Тайный грех. Дочь невесты - Дашкова Ольга - Страница 3

– Угу, – буркнула, глядя на сад за окном.

А вот я не собиралась никому нравиться. И уж точно не собиралась подыгрывать ее планам. Пусть делает, что хочет. Мне плевать. Но тот взгляд из окна… Он не выходил из головы.

Полина вышла, тихо закрыв дверь. Тишина. Наконец-то. Я упала на кровать, глядя в потолок. Неделя. Всего неделя, и я свободна.

Но почему-то мне казалось, что эта неделя будет длиннее, чем я готова вытерпеть. И этот дом, с его стариной и антиквариатом, почему-то казался слишком опасным.

Глава 3

Я сидел во главе стола, глядя на серебряный подсвечник, отбрасывающий дрожащие тени на белую скатерть. Ужин был подан с той безупречной точностью, к которой я привык: фарфоровые тарелки, хрустальные бокалы, мягкий свет, создающий иллюзию уюта.

Но уют был обманом.

Внутри меня бушевал шторм, который я с трудом сдерживал. Полина сидела слева, ее голос звенел, как колокольчик, заполняя столовую бесконечным потоком слов. Она говорила о свадьбе, о гостях, о цветах, которые должны прибыть завтра. Я кивал, но не слушал.

Мой взгляд, несмотря на все усилия, то и дело возвращался к ней. К Алисе.

Девушка сидела напротив, молчаливая, как статуя. На ней было черное платье – простое, но элегантное, с белым бантом спереди, который подчеркивал ее хрупкость. Волосы, собранные в низкий пучок, открывали тонкую шею, где в маленьких мочках ушей поблескивали бриллиантовые капли.

Без косметики, лишь легкий блеск на полных губах, она выглядела… чистой. Невинной. Но ее глаза – серые, глубокие, в тонкой оправе очков – были чем-то большим. Они смотрели на меня с такой уверенностью, какой я не видел даже у своих партнеров по бизнесу.

Те всегда отводили взгляд, чувствуя мой вес, мою власть. Но Алиса… Она не боялась. И это цепляло, как крючок, впивающийся в плоть.

– Алексей, дорогой, как тебе вино? – Полина коснулась моей руки, ее пальцы были холодными. – Это то самое, из Тосканы, ты говорил, что оно идеально к мясу.

– Отлично, – ответил, не глядя на нее. Мой голос звучал ровно, как всегда, но внутри все кипело.

Поднес бокал к губам, но вкус вина показался пресным. Еда – нежнейшая телятина с трюфельным соусом – лежала на тарелке нетронутой. Кусок не лез в горло. Не потому, что еда была плоха.

Потому что рядом сидела Алиса.

Ее присутствие было как электрический разряд, который я не мог игнорировать. Я привык к контролю – над собой, над эмоциями, над всем, что меня окружало. Секс с Полиной три раза в неделю был частью этого контроля: размеренный, предсказуемый, достаточный, чтобы удовлетворить тело, но не душу.

Душа давно молчала и меня это устраивало.

Но сейчас…

Сейчас я чувствовал голод. Не тот, что утоляется едой или вином. Это был другой голод – темный, опасный, на грани греха. Он поднимался из глубины, заставляя кровь бежать быстрее, а тело напрягаться до предела.

Стиснул вилку, стараясь не смотреть на Алису, но ее глаза притягивали, как магнит. Эта чистота, эта сила, спрятанная в хрупкой оболочке, будила во мне что-то, что я давно похоронил.

Или думал, что похоронил.

– Алиса, милая, расскажи Алексею о своей школе! – Полина повернулась к дочери, ее голос был пропитан фальшивой теплотой. – Она учится в такой престижной школе в Англии, Алексей. Лучшие преподаватели, лучшие традиции. Алиса, ну же, не молчи!

Девушка медленно подняла взгляд от тарелки. Ее губы слегка дрогнули, но она не улыбнулась. Она посмотрела на меня, и снова этот удар – ее глаза, как два серых озера, в которых можно утонуть.

Она не ответила матери, просто продолжала смотреть на меня, будто изучая. Будто знала что-то, чего не знал я. Мои партнеры, закаленные в переговорах, дрожали под моим взглядом, но эта девчонка… Она была другой.

И это бесило. И возбуждало.

– Я не люблю говорить о школе, – наконец сказала она, ее голос был тихим, но твердым. – Это скучно.

Полина рассмеялась, слишком громко, слишком искусственно.

