Древнееврейские мифы - Вогман Михаил Викторович - Страница 15

Чтобы создать космос, богам потребовалось убить обоих. Центральным моментом мифа выступает битва Мардука с Тиамат; бог-воин побеждает чудовище с помощью четырех ветров, раздувающих тело Тиамат в разные стороны, чтобы дать ему возможность выстрелить из лука ей в сердце. Убив Тиамат, Мардук рассек ее на части; из одной он сделал небо, а из другой землю. За это Мардук получил царство над остальными, в том числе более старшими, богами и построил свой храм в Вавилоне. Именно убийство Мардуком предвечного чудовища, праматери-бездны Тиамат, и ее рассечение на части делают возможным появление вселенной и, соответственно, превращают Мардука в царствующего бога-творца. Здесь драконоубийство и есть, собственно, акт творения. В других случаях, как в хеттском мифе о змее Иллуянке, событие происходит в уже действующем мироздании, однако все равно символизирует его ежегодное возобновление.

В греческой мифологии предвечной битве со змеем соответствует противоборство Зевса с Тифоном, воспроизводящее похожий сюжет о борьбе космического божества с хаосом. Римский географ Страбон, в частности, локализует эту битву именно на Ближнем Востоке: согласно ему, убегая от молний Зевса, дракон Тифон прокопал русло реки Оронт, а «проникнув под землю, заставил источники прорваться на поверхность» (Strab., Geogr., XVI 2:7). Это сообщение может отражать еще один вариант ближневосточного мифа о змееборстве.

В Угарите присутствует целый ряд мифов, которые можно рассматривать как змееборческие. С одной стороны, мы уже упоминали поэму о борьбе Ба’лу с олицетворяющим водную стихию Ямму (букв. «море»), «князем морским и судьей речным», претендующим на вселенское господство. Нельзя исключать, что Ямму в этом мифе мог представать в образе морского дракона, хотя это и не сказано напрямую. Все боги пугаются Ямму, кроме Ба’лу, который вступает с ним в бой и магической палицей пробивает ему лоб. После этого Ба’лу, как и Мардук, получает от сыновей Эля царские почести и строит себе дворец. Таким образом, хотя эта битва не связана с творением космоса, она все же завершается созданием новой ситуации в мире — воцарением Ба’лу над землей, по-видимому спасенной им от затопления.

Другая угаритская поэма — к сожалению, плохо сохранившаяся — рассказывает о сражении Ба’лу с подземным змеем Туннану. Борется с морскими чудовищами в Угарите и богиня Анат. Помимо других противников богов, упоминается и семиголовый змей Лотану; некоторые исследователи отождествляют его с Ямму. Во всех этих случаях мы видим корреляцию представлений о чудовищах, населяющих реальное море, и образа самого моря (водной стихии в целом), стремящегося захлестнуть сушу. В библейских текстах Левиафан также может иметь много голов (Пс. 74(73):14)[61] и, возможно, выступать в союзе с другими водными змеями (Пс. 74(73):13).

Шумерское божество закладывает основание храма. Месопотамия, ок. 2100 гг. до х. э.

The Walters Art Museum

Страх перед непрестанно наступающим морем — и одновременно восторг перед чудесным фактом, что его наступление в итоге безуспешно, — характерен для древнеближневосточного человека. По-видимому, первоначально вся суша, по представлениям древних израильтян, была покрыта водой, и только позднее Бог сотворил чудо и установил вселенную «на морях и реках» (Пс. 23(24):2), как в вавилонском мифе — на теле Тиамат. Этому могло предшествовать столкновение Бога с Морем; противостояние между водами и Творцом — сюжет Его восхвалений в целом ряде библейских текстов. Реки «возвышают голос свой, возвышают волны свои» (Пс. 93(92):3), но Господь «властвует над яростью Моря» и «укрощает их» (Пс. 89(88):10), воды «бегут от звука Его грома» и «не возвратятся покрыть землю» (Пс. 104(103):7–9). Все это, по-видимому, рудименты мифа о предвечной битве с Морем-Ямму, необходимой для творения мира и воцарения YHWH.

Чаще в библейских текстах Творцу-воину противостоит абстрактное море как стихия, а для победы над ним достаточно Его голоса. Однако отдельные тексты сохраняют и образ морского чудовища, олицетворяющего море в его деструктивной силе. Имя собственное этого чудовища — Левиафан — совпадает с угаритским Лотану (или Литану). Также его и его приспешников называют родовым именем tannîn — «дракон, крокодил» (в Угарите мы встречаем и имя Туннану). Это слово, предположительно, родственное нашему «тунец»[62]. С другой стороны, Левиафан называется родовым именем nāḥāš — «змей». И в угаритских, и в библейских текстах морские драконы описываются парными характеристиками «змей (прямо)бегущий» и «змей извивающийся», подчеркивающими изменчивость, полиморфность символизируемого им хаоса; возможная этимология имени Лотану также связана со спиралевидной формой (а слово tannîn, напротив, может быть связано с идеей прямого движения). И в Угарите, и в Библии божеству требуется оружие для победы над морским змеем — это палица или меч.

Так, в Псалме 74(73) описывается, как установление мирового порядка начинается с победы над морем и его чудовищными обитателями:

Лишь затем псалом сообщает об устроении рек, дня и ночи, светил и сезонов. Таким образом, здесь отражен миф, согласно которому победа над Морем и Левиафаном, как и в Вавилоне, предшествовала творению и была для него необходима. Это самое прямое — и, возможно, самое древнее — библейское свидетельство о подобном мифе[65]. В дальнейшем мы будем наблюдать тенденцию к его элиминации: либо Левиафан будет метафорически отождествляться с историческими, а не мифологическими явлениями (мировыми империями), либо представляться обычным животным.

В иных случаях имя Левиафан не названо, но упоминается о победе Бога над Раѓавом (Пс. 89(88):11, Иов 26:12) — что можно перевести как «буйный» — в контексте, связанном с морем. Это может быть прозвищем или эвфемизмом для Левиафана, который тоже во многих случаях связан с гордыней и буйством[66]. Так, в Книге Иова мы читаем схожее описание творения:

Со временем имя Раѓав начинает ассоциироваться с Египтом и крокодилом как его символом. В Псалме 87(86):4 Раѓав напрямую означает Египет («Раѓав и Вавилон»). В Книге пророка Исаии (около VI в. до х. э.) упоминается битва с этим существом, но тоже, видимо, имеется в виду Египет.