Страх на краю империи (СИ) - Бадевский Ян - Страница 26

— А есть что обсудить? — заинтересовался я.

— Для нас с тобой всегда найдутся общие темы, — улыбнулась герцогиня.

Что ж, сигнал принят.

Похоже, есть сведения по моему главному противнику.

Мы неспешно прогуливались по картинной галерее, ведущей в сторону библиотеки князя.

— Что думаете, договорятся? — я кивнул наверх, где находился личный кабинет Трубецкого.

— Если ты о возвращении Махмуду трона, очень сильно в этом сомневаюсь.

— Почему? — удивился я. — Халифат не просто отброшен к восточным границам, он обескровлен. Если Добровольческий Корпус решит сейчас взять Стамбул, он это сделает.

— Мужчины, — укоризненно покачала головой Воронова. — Только о войне и думаете. Слышал фразу о том, что война — это продолжение политики другими средствами?

— Допустим, — я всё ещё не понимал, к чему клонит герцогиня. — Но я сомневаюсь, что Шахин устраивает москвичей.

— Шахин не устраивает ни Медведей, ни Орлов, ни нас, — согласилась герцогиня. — Но Махмуд Шестой в своё время не устраивал Небесный Край, а это наши союзники. Если наши войска двинутся вглубь чужой территории, китайский император отзовёт своего главнокомандующего. Просто потому, что не заинтересован в возвращении Махмуда. Британцы и Наска воспользуются моментом и нападут, поскольку у нас будут проблемы со снабжением.

— И мы откажемся от закрепления успеха? — я не поверил собственным ушам.

— Насколько я знаю, сейчас решается вопрос о продвижении вглубь Халифата и захвате некоторых земель, — сообщила герцогиня, понизив голос. — А нашему дорогому халифу объясняют, что придётся ещё немного потерпеть.

До меня начал доходить смысл сказанного.

— Так ведь Махмуд выгоден исключительно Дому Эфы?

— Улавливаешь суть, — похвалила герцогиня. — Здесь начинаются внутренние противоречия между Великими Домами.

— И как это видит князь?

У меня зародились недобрые предчувствия. Если Махмуд — настолько лишняя фигура на доске имперской политики, жди очередных нападений. С общим врагом Великие Дома справились, и сейчас возобновится привычная грызня.

— Князь, — Наталья Андреевна говорила совершенно обыденным тоном, — планирует выиграть Великий Турнир в 1981 году. И перехватить рычаги управления страной.

Глава 16

Я впервые видел венценосную особу в такой ярости.

Махмуд Шестой рвал и метал. Он буквально не находил себе места, меряя шагами библиотеку, в которой мы заперлись, чтобы переговорить с глазу на глаз.

— Как тебе такое, Сергей? А⁈ — в глазах беглого монарха полыхали молнии. — И это проворачивают за моей спиной те, кого я считал друзьями! Нет, вот ты подумай? Встать несметной армией на границах моей страны, иметь возможность маршем пройти все эти мархалы? Там же их не больше сотни, и никто не встретит сопротивления! Вас бы приветствовали, как освободителей!

Я вспомнил, что мархала у арабов равнялась двадцати четырём милям. От разбитого Добровольческим Корпусом лагеря до Стамбула… ну, тысяча семьсот километров, наверное, если по прямой. В Трабзоне ребята могут задержаться, чтобы захватить стратегически важный порт, но в целом халиф не ошибся. Этот марш был бы одним из самых лёгких в истории. И да, не стоит забывать, что процессы в современном мире ускоряются посредством кораблей, цеппелинов и железной дороги. Войско может дойти до Фазиса, пересечь Чёрное море и высадиться в районе Босфора. А чтобы Шахин не успел организовать оборону и перекрыть пролив, в авангарде выдвинулись бы дирижабли с мехами, прыгунами и пирокинетиками. Отборные штурмовые подразделения, ага.

Да только всё это бесплодные фантазии.

