Меткий стрелок. Том II (СИ) - Вязовский Алексей - Страница 26

Макдонелл и Оливия уселись за стол. Поначалу они выглядели немного смущенными. Староверы, все еще в своей рабочей одежде, с лицами, измазанными смолой и грязью, ели чуть поодаль, поглядывая на гостей с нескрываемым любопытством. Джозайя тихо подавал блюда.

Но лосось был действительно отменный. Сочный, с поджаристой корочкой. Оливия, попробовав, одобрительно кивнула.

— Это очень вкусно, мистер Уайт. Я никогда не пробовала рыбу, приготовленную так.

— Это наш местный улов, мисс Макдонелл, — ответил я. — Юкон полон рыбы.

Разговор за столом шел непринужденно. Я рассказывал о строительстве, о трудностях, о планах. Макдонелл — о Форти-Майл, о сержанте Фицджеральде, о Комиссаре Огилви, который, кстати, скоро должен был прибыть сюда, на Юкон. Оливия больше слушала, иногда задавая вопросы о жизни на Севере, о людях, о планах на город. Ее глаза, когда она смотрела на меня, были полны живого интереса. И я чувствовал… чувствовал, как меня к ней тянет. К этой девушке из другого мира. Чистой, утонченной, незапятнанной грязью и жестокостью Фронтира. И каждый раз я мысленно одергивал себя, вспоминая Маргарет.

После обеда я решил показать Макдонеллу поселок и его планировку. Мы обошли стройку. Я показал, где будет центральная площадь с церковью и мэрией, где — торговые ряды, где — жилые кварталы. Конечно, кварталы — это громко сказано. Но сразу несколько улицу в варианте «сеткой» мы разметили.

Макдонелл задавал вопросы, кивал, одобрял.

— Масштабно, Итон! Очень масштабно! У вас есть видение.

Мы подошли к лесопилке. Она работала, визжала, выбрасывая стружку. Староверы, покрытые опилками, ловко управлялись с бревнами.

— А вот это — сердце Доусона на данном этапе, сэр, — сказал я. — Без нее мы бы строились в десять раз медленнее. Мои работники — лучшие плотники на всем Юконе.

Макдонелл с уважением рассматривал машину.

— И вы все это привезли? На одной шхуне?

— Да, сэр. И это еще не все.

Я повел его к бане. Небольшая, но крепкая, она стояла чуть в стороне от основной стройки.

— А вот это — наша новая баня, сэр. Только вчера закончили. Сегодня вечером будем топить. Не желаете… попариться?

Макдонелл посмотрел на баню, потом на меня.

— Попариться? Как… по-русски?

— Именно так, сэр. С паром, с вениками. Лучший способ снять усталость после трудов. Мои староверы — большие мастера в этом деле. Наш бригадир — я кивнул в сторону Кузьмы, который как раз проходил мимо с топором на плече. — Он устроит вам настоящий ритуал.

Макдонелл задумался.

— Знаете… никогда не пробовал. Но звучит… интересно. Давно я не парился как следует. Думаю… почему бы и нет? Оливия, дорогая, мы с мистером Уайтом пойдем в баню. Ты останешься здесь?

Оливия, которая все это время стояла рядом, слушала наш разговор. Ее глаза загорелись.

— В баню? Я тоже хочу! Папа, пожалуйста! Я никогда не была в настоящей русской бане!

Макдонелл резко повернулся к ней. Лицо его стало строгим.

— Оливия! Что за мысли? Женщина… и в баню? Это неприлично! Даже думать об этом не смей!

Лицо Оливии омрачилось.

— Но папа! Это же… экзотика! Я бы одна попарилась!

— Сказал — нет! И никаких разговоров! Итон, извините за этот… детский каприз.

Я чувствовал себя неловко. Макдонелл был явно настроен решительно. А Оливия выглядела такой расстроенной. На ее лице читалось разочарование. Я понимал ее. Ей, выросшей в относительно цивилизованном Форти-Майл, этот Север был в новинку, каждое новое впечатление — приключение. И русская баня… Это было что-то совершенно новое.

— Мисс Макдонелл, — сказал я мягко. — Не расстраивайтесь. Когда город будет построен, у нас наверняка появятся дамы и женская баня. Вы сможете попариться тогда. Я вас приглашаю!

Она посмотрела на меня грустным взглядом, но промолчала.

