Тайный грех. Дочь невесты - Дашкова Ольга - Страница 2

В его глазах была сила, магнетизм, от которого по спине побежали мурашки. Я почувствовала что-то странное, необъяснимое – смесь страха и притяжения, которую не могла понять.

Сердце заколотилось быстрее, и я невольно выпрямилась, встречая его взгляд. Почему-то мне не хотелось отводить глаза, хотя все внутри кричало, что это опасно. Он затянулся сигаретой, и дым на миг скрыл его лицо, но я все еще чувствовала взгляд, как прикосновение.

– Алиса, дорогая! – голос Полины разрезал тишину, и я вздрогнула, отводя глаза.

Тяжелые двери распахнулись, мать появилась с той самой улыбкой, которую я ненавидела с детства. Фальшивая, как ее идеально уложенные волосы. Мне пришлось войти в дом, она обняла меня, прижав к себе так, будто мы виделись вчера, а не пять лет назад.

Ее духи – приторно-сладкие, с ноткой ванили – забивали нос, и я с трудом сдержалась, чтобы не отшатнуться.

– Боже, как ты выросла! Моя девочка, такая красавица!

Я не шевелилась, позволяя разыгрывать этот спектакль. Полина отстранилась, оглядывая меня с ног до головы, будто я была куклой на витрине. Мое сердце все еще стучало слишком быстро, и я злилась на себя за это.

Кто был тот мужчина? Алексей? Наверное. Но почему его взгляд так зацепил меня?

Я привыкла быть незаметной, растворяться в книгах и лабораториях. А он смотрел так, будто видел меня насквозь.

– Эта форма… – Полина всплеснула руками, ее голос дрожал от наигранного восторга. – Английские школы знают, как сделать из девочек настоящих леди. Ты только посмотри на себя! Косички, очки… Такая милая!

Я закатила глаза, радуясь, что очки скрыли это. Леди. Серьезно?

Пять лет назад она тащила меня на встречу с каким-то потным типом, которого называла «перспективным женихом». Мне было тринадцать, характер скверный, и я намазала клеем его стул, просто чтобы посмотреть, как он будет выкручиваться.

Он не выкрутился. Полина тогда орала на меня весь вечер, но я только смеялась. Сейчас я уже не та девчонка, которая портит мебель ради забавы, но яд во мне никуда не делся. Просто я научилась держать его при себе. Почти.

– Пойдем, я покажу тебе дом! – Полина схватила меня за руку, ее пальцы были холодными, несмотря на июньскую жару. – Это просто чудо, Алиса. Алексей – замечательный человек, ты увидишь. У него такой вкус, такой стиль! Этот дом – его гордость.

– Угу, – буркнула я, позволяя ей тащить меня.

Не хотела спорить. Не хотела вообще говорить. Полина вспомнила обо мне только потому, что ей нужна была декорация для свадьбы. Пять лет я была ей не нужна – жила в Англии, училась, копалась в книгах.

Мой мир – это лаборатории, биология, вирусы, которые можно разложить на молекулы и понять, как они работают. А ее мир – это приемы, бриллианты и мужчины вроде этого Алексея. Мне было плевать на ее планы. Пусть выходит замуж, пусть играет в свои игры. Лишь бы не лезла ко мне.

Мы прошли по холлу, я невольно замедлила шаг. Дом был… живым. Хрустальная люстра над головой отбрасывала мягкие блики на стены, покрытые темным деревом. На полу – паркет, уложенный елочкой, с едва заметными следами времени.

Старинный комод у стены, с бронзовыми ручками в виде львиных голов, притягивал взгляд. На нем стояла ваза – не из тех безвкусных, что обожает Полина, а простая, керамическая, с тонким узором, будто из музея.

Я провела пальцем по краю комода, чувствуя шершавость дерева. Да, у этого Алексея вкус есть. Мать еще не успела тут все испортить своими блестками.

– Ну как тебе? – Полина остановилась, сияя, как новогодняя елка. – Правда, потрясающе? Алексей сам выбирал каждую деталь. Он такой… утонченный.

– Нормально, – ответила, стараясь звучать равнодушно.

Но дом мне нравился. В нем чувствовалась история, как в старых библиотеках, где я могла часами листать книги по микробиологии. Каждая вещь здесь, от тяжелых штор до бронзовых подсвечников, будто шептала о прошлом.

Я невольно представила, как сижу в одной из этих комнат с ноутбуком, готовясь к экзаменам в университет. Медицина, микробиология – вот мой путь. Благодаря отцу, которого я почти не помнила, я могла выбирать, кем быть.

