Возвращение Безумного Бога 14 (СИ) - "Архимаг" - Страница 18

Увидев меня, они подлетели ближе, окружая нас невесомым хороводом. Я чувствовал их любовь, их преданность, не угасшую даже после смерти.

— Папа! Папочка пришел! — раздались голоса нескольких мирмеций, которые играли здесь роль старших. Их голоса звучали как тихий звон колокольчиков в моей голове.

— Привет, мои хорошие, — улыбнулся я, протягивая руку. Мои пальцы прошли сквозь одну из фигурок, оставив лишь легкое ощущение тепла, — Простите, что ненадолго. У папы снова дела государственной важности. Или межмировой. Сам еще не решил.

Никталия смотрела на это с широко раскрытыми глазами. Ее обычная дерзость куда-то испарилась. Она даже прикусила губу, что делала крайне редко. Видимо, даже для богини ночных желаний такое количество детской любви было чем-то… обезоруживающим.

Пугливка же выглядела совершенно потрясенной, ее большие глаза наполнились слезами. Она робко помахала одной из призрачных мирмеций, и та удивленно помахала ей в ответ всеми своими четырьмя руками, словно спрашивая: «А ты кто такая? Новенькая?»

Кранакс выглядел откровенно скучающим. Он явно не был любителем пасторальных пейзажей.

Из глубины измерения к нам приблизилась еще одна фигурка. Маленькая девочка в белоснежных жреческих одеждах, с добрыми и немного грустными глазами. Вивианна или просто Виви. Душа той самой жрицы, которую когда-то принесла в жертву Безумная Лилия в своих экспериментах с Бездной.

— Господин Эстро, — Виви склонила голову. Ее голос был тихим, как шелест ветра, — Рада вас видеть. И ваших спутниц. Божественное измерение развивается согласно плану.

Она с любопытством посмотрела на Пугливую Лилию. В ее взгляде не было ненависти или упрека, только печаль и… глубокое понимание.

— Она… похожа, — прошептала Виви, — Но другая. В ней нет той… тьмы. Гораздо больше света.

— Верно, Виви, — кивнул я, — Это долгая история. Мы сейчас направляемся в Мир Мертвых. Заглянули поздороваться и проверить, все ли у вас тут в порядке.

— Все хорошо, господин. Девочки ведут себя… относительно прилежно, — Виви бросила быстрый взгляд на парочку призрачных мирмеций, которые пытались тайком стянуть светящийся кристалл с одного из парящих островков. Те тут же сделали невинные лица.

Я обменялся еще парой слов с дочерьми, пообещав вернуться скоро и принести им… ну, не знаю, что можно принести душам? Может, новые интересные истории? Или рецепт призрачных пирожков? Они это любили.

Затем мы двинулись дальше, вглубь моего измерения. Путь лежал через знакомую ледяную арку, за которой начиналась территория, созданная под влиянием Айсштиль — ее своеобразное «посольство» в моем мире. Здесь все было покрыто сверкающим инеем, воздух был морозным, а вместо светящихся ручьев текли потоки жидкого азота… шучу, конечно, просто очень холодной воды с кубиками льда размером с небольшой айсберг. В центре области возвышался небольшой, но изящный ледяной храм. Помню, мы тут неплохо с Фомой Лисовским посидели в своё время, медок мирмеций погоняли…

— Сейчас это мое любимое место для медитаций… Прихожан здесь все равно нет, — пояснила Айсштиль Никталии. Та поежилась и потерла плечи, несмотря на свою божественную природу.

— Бр-р-р!.. Айси, у тебя тут холоднее, чем в сердце Громовержца после того, как у него украли любимую поджопную подушку! — Никталия демонстративно постучала зубами, — Как ты вообще можешь тут отдыхать? У меня даже тени мерзнут!

— Привычка, — пожала плечами Айсштиль, — И потом, холод помогает мыслить ясно. И сохранять свежесть… продуктов.

Она бросила на меня быстрый взгляд, и я подавил улыбку. Кажется, воспоминания о пирожках Кристины Валерьевны ее не отпускали.

Мы прошли сквозь храм, стены которого переливались всеми оттенками голубого, и оказались перед неприметным туннелем, уходящим вниз. Тем самым, который вел в осколок Мира Мертвых. Что-то вроде задней калитки в преисподнюю. Удобно для быстрых визитов, хотя Аймос был бы не в восторге, узнай он об этом. Он и так наверняка считает, что я слишком часто «шастаю» по его владениям.

