Магнат Пушкин (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 49

— И что нам даст подобная форма собственности? — спросил Голицын, выслушав мой рассказ.

— Инвестиции, — пожал я плечами. — Вспомните историю Русско-Американской компании и как вслед за Императором все, кто мог, начали скупать её акции.

— Боюсь, мне не на что будет приобрести пакет акций, позволяющий быть в составе директоров, — посетовал князь.

— Ну почему же? Производство СВП будет ведь на вашей земле и при участии ваших людей. Это всё отразится в количестве причитающихся вам акций. К тому же в начале этого года учреждён Государственный коммерческий банк, выдающий ссуды под шесть процентов годовых. Согласитесь, что это не те грабительские двадцать процентов, под которые ссужают частные конторы.

— Если дивиденды будут превышать ставку банка, то есть над чем подумать, — согласился со мной Голицын.

— Кстати, у вас в перле связи случайно не добавилось собеседников?

— Сёстры с недавних пор начали мне надоедать, — кивнул Дмитрий Владимирович. — Обычно в год пару писем присылали ко дню рождения да на Рождество, а тут вдруг кинулись через артефакт общаться. Где они их только взяли?

— Надо полагать там же где и вы, — более чем намекнул я на работу Екатерины Дмитриевны. — И в отличие от вас, едва ли вашим родственницам перлы достались бесплатно.

Генерал задумался над моими словами. Постепенно морщины на его лице начали разглаживаться, а лицо озарила улыбка. Под конец он хлопнул себя по ляжкам и зашёлся смехом:

— Ай да дочка! Утёрла нос своим тёткам. Князь, а сколько стоит один комплект артефактов Связи.

— Порядка сорока тысяч ассигнациями, — озвучил я сумму, которую Катерина планировала брать со своих родственниц.

— Ого. Это же в несколько раз выше моего служебного оклада со всеми надбавками, — в очередной раз задумался генерал.

Думал Голицын долго. Даже успел три чашки кофе приговорить. В результате он пришёл к какому-то решению и, положив кулаки на стол, заявил:

— Я согласен с предложением Императора создать компанию. Думаю, что нам нужно повидаться с Бетанкуром и всё обсудить при личной встрече.

— Он сейчас в Санкт-Петербурге принимает дела в Министерстве. Я ему через артефакт Связи вкратце объяснил ситуацию. Моя позиция ему известна. Так что он ждёт вашего ответа.

— Как всё удачно складывается, — заметил князь. — Мне как раз в столицу нужно — генерал Коновницын зачем-то потребовал, чтобы я явился в Военное Министерство. Император при встрече с вами случайно не говорил обо мне?

— Говорил, — подтвердил я догадку Дмитрия Владимировича. — Только не случайно, а скорее целенаправленно. Есть у его Императорского Величества мысль поставить вас на пост генерал-губернатора Москвы. Думаю, ваша новая должность пойдёт на пользу нашему общему делу.

Генерал вновь задумался. В принципе, где-то я его понимаю — слишком много новостей за вечер он узнал. Такое трудно разом переварить.

— Александр Сергеевич, а какие у вас лично ближайшие планы? — вкрадчиво спросил князь. — Вам часом в столицу не нужно?

В принципе, я предполагал подобное развитие событий и потому не просто так прибыл лично в Ярославль. В случае согласия, я планировал посадить Голицына в один из СВП и доставить его в столицу для встречи с Бетанкуром. Единственное, чего я не знал, так это о вызове князя в Военное Министерство, где ему, скорее всего, предложат сдать дела пехотного корпуса преемнику.

— У нас теперь общее дело, так что в столицу мне нужно не меньше вашего, — заметил я. — Возможности СВП вы уже видели. Так что, если рано утром отбудем из Ярославля, то вечером будем в Санкт-Петербурге.

Утром выехать не получилось — Голицын хоть и командир корпуса, но и он не мог оставить свою часть, никого не предупредив, и не отдав соответствующих распоряжений.

Одним словом, прибыли мы в Санкт-Петербург ближе к вечеру следующего дня. Припарковав СВП на территории завода Берда, мы с генералом прямо у проходной наняли «лихачей» и отправились кто куда — я к себе домой, а он к своей сестре графине Строгановой.

