Сирийский рубеж 2 (СИ) - Дорин Михаил - Страница 13

— Это картина «Утро», — показал нам помощник Асада на жутковатое зелёное полотно с непонятной фигурой.

Задерживаться, чтобы осмотреться вокруг, при проходе через резиденцию не рекомендуется. Охрана идёт рядом, не давая замедлить шаг.

— Президент ждёт вас, давайте поторопимся, — подгонял нас помощник.

Тося шла со мной рядом, нервно оглядываясь назад.

— А если я в туалет захочу? — шепнула она, посматривая на преследующих нас охранников.

— Тебя проводят. Таким же конвоем, — ответил я, намекая, что и в туалет без охраны не пустят. В идеале потерпеть, чтобы не задавать «дурацких» вопросов, по мнению замполита. Кстати, я обратил внимание, что он постоянно не сводит с неё глаз, а вот с её стороны этого нет.

Даже когда появляется возможность притормозить, спиной чувствуешь, как за каждым твоим шагом следит охрана, хотя впрямую никто не смотрит.

Мы поднялись на второй этаж. Из окон была видна часть Дамаска. Остальное закрывают строящиеся новые высотки.

Наконец, мы добрались и до зала приёмов. Красивейшее помещение, в центре которого уже выставлены столы и всё готово к награждению. Нас построили напротив места награждения, на заднем фоне которого флаги Сирии и Советского Союза. А на стене висят портреты Хафеза Асада и Константина Черненко. За небольшой трибуной помощник, проверяющий настройку микрофона и сценарий награждения.

Все уже стояли в напряжении. Тося постоянно что-то поправляла на себе, и прижималась ко мне плечом.

— Ты хорошо выглядишь, — шепнул я ей. — Старайся не соприкасаться со мной.

— Почему? — резко напряглась Антонина.

— Мы не в Союзе. На нас смотрят.

— Кхм-кхм, — показушно покашлял замполит, намекая на разговорчики.

— Тебе кажется. Кстати, сколько у тебя наград уже было?

— Потом, — прошептал я.

— Почему? Делегация же ещё не пришла.

На заданный Тосей вопрос я не ответил.

— Ты меня игнорируешь? — произнесла Антонина, ткнув мне в плечо локтём. — Вообще-то, я волнуюсь. Умеешь ты поддержать.

Обиделась. Не, ну точно обиделась. Челюсти плотно сжала, и глаза мокреть начинают.

Большие двери в зал распахнулись. Вошёл Хафез Асад, приветливо махая всем рукой. С ним вошла и небольшая делегация.

Один из членов этой делегации был высокий молодой парень, худой и с тёмными усами. Я и представить не мог, что когда-нибудь увижу Башара Асада таким молодым.

— Доброго всем дня! Я рад, что вы все здесь и готовы к нашей церемонии, — начал говорить Хафез.

В речи он многое говорил и о войне, и о дружбе между Советским Союзом и Сирией. Вспоминал бои и то, что нам вместе удалось остановить противника.

— Да, враг не побеждён, но он и не победил. И ваши жертвы, пот, кровь никогда не будут преданы забвению.

После продолжительных аплодисментов началась церемония награждения. Первым вышел получать награду за погибшего Володю Горина посол Советского Союза в Сирии.

Следующим на церемонии был награждён генерал-полковник Яковлев. Ему был вручён Орден Омеядов — одна из высших государственных наград Сирии. Всё же, наш советник давно в стране и однозначно многое сделал для защиты и Сирии, и наших интересов в этом регионе.

— За выдающиеся боевые качества, приведшие к решающему повороту в ходе битвы в пользу Сирийской Арабской республики, мужество и героизм, удостоен ордена, и присвоено звание «Героя Республики» майору Клюковкину Александру Александровичу.

Я подошёл к президенту и представился.

— Господин президент, майор Клюковкин прибыл для получения награды, — сказал я на арабском.

— Спасибо вам, майор, — пожал мне руку Хафез и повесил мне на шею орден.

Это была восьмиконечная звезда, наложенная на другую, лучи которой инкрустированы драгоценными камнями. В центре ордена помещён медальон с изображением арабского всадника на коне, держащего в левой руке меч, а в правой — щит.

Сама лента ордена бледно-голубого цвета с шестью белыми полосками.

