Приключения рождественского пудинга - Кристи Агата - Страница 42

Старик согласно кивнул.

– Правильно. «Всегда покупай лучшее!» – вот мой девиз. Иди к эксперту и не экономь на расходах. Вы заметили, месье Пуаро, что я ни слова не сказал о вашем гонораре? И не скажу! Потом пришлете мне счет – и я не буду его оспаривать. Эти идиоты в молочной лавке решили, что могут брать с меня по два девяносто за десяток яиц, когда им красная цена два семьдесят… банда мошенников! Но меня не проведешь! А вот человек на самом верху – это совсем другое. Он стоит своих денег. Я сам на самом верху и знаю это.

Эркюль Пуаро опять промолчал. Он внимательно слушал, слегка склонив голову набок. Но за его непроницаемым выражением лица скрывалось разочарование. Детектив не мог точно определить его причину. Пока Бенедикт Фарли оправдывал все ожидания – то есть он полностью соответствовал тому образу, который сложился у публики, – и тем не менее Пуаро был разочарован.

«Этот человек, – с отвращением произнес он про себя, – просто фигляр. Обыкновенный фигляр!»

Сыщик знавал других миллионеров; они тоже бывали эксцентричными, но каждый раз он ощущал в них силу, внутреннюю энергию, которая вызывала его уважение. И если они носили лоскутный халат, то это было потому, что им нравилось носить такой халат. А халат Бенедикта Фарли – так, по крайней мере, показалось Пуаро – был одним из предметов сценического реквизита. Да и сам Фарли, по существу, выглядел слишком театрально. И каждое слово произносилось им, Пуаро был в этом уверен, только для того, чтобы произвести впечатление на собеседника.

– Вы хотите получить мою консультацию, мистер Фарли? – повторил он еще раз ровным голосом.

Неожиданно поведение миллионера изменилось. Он подался вперед, и его голос понизился до хрипа.

– Да. Да… Я хочу услышать от вас, что вы думаете… Всегда обращайся к лучшим! Я всегда это говорю! К лучшему доктору, к лучшему детективу – и пусть они разбираются.

– И все-таки, Monsieur, я не понимаю.

– Естественно, – резко ответил Фарли, – я же еще не начал говорить. – Еще больше подавшись вперед, он задал неожиданный вопрос: – Что вы, месье Пуаро, знаете о снах?

Брови маленького человечка полезли на лоб. Он ожидал всего, чего угодно, но только не этого.

– Я бы порекомендовал вам, Monsieur Фарли, почитать «Книгу снов Наполеона» или обратиться к практикующему психологу с Харли-стрит.

– Сделал и то и другое… – произнес Бенедикт Фарли своим обычным голосом.

В воздухе повисла пауза, а потом миллионер заговорил – сначала почти шепотом, а потом его голос становился все громче и громче.

– Каждую ночь один и тот же сон. Я боюсь, говорю я вам, просто боюсь… Сон всегда один и тот же. Я в своем кабинете – он расположен за соседней дверью – сижу и работаю. Рядом стоят часы, я смотрю на них и вижу время – ровно двадцать восемь минут четвертого. Вы понимаете меня, время всегда одно и то же… И когда я вижу это время, месье Пуаро, я понимаю, что должен сделать. Я не хочу этого делать, мне претит делать это, но я должен…

Голос Фарли превратился в визг.

– И что же вы должны сделать? – невозмутимо спросил Пуаро.

– В двадцать восемь минут четвертого, – хрипло ответил Фарли, – я открываю второй ящик правой тумбы моего стола и достаю оттуда револьвер, который там храню. Заряжаю его и подхожу к окну. А потом… потом…

– Я вас слушаю…

– А потом я убиваю себя… – прошептал Бенедикт Фарли.

В комнате установилась гробовая тишина.

– И в этом заключается ваш сон? – спросил детектив спустя какое-то время.

– Да.

– И он повторяется из ночи в ночь?

– Да.

– А что происходит после того, как вы себя убиваете?

– Я просыпаюсь.

Пуаро задумчиво кивнул.

– А кстати, вы действительно держите револьвер именно в этом ящике?

– Да.

– Зачем?

– Я всегда держу его там. Надо быть готовым.

– Готовым к чему?

