«СМЕРШ»: операции и исполнители - Телицын Вадим Леонидович - Страница 23

Поблагодарив разведцентр за помощь, агенты вновь приступили к «активной разведывательной работе», передавая рекомендованные Генштабом Красной Армии данные о работе Московского железнодорожного узла.

Так продолжалось до начала 1944 года, а затем снова запросили батареи к рации, деньги и документы.

19 января 1944 года была получена радиограмма:

«Трио. У нас есть надежный человек, который согласен привезти вам багаж и после короткого пребывания вернуться через линию фронта назад. Укажите адрес. Сатурн».

В Останкине для связника была оборудована явочная квартира, состоящая из двух комнат, кухни и темных сеней, занимавшая весь нижний этаж небольшого двухэтажного домика. В ней проживала только хозяйка. Днем она работала на ближайшем машиностроительном заводе, а вечером уходила к знакомым. Разведывательному центру заранее сообщили, что радист живет там нелегально.

Участвовавший в радиоигре Усков действительно был поселен на этой квартире и проинструктирован о поведении на случай прихода курьера, с тем чтобы обеспечить задержание и выяснение всех нужных вопросов. (В соседнем доме разместили наблюдателей и оперативную группу.)

Прошло шестнадцать дней, а на квартиру никто не явился. Радиосвязь ввиду резких изменений погоды стала нерегулярной, и поэтому было трудно выяснить, послан курьер или нет.

Наконец 26 февраля 1944 года контрольный пост советской радиоконтрразведывательной службы, наблюдавший за радиоцентром немецкой разведки, перехватил радиограмму, переданную вслепую в адрес Ускова. В ней указывалось, что высланы два курьера, которые прибудут на явочную квартиру 27 февраля.

В связи с получением такого сообщения ночью решено было усилить опергруппу контрразведки для контроля за обстановкой до пяти человек, а рано утром следующего дня организовать за квартирой внешнее наблюдение силами оперативной группы захвата.

Наступило утро 27 февраля. К калитке дома подошли два военнослужащих с автоматами и с набитыми до отказа мешками.

Узнав в них знакомых по Борисовской разведывательной школе Мур кина и Гусева, радист вышел на крыльцо и жестом пригласил зайти в дом.

Связники вошли в сени.

— Давайте сюда, — Усков рукой указал на дверь комнаты, в которой должно было произойти задержание.

Агенты переступили порог… и тут же были сбиты с ног сотрудниками контрразведки.

Последовала команда: «Не двигаться!»

— Обыскать и связать, — распорядился старший по званию — майор.

— Что, попали в дом для некурящих? — огрызнулся связник в форме старшины, когда из кармана его брюк вытащили пистолет.

— Не рассуждать, — сказал майор. — Володя, что ты стоишь, тащи веревки, — обратился он к радисту.

Затем приказал:

— А теперь наблюдайте за дорогой и обо всем подозрительном немедленно докладывайте. Мы с капитаном будем здесь.

Когда Усков вышел, майор, обращаясь к лежавшим на полу со связанными руками курьерам, спросил:

— Ну, ребята, признайтесь честно, сколько привели смершевцев?

— Кого, кого? — переспросил Гусев.

— Смершевцев. Разве не слышишь, или притворяешься, или не понимаешь, — строго сказал майор.

— Каких смершевцев? — изумился Гусев.

— Смершевцев, которые работают в контрразведке, — терпеливо пояснял майор.

— А вы-то кто будете? — спросил Гусев и продолжал: — Скажите, в конце концов, куда мы попали, к своим или чужим?.

Майор, хитро улыбнувшись, ответил:

— Если пришли без «хвоста», то попали к своим, а если окажется «хвост», то пеняйте на себя, путь для вас один. — И майор похлопал по кобуре.

— Даем вам слово, что мы никого не привели, — заявил Гусев.

— Ладно, ладно, потом разберемся, — проговорил майор.

— Наше дело такое, что на слово доверяться нельзя, — поддержал капитан и, мельком взглянув в окно, продолжал: — А если выяснится, что все нормально, то скажем спасибо и угостим как следует. Спирта-то принесли?