Он оставил мне наследство, которое Полина не могла тронуть. Она злилась, конечно, но мне было все равно. Отец признал меня, хотя они с Полиной не были женаты. Через два года после моего рождения его убили.

Я не знала, кто и почему, – Полина никогда не говорила об этом. Но я была благодарна ему. За деньги. За свободу.

– Пойдем, я покажу тебе гостиную! – Полина снова схватила меня за руку, и я с трудом подавила желание выдернуть ладонь. – Ты только посмотри на эти картины! Алексей говорил, что они из какой-то частной коллекции. А вазы! Это антиквариат, между прочим.

– Круто, – бросила я, разглядывая свои кроссовки.

Она тараторила, как гид в музее, но я слушала вполуха. Мой взгляд зацепился за старинные часы в углу гостиной. Их маятник тихо покачивался, издавая мягкое тиканье. Я представила, сколько рук касалось этих часов, сколько историй они видели.

– Алиса, ты вообще меня слушаешь? – Полина остановилась, скрестив руки на груди. Ее голос стал чуть резче, но улыбка не исчезла. – Я стараюсь, чтобы тебе здесь понравилось.

– Слушаю, – ответила, не поднимая глаз. – Дом красивый. Мне нравится.

– Правда? – она тут же оживилась, будто я дала ей медаль. – Я знала, что тебе понравится! Алексей будет так рад это слышать. Он вообще очень внимательный, знаешь. Спросил, какую комнату тебе выделить, какие книги ты любишь…

– Погоди, – я наконец посмотрела на нее, прищурившись. – Он спрашивал про меня?

– Конечно! – Полина всплеснула руками. – Он хочет, чтобы ты чувствовала себя как дома. Это же теперь и твой дом, Алиса. Мы будем семьей.

Сжала челюсти, чтобы не сказать, что думаю. Семья? Серьезно? Пять лет она не вспоминала обо мне, а теперь я должна играть в счастливую дочку? Глубоко вдохнула, заставляя себя промолчать.

Не стоит тратить нервы. Неделя – и я уеду. Назад, в Англию. В готовится к поступлению. К своей жизни.

– Я устала, – сказала, глядя ей в глаза. – Хочу в свою комнату. Можно?

– Ох, конечно, дорогая! – Полина снова засияла, но я видела, как ее улыбка дрогнула. Она ненавидела, когда я не подыгрывала. – Пойдем, я покажу тебе ее. Она на втором этаже, с видом на сад. Алексей сам ее выбирал для тебя.

– Круто, – пробормотала я, следуя за ней.

Мы поднялись по лестнице, и я старалась не смотреть на окно, где стоял тот мужчина. Но его взгляд все еще горел в моей памяти, как отпечаток. Сердце стучало быстрее, чем нужно, и это бесило.

Полина открыла дверь в комнату, и я вошла, бросив рюкзак на пол. Кровать с балдахином, белые шторы, старинный стол с резными ножками. На стене – картина, пейзаж с темными соснами и туманным небом.

– Ну как? – Полина стояла в дверях, сложив руки. – Правда, уютно? Я говорила Алексею, что ты любишь книги, и он велел поставить вон тот шкаф. Там уже есть что-то по биологии, кажется.

Взглянула на шкаф – тяжелый, дубовый, с застекленными дверцами. За стеклом виднелись корешки книг. Шагнула ближе, пробежав глазами по названиям. «Молекулярная биология клетки», «Вирусология: основы»… Серьезно? Я посмотрела на Полину, пытаясь понять, шутит она или нет.

– Он сам это выбрал? – спросила, не скрывая скептицизма.

– Конечно! – Полина снова засияла. – Я же говорю, он очень внимательный. Хочет, чтобы тебе было комфортно. Мы будем семьей, Алиса. Это так важно.

– Ясно, – отвернулась к окну, чтобы она не видела, как я сжала кулаки.

Семья. Какое лицемерие. Она вспомнила обо мне только ради свадьбы, ради картинки, которую хочет показать своему жениху и его партнерам. Я для нее – реквизит. Но я не собиралась играть по ее правилам.

– Можно я отдохну? – спросила, не оборачиваясь. – Перелет был долгим.

– Конечно, дорогая! – Полина шагнула ко мне, будто собираясь снова обнять, но я ловко отошла к окну, делая вид, что поправляю штору. – Отдыхай. Вечером поужинаем все вместе. Ты познакомишься с Алексеем. Он тебе понравится.