Магнат Пушкин (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 48

— Князь, впереди какие-то лиходеи дорогу несколькими санями перекрыли, — где-то подо Ржевом услышал я через перл Связи голос Дмитрия Владимировича, начальника службы безопасности, находящегося в первом СВП. — Рядом с санями никого, а вдоль дороги полтора десятка разбойников попряталось.

— И как ты их увидел? — невольно возник у меня вопрос.

— Так в тепловизор человека в мороз отчетливо видно за сотню саженей, — последовал ответ. — Так что делать будем? Можно, конечно, выйти и перестрелять всех из арбалетов, но…

— Отставить геройство, Дмитрий Владимирович, — приказал я. — Доберёмся до ближайшего яма и предупредим смотрителя, что у него на участке бандиты промышляют. А пока сворачивай с дороги в поле и объезжай засаду по большой дуге.

Мой СВП, вслед за ведущим свернул с дороги и оказался в заснеженном поле. Замыкал нашу колонну тот самый грузовичок, гружённый новыми тканями и фурнитурой, которые я вёз в Москву Минаевой. В иллюминатор я разглядел, как вдали небольшая кучка людей разделилась на две группы — одна трясла кулаками над головой, а вторая, стоя на коленях, крестилась и била челом о землю.

Понятное дело, что грабители устроили в поле засаду вовсе не нас, а на случайных путников или купцов. И да, можно было остановиться и перестрелять бандитов, как предлагал мой безопасник. Да что там говорить — я один мог выйти против толпы и помножить всех бандитов на ноль с помощью перла Воздуха, как однажды уже сделал это больше года тому назад. Но ведь за мной и мои люди пошли бы. Где гарантия, что мы не услышали бы в ответ выстрелы и какая-нибудь шальная пуля не задела моих людей? К чему лишний раз подставляться, если СВП позволяет маневрировать в поле и можно спокойно избежать стычки? И нет, это не трусость, а здравомыслие.

Что интересно, Пётр Исаакович, полностью поддержал наш обходной манёвр, когда я вечером того же дня, уже будучи в Москве, рассказал о происшествии под Ржевом.

— Всё правильно ты, племяш, сделал, что не сунулся с разбойниками разбираться, — услышал я за ужином слова одобрения от дяди. — Разбойники народ изобретательный. С ними всего не учтёшь. Вспомни, как мы с тобой их в уезде вылавливали. Вроде всё предусмотрели, и народу нас было не мало, а дядьку твоего, тем не менее, хорошо зацепило. Хорошо ещё, что местный поп поблизости оказался с лечебным перлом и Никита легко отделался. А случись что в поле с одним из твоих людей — успел бы довезти его до лекаря? А если б рулевых случайно ранило, чтобы ты тогда делал?

— Егеря ропщут, — не нашелся я что ответить. — Мол, на войне французам спину не показывали, а тут от каких-то бандитов убегали.

— Твой начальник охраны того же мнения?

— Нет. Он полностью на моей стороне. Он, конечно, предлагал перестрелять бандитов, но я не заметил в его голосе задора.

— Я с ним больно-то не общался, но догадываюсь, что он из унтер-офицерского состава, — заявил дядя. — Если это так, то ему знакомо чувство ответственности за подчинённых. Думаю, он найдёт слова, чтобы донести до простых егерей, что ты в поле кому-то из них возможно и жизнь спас.

— Фельдфебель*, — невпопад ответил я, вспомнив звание Дмитрия Владимировича.

— Я примерно так и думал, — улыбнулся в ответ Пётр Исаакович.

* Фельдфебель — в Вооружённых Силах Российской империи соответствовал современному званию «старший сержант».

Глава 21

Ночь в доме Минаевой выдалась неспокойной. Ветер то шептал за окном, как ворчливая старуха, то швырял в стекла снежные заряды, словно хотел убедить меня остаться. Но я знал: если задержусь здесь на день-другой, то вполне может настать момент, когда Император решит, что мои технологии ему больше не интересны.

Утром, едва свет коснулся окна, мы отбыли. Москва осталась за спиной, а вместе с ней крепкое рукопожатие дяди и тёплый, почти материнский взгляд Екатерины Дмитриевны, брошенный мне вслед, когда я покидал её дом.