— Ну и специально для ношения на груди вам вот это, — передал Асад мне коробку от ордена, где она лежала, и копию со стандартной колодкой на грудь.

А то и, правда, на шее носить не очень привычно.

— Спасибо, господин президент.

— Я в долгу перед вами и вашими лётчиками. Вы спасли моего сына, а главное — сломили натиск врага. Такое в Сирии никто и никогда не забудет.

Награждение продолжалось ещё почти час. Лагойко, Зотов и Кеша получили ордена «Воинской чести», а остальные присутствующие ордена «За военные заслуги».

Ну и самое интересное было наблюдать за тем, как за наградой вышла Тося. Асад долго с ней общался, а затем вручил заслуженную награду.

Был после вручения наград и банкет, но Кеше он не понравился. Еды было ему мало, а выпивать он собирался вместе со всеми уже на базе.

Когда пришло время ехать обратно, я сел в автобусе рядом с Белецкой.

— Сегодня вечером у нас собрание коллектива.

— А я тут при чём?

— Медали и ордена будем обмывать. Придёшь?

— Работы много, — сказала Антонина и отвернулась к окну.

По приезду на базу, сообразили стол в нашей комнате на «высотке». В ход пошли уже самые «стратегические» запасы — закрутки, тугоплавкий шоколад и финики. С таким количеством награждённых, нам предстояло «обмывать» каждую медаль долго и упорно.

— Так, отойду ненадолго, — сказал я.

— Ты куда? — спросил Занин, пережёвывая бутерброд.

— В медпункт, за витаминами.

— Ага, вернее, за «витаминкой».

На улице вечерело. Зной и жара спадали. В кабинете Белецкой горел свет. Я изначально думал, что она лукавила, когда говорила про работу.

Когда вошёл в кабинет, обстановка вовсе была не рабочая. Антонина пила чай с вареньем. Так я её и застал с поднесённой ложкой ко рту.

— Ты чего? — произнесла Белецкая, наблюдая, как я решительно иду к ней.

— Так и знал, что сама не придёшь. Я за тобой.

— У меня настроения к застолью нет.

— Поднимем, — сказал я, отодвинув стул прямо с ней.

Она подскочила на ноги, вскинув руку с ложкой впереди себя, будто бы шпагу держит. Перехватил кисть её руки и съел варенье. Вишнёвое. На вкус, вначале кажется кислым, но затем становится сладким. Прямо как Антонина.

— Давно ложкой по лбу не получал?

— Дай подумать… Никогда, — сказал я и обнял Белецкую.

Она вначале замерла, но потом я почувствовал её руки на своей спине.

— Ты чего? — спросила она шёпотом, будто бы боясь спугнуть момент.

— Поддерживаю тебя.

— Кхм… Мне нравится.

— Идём.

— Давай ещё постоим.

— Я бы с удовольствием, но нас ждут, — сказал я, отстраняясь, чтобы подхватить на руки.

— Какая-то у тебя поддержка слабая. Ой, беру свои слова обратно, — улыбнулась Антонина, обвив руками мою шею. — Постой. Дай хотя бы халат скину.

Я остановился. Мечтательно вскинул голову, глубоко вздохнул и посмотрел на Тосю.

— Потом снимешь. Исключительно для меня.

Глава 7

Тося была совсем лёгкой. Ещё бы была она такой же и по характеру, то цены б её не было.

— Ааа… я тебе говорила, что ты невыносим? — тихо сказала она.

— Сейчас кто-то договорится, и спикирует вниз.

— Ну уж нет. Неси, раз взялся, — произнесла Антонина и чмокнула в щёку.

Я развернулся в сторону высотки. На подходе к зданию пришлось Тосю поставить на ноги, чтобы она могла пройти в узкие двери.

— Саша, я там никого не знаю, — прорычала мне в ухо Тося, которая собиралась уже сбежать, когда мы вошли в здание высотного снаряжения.

— Скажешь тоже! У тебя целый журнал заведён, где все записаны. Через тебя каждый лётчик проходит. Так что взбодрись, — сказал я, обнимая Антонину за талию и подталкивая к нашей комнате.

— Нет, — развернулась Тося и направилась к выходу.

Я успел её подхватить под локоть и развернул к себе.

— Саша, я пойду. Там эти ваши мужские разговоры, обсуждения, сплетни…

— Ничего подобного. Все адекватные, не озабоченные… — отмахнулся я.