Хроники пилота: Звездолет для бунтаря (СИ) - Алексеев Евгений Артемович - Страница 16

— Он назывался социализм, — Зайцев вновь привлек моё внимание. — Первая стадия построения коммунизма. Лучший строй в мире!

Сказал с такой гордостью, что я не удержался от улыбки. И тут перед глазами всплыл другой плакат с лозунгом «Коммунизм — стартовая площадка для освоения космоса».

— Понятно. Вам был нужен этот государственный строй, чтобы осваивать космос. Интересно.

Зайцев поперхнулся, глаза расширились, воззрился на меня, будто увидел чудище с хвостом.

— С чего ты это взял? — выдавил из себя.

— Я видел плакат с таким лозунгом.

— А ну, в общем это тоже подходит. Ну я тебе объясню. Вот скажем у вас кто владеет и управляет заводами, фабриками?

— Ну, кто владеет, тот и управляет. Те, кому эти заводы принадлежат.

— Вот. Значит, у вас капитализм. У вас отдельные личности захапали себе все — заводы, фабрики, шахты, землю. Эксплуатируют рабочих — те горбатятся за гроши, а владелец кладет прибыль в карман. Покупает себе на эти деньги яхты, самолеты, замки. А рабочие в нищете живут.

— У нас никто никого не эксплуатирует. Все наши промышленные комплексы роботизированы. Роботы выполняют программы, составленные коллективом программистов для суперкомпьютеров. И владелец завода прибыль себе в карман не кладет. Он ее вкладывает в расширение производства. Иначе его конкуренты сожрут. Ладно. Значит, у вас теперь социализм. И вы хотите построить коммунизм? Я правильно понял?

— Нет. Коммунизм мы уже построили. У нас теперь все вернулось. Только в лучшем виде. Теперь у нас все бесплатно. Учеба, медицина, жилье. И транспорт у нас теперь общественный бесплатный.

— Как это бесплатно? А что все люди тоже бесплатно работают? Кто оплачивает все это?

— Никто ничего не оплачивает. Государство все планирует и все распределяет.

— Государство? А оно откуда это берет? У вас с неба падают деньги?

Зайцев ухмыльнулся, показав, какой я несведущий идиот.

— Какие деньги? У нас нет никаких денег. Их давно отменили. Люди работают, и получают все, что нужно.

— То есть люди создают продукцию, а потом государство ее распределяет?

— Да! У нас воплощены идеи Маркса! «От каждого по способностям. Каждому по потребностям». Работают по-разному, а получают все, что нужно.

— А кто определяет потребность-то? Вот скажем у меня есть потребность в космолёте. Мне его дадут?

— Нет, конечно! — завопил Зайцев в каком-то отчаянье. — Космолёт — это излишество, предметы роскоши! Не нужны они нормальному человеку!

Судя по вскрику, Зайцев сам мечтал о космолёте. Но признаться в этом не мог. Я откинулся на спинку диванчика, помолчал.

— Толян, мой отец оплатил мою учёбу в лучшей военно-космической Академии планеты. И на 16-й день рождения подарил спейсфайтер, ну то есть, по-вашему, челнок, — я улыбнулся с чувством нескрываемого превосходства.

Зайцев насупился и буркнул:

— Ну, значит, твой отец — буржуй.

— Мой отец был маршалом. Главным экспертом в комитете обороны нашей планеты. Видел будущее вооружения на много-много лет вперед.

— Ну прямо, как Туровский, — пробормотал Зайцев. — Только его мало, кто понимает.

Да, моего отца тоже не признавали. Не понимали. Сердце сжалось от глухой боли, которую я старательно хоронил в глубине своей сущности.

— Хорошо. Значит, получается, работают у вас все по-разному, а получают одинаково?

— Получают по потребностям, — последнее слово Зайцев произнес по слогам. — Все, что нужно нормальному человеку. Наши ученые вычислили, какой уровень жизни нужен человеку для счастливой и долгой жизни. И этот уровень нам обеспечивает государство!

Я едва смог сдержать улыбку, заслушав пафосную речь Зайцева. Неужели он реально верил, что такое можно сделать? Расспросить, кого же они там воскресили — не успел.

Лифт мягко опустился на этаж и распахнул двери.

— Ну что скажешь, Толян, сколько здесь зверья?

Зайцев только криво ухмыльнулся. А я осторожно ступая, будто по горящим углям, вышел из лифта и огляделся.