Ближе к обеду наш караван прибыл в предместье Ярославля, где находилась штаб-квартира второго пехотного корпуса. К счастью, попасть на территорию воинской части оказалось несложно — достаточно было через перл Связи вызвать генерала Голицына и дать послушать его рык и мат дежурному по КПП. Испуганный унтер-офицер даже одного дневального выделил, чтобы тот бежал впереди наших СВП и показывал дорогу на плац, куда нам велел прибыть Дмитрий Владимирович.

Князь Голицын уже был на плацу в окружении офицеров своего штаба. Он стоял чуть впереди, в генеральской шинели, которая не теряла строгости даже под снегом, и смотрел на наши судна, как человек, который видел многое, но такого ещё не встречал.

— Ваше Сиятельство, — начал я, когда вылез из аппарата и сделал шаг вперёд, — Надеюсь, я вас не разочаровал?

— А уж я-то как надеюсь, — усмехнулся он, пожимая мою руку. — Я своим людям успел набросать картину ваших машин, но они всё равно не поверили. Так что теперь пусть сами смотрят. Может, и убедятся в правдивости моих слов.

Офицеры, собравшиеся на плацу, действительно не скрывали интереса. Одни подходили близко, другие тыкали рукой в юбку и скеги, кто-то и вовсе попытался заглянуть под корпус, словно ожидал увидеть там коня или, как минимум, паровой двигатель.

— Впечатляет, — сказал наконец-то Голицын, когда закончил осмотр. — Только вот вопрос: куда бы нам отправиться, чтобы проверить ваши машины?

— Можно по тракту добраться до села Богородицкое, — предложил я. — Оттуда через поле до Волги. По её руслу пройдём мимо Ярославля и обойдём его стороной, а обратно вернемся, форсировав Которосль. За два часа управимся.

Генерал почесал щеку, как человек, который явно не привык считать время в часах.

— Если бы мы это делали на лошадях, нам бы понадобился целый день. А вы говорите — за пару часов?

— Это не лошади, — ответил я. — Это машины, которые не знают времён года. Они могут парить над водой, скользить по льду, и даже преодолевать болота, где никто не рискнёт идти пешком.

— Тогда пусть будет так, — решил Голицын. — Займите места, господа офицеры! Мы отправляемся!

Ужин в доме генерала был тихим. Только я, князь и пара слуг, которые понимали, что им лучше быть невидимыми, а потому и появлялись они только при смене блюд.

— Александр Сергеевич, — начал Дмитрий Владимирович, когда последний слуга закрыл за собой дверь, — скажите прямо: платформы, на которых вы прибыли в Ярославль, правда, сделаны вами?

— В моём имении, но, само собой, не мной лично, — ответил я, насадив на вилку сразу несколько опят. — Скажу больше — даже принцип работы судов был придуман моими инженерами, по сути, вчерашними студентами. Мой вклад измеряется только необходимыми для производства артефактами, а остальное уже дело рук моих мастеров. После небольшого обучения ваши люди смогут делать то же самое.

— Значит, вы даёте людям перлы, но сами остаётесь…

— … только организатором, — закончил я. — Чем-то мы с вами похожи. Вы ведь во время боя лично не уничтожаете неприятеля. Более того, вы даже план боя не разрабатываете, а руководите работой своего штаба и утверждаете или отвергаете предложенные им варианты.

— Случалось и лично в атаку ходить, — скорее для вида заметил генерал, ничуть не оскорбившись. — Но с вашим сравнением я, пожалуй, соглашусь.

Мы с генералом перешли к кофе, когда я, немного помолчав, сказал:

— Его Императорское Величество настоятельно рекомендовал создать акционерную компанию по выпуску СВП и гидросамолётов. Не казённое предприятие. Просто форму собственности, которая позволит развивать технологии без давления чиновников. И с возможностью контроля со стороны тех, кто действительно в них понимает.

— Вы имеете в виду себя? — прищурившись, спросил Дмитрий Владимирович.

— Не только. Меня. Бетанкура. Даже вас, если вы согласитесь.

— Августин Августинович как в этот список попал? — поинтересовался князь.

Пришлось рассказать, как Император гостил у меня в Велье и предложил создать компанию.