать моя женщина!

Даже горгониды, эти спортивные тачки с усиленным приводом, и те несколько сбледнули с лица.

Так им и надо.

Сам я уже ни ручки ни ножки поднять не мог, и с удовольствием рухнул бы спать прямо здесь, на траве.

Хрен мне сегодня помешает свет. Да хоть карнавал с салютом прямо в на поле — пофиг.

Всё равно буду спать, как младенец.

Засыпая на ходу, я потащился к своему кабинету — ибо другого помещения для отдыха придумать не смог.

— Привет, Тим.

— Лилит? Ты что здесь делаешь, такая… вся из себя.

Она на меня вылупилась.

— Мы договорились выпить после тренировки, забыл?

Чёрт.

ЧЁРТ, ЧЁРТ, ЧЁРТ…

Лилит постаралась. Чёрное облегающее платье, причёска, туфли… Если бы я шел с такой бабой по красной дорожке, после кубка, — нас бы поместили на обложку журнала. И вовсе не из-за меня.

А я забыл. Забыл, твою мать, что меня пригласили на свидание. После года в завязке забыл!

— Извини, — я нашел в себе силы смутиться. — Мы тут забегались с пацанами…

— Это я вижу.

Она улыбалась. Не дула губки, не топала ножкой… Просто улыбалась, как заботливая мамочка. Не знаю, что обидней.

— Щас я быстренько в душ, и пойдём, — пообещал я.

— Можем отложить, — она прикрыла глаза, и вдруг я заметил, какие длинные и пушистые у Лилит ресницы.