Империя (СИ) - Аксёнов Жан - Страница 19

Артём вскинул голову, в его глазах мелькнула надежда, но Тихон нахмурился.

— Вы уж простите, но здесь не городская школа пулевой стрельбы, — покачал он головой. — Да и я простой солдат, реверансам не обучен. А молодой граф, ежели что вычудит, жизни людей под угрозу подвести может.

— Вот по-солдатски его погоняй, — улыбнулся я самой доброй своей улыбкой.

— Ежели по-солдатски, — Тихон, кажется, понял мою задумку, — тогда можно! Когда всё уляжется, конечно.

— Вот, Артём, — я повернулся к мелкому, — всё для тебя! Заслужил!

Я не стал добавлять, что это совсем не награда. Сам поймёт.

Артём кивнул, и я заметил в его взгляде что-то новое. Не упрямство, не детская бравада, а серьёзность. Кажется, взрыв в лесу выбил из него дурь. По крайней мере, на время.

— Я понял, брат, — тихо сказал он. — Обещаю не чудить.

Мать посмотрела на него, потом на меня, и её глаза смягчились. Она всё ещё была в шоке, но, кажется, поверила, что мы справимся.

— Тогда решено, — сказал я, поднимаясь. — Тихон, организуй людей для охраны. Прокопыч и Марфа переезжают вечером. А я… я жду звонка.

Тихон кивнул, его лицо было суровым, но в глазах мелькнуло уважение.

— Будет сделано, Ваше Сиятельство. Но вы уж тоже поосторожнее.

Альфред молча слушал, но я заметил, как он кивнул, когда речь зашла о Прокопыче. Похоже, старый немец тоже знал, что старик не так прост.

— Илья, — мать коснулась моей руки, когда Тихон со своими людьми уехал, — ты уверен, что справишься?

— Справлюсь, — твёрдо ответил я.

— Отец и дед могли бы тобой гордиться, — кивнула она.

ㅤ

Вечером, усадьба вновь ожила. Я стоял на крыльце, встречая старый пикап. Марфу и Прокопыча привез лично Тихон.

— Настасья Викторовна! — обрадовалась Марфа, завидев мать, и тут же оглянулась по сторонам. — Как дом-то без вас, как живой человек прямо, постарел! И кухня небось пустая… и кладовая… вы уж извините, что запустили дом-то ваш…

Мать улыбнулась, хоть и устало. Ладно кухня пустая — у нас в доме даже воды нет. Насос, попытавшийся накануне качать воду, сегодня всё же сдох. А может и не насос, а что-то ещё, поди разберись.

— Всё так и есть, Марфа, — кивнула мама. — Но с тобой, уверена, мы порядок быстро наведём.

Марфа улыбнулась, закатывая рукава, и потащила свои узлы в дом. Альфред, стоявший у двери с подносом, выдохнул с таким облегчением, что я невольно улыбнулся.

Старый немец тянул хозяйство на себе, но с Марфой он явно рассчитывал хоть немного передохнуть. Прокопыч тем временем обошёл двор, изучая густые заросли, бывшие некогда садом, с видом, будто прикидывает, где окопы рыть.

— Ваше Сиятельство, — он подошёл ко мне, поправляя кепку, — сад на удивление живой. Вашего деда ещё посадки. Но работы предстоит немало!

— С садом нам торопиться некуда, — заметил я.

— И то верно, — кивнул Прокопыч, соглашаясь. — А ещё трещину в фундаменте видал, у западной стены. Надо заделать, пока не разрослась. Раствор нужен. А то дожди пойдут, может и подвал подтопить.

Я поморщился. Ещё одна дыра в бюджете. Впрочем, на фоне долгов — наверняка копейки. А старик дело говорит. Главное, чтобы уход за садом не помешал ему в главном, зачем он здесь.

— Прокопыч, тебя Тихон в курс дела-то ввёл? — уточнил я.

— Так а как же, Ваше Сиятельство, — старик даже вытянулся, как по стойке смирно. — Я ж ещё в гвардии вашего деда служил, это все знают. Если что, рация всегда при мне.

И он отодвинул полу старого видавшего виды пиджака, показав на поясе такую же потрёпанную жизнью рацию, по виду — ровесницу самого Прокопыча.

Я улыбнулся. Старик выглядел, как дед-огородник. Но умении деда подбирать людей я не сомневался. Если Прокопыч служил в гвардии — со своей ролью он точно справится.