Когда я добрался до своего небольшого, но уютного особнячка в Питере, то первым делом распорядился затопить мне баню. Промёрз, пока ехал на извозчике.

К холодам это моё тело привыкает неохотно, зато жару я легко переношу. Любую. Не раз проверено.

Пока пил горячий чай с мёдом, связался с сестрой. Оказалось, у неё сейчас Лёва в гостях, и они оба меня ждут с нетерпением.

Брата, которого я мысленно назначил на место «наше всё», я давно не видел. Даже совестно стало.

Оттого и чаепитие не стал растягивать, а немедля стал собираться.

Ёжась под шквалистым балтийским ветром, изредка посыпающим меня редкой снежной крупкой, я быстрым шагом добрался до дома сестры.

Меня ждали. Сестра, зная про нашу семейную мерзлячесть, даже глинтвейном обеспокоилась и камин велела затопить. Так что, беседовали мы в тёплой и дружественной обстановке. В самом прямом смысле этих слов. Понятно, что в основном рассказывать пришлось мне. Долго. Пожалуй, с час. Зато, когда брат выяснил, на чём я в этот раз добрался до Санкт-Петербурга, он стал очень настойчив в расспросах, а потом вдруг ушёл в себя. Я даже сестре пальцем погрозил, когда она попробовала до него достучаться. Минут через пять Лёвка очнулся, и встряхнув головой, признался:

— Я стишок сочинил. Сырой, правда, и ты наверняка к размеру будешь придираться, но это черновик. Прочитать?

— Давай, — махнул я рукой.

— Парит над землями, следов не оставляя

— Рождённый силой магии птенец

— И нет соперников, и тройка удалая

— Во весь дух мчась, отстала наконец

— Куда ты летишь, горделивый орёл?

— Тебе ж безразличны любые пути

— Как дух ты свободу свою приобрёл

— В дорогах, где зверь не рискует пройти!

— По-моему, отлично получилось! Смысл пойман, — не поскупился я на похвалу, зная, как это для него важно, — А вот скажи мне, что у тебя с оценками в пансионате?

— Троек нет, но математика мне плохо даётся, — признался брат.

— То есть награду ты заслужил? Ладно, прокачу тебя на новом судне. Благо, завтра день выходной и тебе не на учёбу. Если погода позволит — до Кронштадта сгоняем, а если ветрено будет, то по окрестностям покатаемся.

— Саша, а можно я друзей приглашу. Немного. Хотя бы трёх? — возрадовался было Лёвка, но тут же нашёл ещё более весомый вариант.

И я его понимаю. Одно дело просто рассказать, как его брат катал, и совсем другое — когда они все начнут хвастаться, невольно становясь свидетелями.

— А кто у тебя в друзьях?

— Смоленский и Глинка… Ты знаешь, пожалуй, мне их достаточно будет, — подумав, определился Лёва с теми, кто ему действительно близок.

— Не возражаешь, если я нашу компанию одной девушкой разбавлю? Но это пока не точно.

— Признавайся, как её зовут? — тут же включилась Ольга в разговор.

— Узнаешь, если она согласиться, — усмехнулся я в ответ, — Лёвка, у меня баня уже истоплена. Пойдёшь париться?

— Пойду.

— Александр, ты с ума сошёл. Как он после бани домой поедет? — тут же всполошилась сестра, — Заболеет же.

— Так у меня и переночует. А родителей мы запиской предупредим, точней, бабушку. Родители один чёрт они сейчас на каком-то празднестве время проводят и им до Льва нет никакого дела, — спокойно отреагировал я, прекрасно зная, что так оно и есть.

Ох и вопил же брат, когда я его вениками охаживал, а потом мы с ним вместе выскочили из бани в и упали сугроб!

— Екатерина Дмитриевна, — как можно нежнее начал я ворковать в переговорник, когда измученный брат уснул, — Я вас не сильно отвлекаю?

— Слушаю вас, Александр Сергеевич, — с заметной радостью в голосе отозвалась Голицына.

— Мы тут с вашим отцом до Петербурга прокатились на новом судне, а завтра я пообещал покатать на нём своего брата и пару его друзей. Не желаете составить нам компанию?