Миссия - Смит Уилбур - Страница 43

Утром воины пришли полюбоваться матерью и малышом. Все конники, они понимали, что приближаться не нужно. Держась поодаль, они указывали друг другу на красивую голову и длинную шею жеребенка.

– Хорошая сильная грудь, – сказал Шабако. – Будет отличный бегун на дальние расстояния. Сможет бежать весь день.

– Передние ноги не приплющенные. Бежать будет быстро, – сказал Хилто.

– Задние ноги хорошо уравновешены, не серпообразные. Да, быстрый, как ветер, – подхватил Тонка.

– Как ты назовешь его, маг? – спросил Мерен.

– Вихрь.

– Да, – сразу согласились все. – Хорошее имя.

Через десять дней Вихрь бегал за матерью и яростно теребил ее соски, если молоко лилось недостаточно быстро.

– Какой прожорливый, – заметил Таита. – Он уже достаточно силен, чтобы идти со всеми, когда мы выступим.

Мерен ждал еще несколько дней полнолуния, прежде чем двинуться дальше на юг. Таита проехал вдоль колонны, и Мерен видел, что маг осматривает бурдюки с водой и мешки с известью, привязанные к спинам мулов. Мерен торопливо сказал:

– Я уверен, что они нам больше не понадобятся, но… – Он замолчал в поисках подходящего объяснения.

– Они слишком ценны, чтобы их выбрасывать, – подсказал Таита. – Мы сможем продать их в Квебуи.

– Вот именно, – с облегчением ответил Мерен. – Я ни на миг не усомнился в действенности твоей магии. И уверен, что отныне у нас всегда будет вдоволь воды.

Так и оказалось. Следующий попавшийся на пути им водоем был полон зеленой воды, и в нем плавало множество зубаток с длинными шипами вокруг круглых ртов. В мелких бассейнах рыб собралось так много, что их без труда добывали копьем. Их мясо, ярко-красное и очень жирное, было замечательно вкусным. Теперь среди воинов слава Таиты была словно высечена в мраморе и покрыта чистым золотом. Командиры и воины готовы были следовать за ним на край света – что и приказал им фараон.

Корма для животных не всегда хватало, но Таита проходил этой дорогой раньше и знал окружающую местность. Он выводил воинов к потаенным долинам, где рос низкий пустынный кустарник, казавшийся мертвым и высохшим, но в земле под каждым кустом скрывались огромные клубни, сочные и питательные. В трудные времена это был основной корм стад сернобыков: они выкапывали эти клубни острыми копытами. Воины нарезали их на куски. Вначале лошади отказывались прикасаться к ним, но вскоре голод помог им преодолеть нерешительность. Воины сложили мехи для воды и мешки с известью в укрытие и заменили их клубнями.

Все долгие месяцы марша они выдерживали хороший темп, но теперь самые слабые лошади начали сдавать. Когда такая лошадь падала, воин добивал ее ударом меча между ушами: при этом лезвие погружалось в глубину черепа. Кости павших лошадей оставались белеть на солнце. Всего пало двадцать две лошади, прежде чем отряд достиг последнего препятствия – ущелья Шаблука, узкого прохода, через который прорывался Нил.

Выше этого ущелья Нил достигал в ширину почти мили. Но ущелье насчитывало всего сто ярдов шириной от одного крутого скалистого берега до другого. Когда отряд остановился у начала прохода, воины впервые после выхода из Карнака увидели текущую воду. По каменистому дну ущелья струился узкий ручеек, падая в озерцо внизу. Не пробежав и мили, он терялся в песке и исчезал.

По козьей тропе со дна ущелья поднялись на хребет Шаблука. С вершины на юге за обширной равниной видны были далекие низкие синие холмы.

– Это холмы Керрери, – сказал Таита. – Стража над Нилом. Квебуи всего в пятидесяти лигах впереди.

Вдоль реки росли пальмовые рощи, и отряд по западному берегу двинулся к холмам. Чем ближе они подъезжали к Квебуи, тем сильнее становилось течение и тем веселее воины. Последнюю часть пути они проделали за один день и наконец увидели слияние двух истоков Нила.

Квебуи был самым дальним укреплением империи. Здесь, в небольшой крепости, обосновались наместник нома и отряд пограничников. Сам город раскинулся на южном берегу. Город торговый, но даже издали видно было, что многие здания полуразрушены и покинуты. Исчезновение воды в Ниле остановило всякую торговлю с севером. Мало кто готов был вести караваны опасными путями, которыми прошел Таита со своим отрядом.

– Эта вода приходит с высокогорий Эфиопии. – Таита указал на широкий восточный приток Нила. Там было сильное течение, и на дальнем берегу виднелись многочисленные шадуфы, поднимающие воду в оросительные каналы. Город окружали зеленые поля дурры.

– Мы найдем здесь достаточно фуража, – довольно улыбнулся Мерен.

– Да, – согласился Таита. – Будем отдыхать, пока лошади полностью не оправятся.

Он потрепал Дымку по шее. Кобыла была нехороша: ребра торчат, шерсть тусклая. И хотя Таита делился с ней своей долей дурры, кормление жеребенка и тяготы пути сказались на лошади.

Таита снова посмотрел на восточный приток реки.

– По этому пути царица Лостра повела исход, – сказал он. – Мы доплыли на галерах до узкого ущелья, которое галеры не могли преодолеть, поставили их на якорь и дальше двинулись в колесницах и повозках. В горах мы с царицей выбрали место для могилы фараона Мамоса. Я сам спроектировал ее и очень тщательно скрыл. Не сомневаюсь, что ее не обнаружили и не осквернили. И никогда не обнаружат. – Какое-то время он с удовольствием вспоминал свои достижения, потом продолжил: – У эфиопов хорошие лошади, но они воины и отчаянно защищают свои горные крепости. Они прогнали две наши армии, пытавшиеся покорить их и подчинить империи. Боюсь, третьей попытке не бывать. – Маг повернулся и указал на южный приток реки, шире восточного, но совершенно пересохший, на дне ни струйки. – Вот куда мы должны идти. Через несколько коротких лиг река углубляется в болота, которые уже бесследно поглотили две армии. Однако, если нам повезет, мы увидим, что болота усохли. Возможно, в отличие от наших предшественников нам удастся найти более легкий путь. С помощью Царского Сокола мы сумеем получить у наместника проводников. Давайте переправимся к Квебуи.

Наместник на все семь лет засухи застрял в этой пограничной крепости. Однако гарнизон этого сутулого, измученного постоянными приступами болотной лихорадки человека по имени Нара содержался на славу. Воинов досыта кормили дуррой, сыты были и их лошади. Когда Мерен показал Царского Сокола и поведал, кто такой Таита, гостеприимство наместника стало безграничным. Он проводил Мерена и Таиту в крепость и отвел им лучшие комнаты. Прислал рабов для услуг и собственного повара, открыл оружейную и конюшни.