После небольшой прогулке по берегу и чаепития в салуне, мы с Макдонеллом отправились к бане. Кузьма и еще пара староверов уже приготовились. Жар в парилке стоял невыносимый. Но Макдонелл, к моему удивлению, оказался крепким мужиком. Он сначала морщился, кряхтел, но когда Кузьма взялся за веники из новоаляской березы… Это было зрелище. Огромный Кузьма, словно медведь, сноровисто орудовал вениками, нагоняя пар и хлеща Макдонелла по спине, по ногам. Я сам, хоть и привык к русской бане, чувствовал, как жар проникает до костей.

Макдонелл стонал, кряхтел, но потом, после пары заходов и обливаний холодной водой, его лицо разрумянилось, а глаза заблестели.

— Итон! — выдохнул он, когда мы сидели на лавке, остывая после очередного захода. — Это… это нечто! Я никогда не чувствовал себя так… так живо! Словно заново родился! Удивительно! Просто удивительно! Ваша баня… это сокровище!

Кузьма стоял рядом, довольный, вытирая пот с лица. Староверы сидели на заваленке, расслабленные, блаженные.

— Да, сэр, — улыбнулся я. — Русская баня — это сила.

После бани мы вышли на улицу. Тело горело, дышалось легко. Макдонелл выглядел совершенно другим человеком — отдохнувшим, довольным.

— Итон, — сказал он. — Я вами очень доволен. И поселком. Вы настоящий лидер. Я обязательно доложу Комиссару о ваших успехах. И про констебля, и про офис регистрации… Все решим.

— Сделаю все, что в моих силах, сэр, — ответил я.

Пришло время Макдонеллу и Оливии уезжать. Пароходик ждал у причала. Мы прошли туда. Макдонелл тепло попрощался, поблагодарил еще раз. Оливия стояла чуть в стороне. Я подошел к ней.

— До свидания, мисс Макдонелл. Надеюсь, в следующий раз вы все-таки сможете попариться в нашей бане.

Она улыбнулась. Грустной улыбкой.

— Надеюсь, мистер Уайт. Мне было… очень интересно здесь. Спасибо за гостеприимство.

На мгновение ее взгляд снова задержался на моем лице. В нем читалась… какая-то печаль? Сожаление? Я не мог понять. Но я почувствовал это снова — это притяжение. Это что-то необъяснимое, что возникло между нами.

Макдонелл позвал ее.

— Оливия! Нам пора!

Она кивнула отцу, повернулась ко мне еще раз.

— До свидания, Итон.

Она впервые назвала меня по имени. И в ее голосе была такая теплота…

Она пошла к пароходику, легкая, изящная, такая нездешняя на этом суровом берегу. Я смотрел ей вслед. Видел, как она поднимается по трапу, как оборачивается на палубе, последний раз взглянув на нас.

Затем пароходик дал гудок и отчалил. Медленно развернулся и поплыл вниз по Юкону. Унося ее.

Я стоял на берегу, вдыхая холодный воздух, и чувствовал, как во мне борются два мира. Мир Маргарет, Портленда, долга, да и чего уж там скрывать, расчета. Мир, который я оставил. И этот мир — мир Юкона, золотой лихорадки, грязи, тяжелого труда, опасности. И… мир Оливии.

Вернувшись к салуну, я поднял лежащий топор. Пора было работать дальше.

Глава 14

Ночью меня разбудил зов природы. Туалеты мы сколотили первым делом, сразу, как начали строить дома на главной улице. Так что нужно было встать, одеться и двигать во двор.

Холодный воздух Аляски тут же наполнил легкие. Звезды горели ярко, луна освещала окрестности. Было тихо. Слишком тихо. Только плеск воды в реке, да скрип дерева под ногами.

Я вышел из салуна, накинул на себя теплую куртку. На поясе, как всегда, Кольт. Это стало привычкой — пояс с оружием всегда со мной. Даже когда иду в туалет. Вайоминг и Джексон Хоул меня многое чему научил.

Лунный свет падал на 'туалет типа сорти’р, отбрасывая зыбкие тени.

И тут я услышал. Шорох. Где-то совсем рядом.

Я замер. Рука инстинктивно легла на рукоять револьвера. Индейцы?

Шорох повторился. Ближе. За складом с бревнами. Я почувствовал… запах. Сильный, кислый.

Медленно, стараясь не шуметь, я обошел сложенные бревна. Выглянул из-за угла.

И нос к носу столкнулся с ним.

Огромный, бурый. Гризли. Он стоял косматый, с маленькими, злыми глазками и широко раздувающимися ноздрями. Медведь был всего в паре шагов от меня. Запах протухшей рыбы шел от его морды — видимо, он что-то нашел у наших временных складов или у реки.