— Да, принесли, три литра, — ответил Муркин, до сих пор молчавший.

Обстановка немного разрядилась. Связники заметно успокоились. Майор разрешил им подняться, сесть и предложил закурить.

Вскоре в комнату вошел радист Усков. Обращаясь к майору, он доложил:

— Пока все спокойно, ничего подозрительного не замечено.

— Хорошо, — ответил майор, — продолжайте наблюдение.

И тут же спросил:

— Володя, ты их знаешь? Они правильно себя называют?

— Да, — подтвердил радист.

— Ну, хорошо, идите и наблюдайте за дорогой, только внимательно.

— Напрасно, майор, волнуетесь, — заметил Гусев, — мы вам сказали честно, что все нормально.

— Ну, ладно, ты меня не учи, — сказал майор. — Я больше вас обоих поработал в тылу большевиков и знаю, что надо делать. От того, что лишний час побудешь в таком положении, от тебя не убудет, а незначительный промах может провалить всю организацию. Расскажи-ка лучше, что нового в школе и как поживают капитан Эккерт, майор Шульц?

Связники, поверив, что попали к «своим», которые только из-за предосторожности держат их связанными, разоткровенничались и начали отвечать на все вопросы.

Убедившись, что курьеры успокоились, майор приказал капитану снять «наблюдение». К этому моменту прибыли сотрудники группы захвата. Когда все собрались, агентам развязали руки. Майор предложил им сесть и, подозвав радиста и капитана, заявил:

— Вам, друзья, сегодня надо сообщить Сатурну, что связники прибыли, а завтра уйдут обратно. Поэтому присядьте и набросайте с Гусевым, что и как надо сообщить.

Как только текст радиограммы был готов, майор, в целях предосторожности, предложил связникам переехать на другую квартиру. Курьеры согласились. Выйдя из дома, они сели в автомашину, которая доставила их в… следственный изолятор.

Сообщив противнику о полученной помощи и уходе курьеров «обратно», радиоточка вплоть до конца 1944 года вела передачу военной дезинформации. Однако к декабрю 1944 года в связи с передислокацией радиоцентра германской разведки в глубь Германии радиосвязь с группой «Контролеры» заметно ухудшилась, и противник предложил Ускову и его напарнику выехать из Москвы в Литву, для того чтобы вести наблюдение за движением воинских эшелонов по железной дороге на участке Вильнюс — Каунас. Одновременно он поручил группе подобрать место для выброски груза в указанном районе.

Согласившись с этим предложением, советская контрразведка решила попытаться путем выхода из игры напарника радиста вызвать другого агента.

Было передано:

«Сатурну. Нахожусь в Минске. Третий день ожидаю напарника, он отстал в Смоленске от поезда: ушел на рынок и, видимо, опоздал к отправке поезда. Плохо, что командировочные удостоверения и все чистые бланки находятся у меня. Очень за него беспокоюсь. Трио».

На эту радиограмму уже через день пришел ответ:

«Трио. Если напарника до сих пор нет, значит, с ним что-то случилось. Немедленно выпишите себе новые командировочные. Направляйтесь в Каунас; на станции Ландварово, находящейся в пятнадцати километрах западнее Вильнюса, сойдите и идите в лес. В этом лесу, южнее деревни Боллигопы, ожидайте нового напарника. Сатурн».

Однако что-то не сработало, напарник так и не появился. Работу «Контролеров» пришлось свернуть.

Действовавшая в столице радиоточка, условно названная «Развод», первоначально также использовалась для передачи дезинформации о работе Московского железнодорожного узла. А затем в целях проверки, доверяет ли вражеская разведка радисту Москвину, было принято решение попытаться вызвать в качестве напарника для него преданного противнику агента.

16 декабря 1943 года к немцам ушла радиограмма:

«Сатурну. Вы были правы. Обстановка показала, что мне нужен напарник, одному работать трудно.

Направьте Михаила Гурьянова, который не выговаривает букву «Р». Проходил вместе с ним курс обучения. Парень надежный, знает город и имеет связи. Май».