ㅤ

Вечером мы засели в гостиной, попивая чай. Марфа уже гремела на кухне, перемывая всю посуду. Альфред, к его чести, не лез, только подтаскивал воду с колодца. Мама же, к моему удивлению, закатала рукава и пошла помогать Марфе. Я чуть не поперхнулся. Графиня Каменская — раскатывает тесто? Вот это картина! Я такого отродясь не видел. Вот уж что для нее поистине непривычно. Но мать, похоже, была рада отвлечься от всей этой ситуации с наёмниками. После смерти отца она редко улыбалась, а тут прямо ожила, за новым для нее занятием.

Я, Тихон и Прокопыч устроились за столом, разбирая, что делать с усадьбой. Она, конечно, крепкая, но ремонт нужен.

— Фундамент внимания требует, — Прокопыч начал отгибать пальцы на руке, — раз. Окна застеклить — два. Крышу проверить — три.

— Генеральную уборку провести надо! — внесла свою лепту Марфа, заглянув в гостиную.

Тихон кивнул, отхлебнув чая.

— Завтра людей приведу. Степан, пока мы днём разговоры разговаривали, как раз всё осмотрел.

— Степан? — я поднял бровь.

— Прораб наш, если можно так сказать. Без него в деревне ни одна стройка не обходится. Завтра сами всё увидете.

Я откинулся на спинку стула, глядя на телефон, лежавший передо мной. Ждать звонка от заказчика было как играть в русскую рулетку. Но другого выхода не было. Если я прав, и бандиты с наёмниками — от одного человека, он скоро себя выдаст.

Марфа влетела в гостиную, и я понял, что готов сожрать всё, что она принесёт.

— Ваше сиятельство, — она водрузила на стол большой поднос с пирогом, — вам поесть надо, а то вон какие тощие!

Только сейчас я понял, насколько голоден. И даже Артём, который всё ещё был пришибленным после своего «подвига» с банкой, уплетал за обе щёки.

Ужин был, как в старые времена. Впервые за долгое время в доме пахло не тревогой, а едой и домашним уютом. Даже матушка не стала сегодня требовать от нас аристократических манер, которые, впрочем, уже по привычке никем не нарушались.

ㅤ

Утро вновь началось не с кофе. Я проснулся от запаха чего-то горелого и приглушённых матов с кухни.

— Марфа, чего шумишь? — спросил я, спустившись на первый этаж.

— Да вот, хотела тосты вам на завтрак пожарить… — она вздохнула, показав на стол, где на тарелке лежали несколько чёрных, напрочь сгоревших, ломтей хлеба. — Кажется, нужен новый тостер…

— Мне нужна новая усадьба, — горько усмехнулся я.

В этот момент я заслышал доносящийся со стороны реки рёв моторов. А вскоре во двор заехал грузовик, везя в кузове десяток человек. За грузовиком во двор заехала Шуркина «Ласточка», набитой ящиками с инструментами. Да уж, она явно сегодня собиралась довольно серьезно поработать.

Деревенские бодро повыпрыгивали с кузова грузовика. Большинство — мужики, но среди них и три женщины.

Всем этим командовал огромный и бородатый мужчина. Видимо, это и есть тот самый Степан.

Наскоро одевшись, я вышел на улицу встречать работников.

— Ваше Сиятельство, доброе утро! — подбежал ко мне бородач. — Я Степан, прораб тутошний. Ну как, мы начинаем работу?

Я вздохнул, вспомнив невыпитый кофе.

— Конечно, Степан. Что там у нас на сегодня по плану?

Порядок работ мы согласовали на удивление быстро.

— Так, Петро, ты на крышу! — принялся раздавать указания прораб. — Иван, Микола, лопаты в зубы и дренаж откапывать! Бабы, к Марфе, она скажет, что делать! Прокопыч! Да ёптить, проснись уже, на том свете отоспишься! Сколько тебе человек надо?

Это был не десант, это был полноценная армия. Деревенские работали чётко, будто сто раз уже приводили в порядок целую усадьбу после пятнадцати лет запустения.

Прокопыч возглавил небольшой отряд по расчистке сада. Они выгребали сорняки, таскали сухие ветки, чистили дорожки, но яблони не трогали. Старик ходил между деревьями, бормоча что-то про побелку.

— Прокопыч, — окликнул я, — деревья сам будешь обрабатывать?

— А как же, — он выпрямился, вытирая пот со лба. — Мне ж надо будет чем-то заниматься, коли я тут остаюсь. Деревья — дело тонкое, их этим шалопаям доверять нельзя. Ваш дед, бывало, сам с секатором ходил. Уважал сад.

Я кивнул, вспоминая. Дед и правда любил эти яблони. Говорил, они — как наш род: старые, корявые, но живучие. Прокопыч, похоже, разделял его мнение.