— Спускаемся, — скомандовал я, — Дальше будет прохладнее. И темнее. И, возможно, немного пахнуть серой и разочарованием.

Туннель был узким и извилистым, выложенным гладким льдом пополам с черным камнем, который, казалось, поглощал свет. Шли молча. Даже Никталия притихла, ощущая давящую атмосферу этого места. Вскоре мы вышли на просторное ледяное плато.

Зрелище было впечатляющим и немного жутким. Все плато было заставлено ледяными статуями воинов в древних доспехах. Сотни, тысячи фигур, застывших в боевых позах — с поднятыми мечами, натянутыми луками, занесенными для удара топорами. Их лица, искаженные в немом крике или застывшие в яростной гримасе, были высечены изо льда с пугающей реалистичностью. Казалось, еще мгновение — и они оживут, бросившись в атаку.

— Ого! — выдохнула Никталия, — Айси, это твоих рук дело? Впечатляет! Хотя немного… однообразно. Где танцующие снежинки? Где ледяные купидончики с арфами? Где хоть один единорог изо льда?

— Это души воинов, павших в битвах с Бездной еще до падения пантеона, — пояснила Айсштиль ровным голосом, — Я, пока была пленницей этого места, сохранила их здесь, чтобы их доблесть не была забыта. Это… мемориал вечной славы.

— Возможно, парней в будущем еще удастся откачать, — задумчиво произнес я, — Так что не все так плохо.

— Мемориал… — повторила Пугливка, с благоговением глядя на застывшие фигуры, — Они… красивые. И грустные. Словно ждут приказа.

Карнакс лишь молча что-то пробубнил под нос.

Я помолчал, отдавая дань уважения этим древним героям. А потом поднял голову. Высоко под сводом этого ледяного зала, почти у самого потолка, мерцала крошечная искорка света. Пульсирующая, нестабильная. Это был он — портал. Тот самый, что вел прямо… в грудь Вольдемара Шмидта, чемпиона Айсштиль. Бедняга до сих пор не знал, что носит в себе «черный ход» в Мир Мертвых. Не самая приятная тайна, которую я хранил. Хотя, возможно, стоит как-то намекнуть ему, чтобы не ел тяжелого на ночь…

— Так, а вот и наш транспорт, — сказал я, указывая на искру, — Сейчас немного подшаманим маршрут… Чтобы не нервировать Вольдемара лишних раз.

Я сосредоточился, воздевая руки. Пальцы начали сплетать сложный узор из энергии Бездны и моей собственной силы. Заклинание перенастройки порталов было одним из моих любимых — не слишком сложное, но требующее точности.

Сейчас я был уверен, что смогу его осилить. Главное — не перепутать координаты, а то можно случайно отправить всю компанию не к Аймосу, а, скажем, на склад замороженных пельменей в ближайшем супермаркете. Вот это будет действительно загробный мир…

Искорка под потолком начала разгораться, увеличиваться в размерах, меняя цвет с тускло-белого на насыщенный темно-серый, цвет пыли и забвения. Я чувствовал, как пространственные нити натягиваются, меняя пункт назначения.

Где-то далеко, на очередном совещании по делам безопасности рода, Вольдемар Шмидт внезапно побледнел и схватился за живот.

— Что с вами, герр Шмидт? — обеспокоенно спросил один из его подчиненных.

— Не знаю… — пробормотал Вольдемар, морщась, — Какое-то… несварение. Словно… словно кто-то у меня внутри… перекладывает мебель. Или открывает окно в ад.

— Готово! — объявил я, опуская руки. Портал опустился прямо к нам на плато, и теперь представлял собой стабильно висящий в воздухе темно-серый диск диаметром метра три. С моих пальцев сорвались жуки-слуги и первыми залетели в портал, разведывая обстановку.

— Маршрут проложен. Пункт назначения — центральный анклав Мира Мертвых, приемная господина Аймоса. Или то, что от нее осталось после атаки щупалец. Прошу на борт! Дамы вперед!

Никталия хмыкнула:

— Опять дамы вперед? Эстро, ты неисправимый джентльмен… или просто трусишь идти первым?

Но все же первой шагнула в портал, исчезнув в серой дымке. За ней последовала Айсштиль, сохраняя невозмутимое выражение лица, словно отправлялась на светский раут, а не в преисподнюю. За Айси, гремя доспехами, проследовал Карнакс. Пугливка глубоко вздохнула, бросила на меня быстрый взгляд, словно ища поддержки («А там точно не кусаются?»), и тоже шагнула внутрь.