Зал смахивал на небольшое кафе. Круглые столики, стулья с пластиковыми грязно-молочного цвета спинками. Слева от меня у стены изгибалась стойка администратора или баристы. За ней, конечно, никого не было. Только валялся какой-то хлам — проспекты, осколки стекла.

Над входом в спортзал висело большое табло, где на всех строчках уныло мигали надписи: «Отменено», «Отменено».

На всякий случай я включил силовое поле над головой. Сканер живности показал, что вокруг нас абсолютно мертвая материя, не представляющая никакой угрозы. Я не очень поверил в это. Чувствительным биосканером Дарлин, увы, я не обладал. Так что надо обойтись тем, что есть.

Сделал жест Зайцеву, и мы мелкими перебежками, прячась за выступами стен, за стойкой, подобрались к входу в спортзал.

— Слева там шкафчики для одежды, душ. А прямо вход в бассейн, — объяснил Зайцев.

Я понимающе кивнул. Краем глаза зацепил движение на стене. Оглянулся — пустая стена, выкрашенная охрой, расплылись грязные пятна, но на целого мимика никак не тянут. Отвернулся и вновь шорох, будто пробежала ящерица, прочертила хвостом по стене.

Бах! Кто-то схватил меня за плечи и с силой бросил об стену. Я сполз вниз и с удивлением обнаружил, что напротив стоит Зайцев, сквозь стекло шлема сверкают белками глаза, будто у зомби. В руках длинная черная палка. Откуда он ее взял? А! Оторвал ножку у стола. Вон он, трехногий, валяется рядом.

Удар! Я едва успел отклониться. На штукатурке, там, где я только что стоял, осталась глубокая вмятина. Оттолкнул Зайцева ногами. Тот пошатнулся, но ножку не выронил.

Я вскочил на ноги за спиной напарника. Но тот мгновенно развернулся. Трах! Ножка с грохотом ударила по выложенному плитками полу. Вдребезги разбив пару плиток.

Зайцев наклонился вперед, и как дикий зверь прыгнул на меня, опрокинув на спину. Башкой я опять приложился о пол. «Нейроинтерфейс. Критическое состояние! Критическое состояние!»

Этот ублюдок повредил мне электронную начинку. Если она отключится, я стану беспомощным, как котенок.

Что с ним такое? Кричать бесполезно. Явно оторвался от действительности и ничего не слышит.

Я отпрыгнул назад, уйдя еще от одной атаки Зайцева. Быстро огляделся и запрыгнул за стойку.

В засохшей луже крови — труп без головы, в костюме бармена — темные брюки, светлая куртка, расплылись бурые пятна. Лежал ничком. Под самой стойкой куча хлама — обрывки бумаги, осколки фарфора и стекла, кучка ключей с бирками. Под самой стойкой у ножки я заметил чернеющую палку. Попытался дотянуться.

Трах! Грохот разбиваемого пластика. Зайцев с диким ожесточением разбивал хрупкий материал, оставляя глубокие дыры. Щепки фонтаном.

Наконец, мне удалось дотянуться до палки, подтянул к себе. Водопроводная труба, выкрашенная грязно-синей краской. Теперь я обладал оружием.

Выскочил из-за стойки, и Зайцев тут же развернулся и набросился на меня. Удар. Две металлических дубины поцеловались с диким скрежетом. Атака! Я отразил её с большим трудом.

Включил антигравитацию на тридцать процентов. Стало легче перемещаться. Сделав лихое сальто, перепрыгнул через соперника и оказался за его спиной.

Ну так и есть. Уютно устроившись на плечах и спине Зайцева, сидела какая-то фиолетовая мразь. Смахивающая на большую ящерицу.

Отпрыгнул назад, отразил лихой выпад соперника. И мы стали фехтовать трубами, оглашая зал металлическим звоном. Зайцев бил сильно, злобно, вкладывая в атаку совершенно не мыслимую мощь. Отражая его удары, я пятился назад, пока не уткнулся спиной в стену. Зайцев почти прижал меня к ней. Выронил ножку стола и начал бить в лицо. Но кулак его отбрасывало силовое поле.

Как нейтрализовать парня? Он в скафандре, хоть и легком. В шлеме. Не прошибешь ничем. Не схватишь за горло.

Зайцев на миг остановился. Отстранился и в его руках мелькнул бластер.

Пуфф. Удар из оружия мне не повредил. Клон моего собственного бластера настроен на безопасность своего хозяина. Схватив ножку стола, которую выронил Зайцев, я приложил его по руке со всей силой, какая осталась. Зайцев охнул, выронил бластер. Я подхватил его и направил на соперника.