– Ох, Алиса, какая ты у нас скромница! Алексей, она просто стесняется. Но она такая умная, ты бы видел ее оценки!

– Полина, не надо,– девушка поморщилась, а я почему-то не удивился, что она назвала свою мать просто по имени.

Кивнул, не отрывая глаз от своей будущей падчерицы. Она не стеснялась. Она просто не хотела играть в игру своей матери. И это делало ее еще опаснее.

Заставил себя отвести взгляд, сосредоточившись на бокале. Но образ ее губ, ее шеи, ее глаз остался в голове, как выжженный. Я сжал челюсти.

Это неправильно. Это порок. Она – дочь моей невесты. Моя свадьба через неделю. Но тело не слушалось разума.

Оно горело, требовало, кричало. Я был на грани.

– Алексей, вы в порядке? – голос Алисы вырвал меня из оцепенения. Я резко посмотрел на нее. Она слегка наклонила голову, ее брови приподнялись. – У вас кровь идет.

– Что? – я нахмурился, не понимая.

Моя рука невольно поднялась к лицу, действительно, из носа шла кровь.

– Алексей, дорогой, ты в порядке? Может, давление?

– Хватит, – рявкнул я, резче, чем хотел.

Полина замерла, ее рука с салфеткой повисла в воздухе. Я почувствовал, как напряглась Алиса, но она не отвела взгляд. Ее глаза все еще были на мне, и в них мелькнула искра – не страх, не удивление, а что-то другое.

Вызов? Насмешка? Я не мог разобрать, но это только разжигало огонь внутри.

Я отодвинул стул и встал.

– Полина, пойдем со мной. Нам нужно поговорить.

Она посмотрела на меня, ее лицо выражало смесь растерянности и беспокойства, но послушно поднялась. Алиса осталась сидеть, ее пальцы слегка постукивали по краю бокала. Она не сказала ни слова, но ее взгляд провожал нас, пока мы не вышли из столовой.

Я шел к своему кабинету, чувствуя, как кровь стучит в висках. Полина семенила за мной, ее каблуки стучали по паркету. Я не оборачивался. Внутри меня боролись два зверя: один требовал контроля, другой – освобождения. Я знал, что не должен поддаваться. Но образ Алисы – ее глаза, ее губы – не отпускал.

Мы вошли в кабинет. Я закрыл дверь, повернувшись к Полине. Она смотрела на меня, ожидая объяснений, но я не собирался говорить. Мой разум был затуманен, тело горело. Я шагнул к ней, схватив за талию, потащил к столу, развернул, нагибая.

Она ахнула, но не сопротивлялась. Это было привычно, знакомо – наш ритуал, часть сделки. Но сегодня это было не о ней. Это было о том, чтобы заглушить голод, который разрывал меня изнутри.

Действовал быстро, резко, будто пытаясь изгнать демона, который поселился во мне с того момента, как я увидел Алису. Мой разум кричал, что это неправильно, что это грех, но тело не слушало. Задрав подол платья, разворовал белье, звякнула пряжка ремня, застигнул ширинку, освободил налитый возбуждением член.

Вошел в Полину резко, глубоко, без подготовки, Полина вскрикнула, но тут же простонала, расслабляясь. Я вбивался в нее с остервенением, вгоняя свой член так глубоко как можно, яйца были каменными, каждая мышца в теле напряжена.

Прикрыл глаза, сразу увидел лицо Алисы, эти невинные косички, выбившиеся пряди волос, очки, пухлые губы. А когда открыл их и повернул голову в сторону, встретился с ней по-настоящему.

Полина стонала, я тархал ее, а сам смотрел в глаза ее дочери, которая подглядывала за нами. Но вот она исчезла, метнувшись в сторону, а я начал кончать, выдыхая с тяжелым, почти животным звуком, отстраняясь от Полины.

Она поправила платье, ее лицо было спокойным, но в глазах мелькнула тень обиды.

– Алексей, что с тобой? Ты сегодня… не такой.

– Все в порядке, – отрезал, отворачиваясь к окну. Я не хотел видеть ее. Не хотел видеть ничего, кроме тьмы за стеклом.

Но в этой тьме я видел только Алису. Ее глаза. Ее силу. Ее хрупкость. Ее чистоту, которая манила и разрушала.

Глава 4

Смотрела на нетронутую еду на тарелке и терялась в догадках. Телятина остыла, соус блестел в свете люстры, но аппетит пропал еще в тот момент, когда Алексей встал из-за стола и утащил Полину за собой. Его резкий уход был странным, как и все в этом человеке.