– Человек в моем положении всегда должен быть начеку, – раздраженно пояснил Фарли. – У всех богатых людей есть враги.

Пуаро не стал распространяться на эту тему. Несколько мгновений он сидел молча, а потом спросил:

– И почему же вы послали за мной?

– Я вам отвечу. Прежде всего я проконсультировался с врачом – с тремя, если быть точным.

– И?…

– Первый сказал мне, что вся проблема в питании. Он был представителем старой школы. Второй, молодой, представлял современную медицину. Он заверил меня, что все это связано с каким-то происшествием в далеком детстве, которое случилось именно в двадцать восемь минут четвертого. И вот теперь я, по его словам, изо всех сил стараюсь не вспоминать об этом, символом чего становится мое самоуничтожение. Это его объяснение.

– А третий врач? – поинтересовался Пуаро.

Голос Бенедикта Фарли вновь поднялся до уровня визга.

– Он тоже был молод. И его теория просто абсурдна! Он считает, что я устал от жизни, что считаю свою жизнь невыносимой и что намеренно хочу ее закончить. Но, поскольку признание этого факта равно признанию того, что я неудачник по жизни, в период бодрствования я отказываюсь признать эту правду. А когда сплю, все ограничения исчезают, и я делаю то, что хочу сделать в действительности. То есть убиваю себя.

– То есть он считает, что вы, сами не зная об этом, хотите свести счеты с жизнью? – уточнил Пуаро.

– И это невозможно, невозможно! – визгливо прокричал Бенедикт Фарли. – Я совершенно счастлив! У меня есть все, что я могу пожелать, – все, что можно купить за деньги! Это просто невероятно – о таком даже подумать страшно!

Пуаро с интересом посмотрел на своего собеседника. Возможно, что-то в этих трясущихся руках, в этом дрожащем визгливом голосе сказало ему о том, что во всем сказанном чересчур много страсти и наигранности, что даже то, как это все произносится, вызывает подозрение. Так что он удовлетворился тем, что сказал:

– И какую роль во всем этом вы отводите мне, Monsieur?

Неожиданно Бенедикт Фарли успокоился. Он выразительно постучал пальцем по стоящему рядом столику:

– Есть еще одна возможность. И если я прав, то вы – тот человек, который должен о ней знать! Вы знамениты, вы раскрыли сотни преступлений – иногда фантастических и совершенно невероятных. Так что вы поймете…

– Пойму что?

Голос миллионера понизился до шепота.

– Предположим, они хотят меня убить… Можно ли сделать это таким образом? Могут они заставить меня видеть один и тот же сон каждую ночь?

– Вы сейчас о гипнозе?

– Да.

Эркюль Пуаро задумался.

– Наверное, такое возможно, – сказал он наконец. – Но это вопрос скорее к врачу.

– Вы сами о таком никогда не слышали?

– Нет. Если подумать, то нет.

– Вы понимаете, к чему я? Меня заставляют ночь за ночью видеть один и тот же сон – а потом, в один прекрасный день, все это меня настолько достает, что я поступаю так, как вижу во сне. Делаю то, что так много раз видел, – убиваю себя!

Детектив медленно покачал головой.

– Вы думаете, такое невозможно? – спросил Фарли.

– Невозможно? – переспросил Пуаро. – Я не мыслю такими категориями.

– Но вы думаете, что это неосуществимо?

– Практически – да.

– Доктор тоже так сказал… – пробормотал Бенедикт Фарли, а потом его голос вновь усилился до визга, и он выкрикнул: – Но почему мне снится этот сон? Почему? Почему?

И вновь сыщик покачал головой.

– Вы уверены, что никогда ни с чем подобным не сталкивались? – отрывисто спросил его Фарли.

– Никогда.

– Вот это я и хотел узнать.

Пуаро деликатно прочистил горло.

– Вы позволите задать вам один вопрос?

– Что? Что вы сказали?… Спрашивайте, что хотите.

– А кого вы подозреваете в желании убить вас?

– Никого. Вообще никого, – рыкнул Фарли.

– Но ведь такая идея приходила вам в голову, – не отставал Пуаро.

– Я просто хотел знать… существует ли такая возможность.

– Основываясь на своем собственном опыте, я отвечу вам – НЕТ! А кстати, вас когда-нибудь гипнотизировали?