Большинством голосов лидеры кланов приняли решение остановиться, провести переговоры с Шахиным, а по некоторым данным и с британцами, надавить возможностью продолжения войны и полным вовлечением во всё это китайцев, достичь определённых компромиссов. Причины этого мне были предельно ясны. Евроблок под видом учений перекидывал войска к финской границе, угрожая проблемами в Балтике, англосаксы вводили флот в Средиземное море, опять же под видом штатной передислокации, Наска тоже что-то направляли через Атлантику. Наши князья не то чтобы струхнули, но уразумели простую вещь: враги империи не остановятся, чтобы не потерять лицо. И лишь одна сила на планете могла прервать всю эту хрень — инквизиция, подчиняющаяся мойрам. Так что в Московскую консисторию отправился посол Медведей, который описал обстановку и попросил вмешаться. Ответ был получен молниеносный: договаривайтесь, иначе все получат люлей. Совет Мойр примется за редактирование судеб зачинщиков, и никто не уйдёт обиженным.

Владыки начали договариваться.

И Шахина в этой реальности признали фигурой, с которой все вынуждены вести диалог. Просто по факту существования. Как говорится, имеем то, что имеем.

Мухмуд знал обо всех этих вещах.

Его просветили.

Но знать и принять — не одно и то же.

— Меня просто слили, — беглый правитель продолжал расхаживать по библиотеке с горящими очами. От коньяка и вина халиф отказался по религиозным убеждениям, но вот крохотные чашечки из-под кофе множились на журнальном столике в угловой нише. — Слили! В угоду китайскому императору и его прихвостням из Запретного Города! Они смогут безнаказанно лезть в Красное и Аравийское моря, отжимать у Индии Пакистан и творить бог весть что ещё! И мы всё это им позволяем! И я не могу остановить этих шайтанов!

Выговорившись, Махмуд с грохотом поставил чашку на столик слоновой кости, взял чистую, налил себе ещё немного чёрного напитка из кофейника. Сделал глоток и наконец-то заметил меня.

— Что думаешь об этом, мой юный друг?

Пожимаю плечами:

— Не мне вас учить, ваше величество, но… Планы у истинных стратегов не отменяются, а лишь сдвигаются во времени. Если у вас есть желание, могу изложить свой взгляд на происходящее.

— С радостью послушаю, — буркнул Махмуд.

Я кофе не пил.

У меня вообще с нервами полный ажур.

— Вы забываете о внутренних противоречиях между Великими Домами, — осторожно начал я, наблюдая за реакцией собеседника. — Убежище вам предоставлено, потому что такова выгода Дома Эфы. Вас с Николаем Трубецким связывают давние партнёрские отношения. А вот с Шахиным он торговать не сможет. Напротив, Шахин устраивает Долгоруковых и Волконских. Неваполис заинтересован в безопасности на западных границах и в нормальных отношениях с Ганзой, а также с Северной Европой…

— Которые поддерживают бунтовщиков! — рявкнул властитель.

— Сейчас — да, — не стал я отрицать очевидное. — Но, в любом случае, картина не устраивает Трубецких. Да и не только их, ведь недавно к Эфе примкнули очень влиятельные аристократы. Поэтому князь постарается в будущем всё переиграть.

— Он не сможет, — безнадёжно махнул рукой халиф. — Тех, кто настроен против меня, большинство.

— А вот здесь вы ошибаетесь, — я улыбнулся. — Мне стало известно, что князь намерен изменить внешнеполитические тенденции… года через полтора.

— Восемьдесят первый, — с пониманием кивнул халиф. — Великий Турнир. Он всерьёз рассчитывает победить?

— Я знаю бойца, выставленного кланом, — спокойно сообщаю разгневанному монарху. — И, должен отметить, это один из лучших мечей империи.

— Ну, раз ты так говоришь… — Махмуд задумчиво уставился в окно. Ему удалось взять себя в руки и стать тем человеком, которым многие восхищались ещё несколько месяцев назад. Жёстким, расчётливым и жизнелюбивым. Вот же, восточный характер. — В вопросе боевых искусств я тебе всецело доверяю, рафик.

— Мне это льстит, ваше величество, — почтительно склоняю голову. — Итак, если с бойцом Эфы ничего не случится до Турнира, у нас есть все шансы выиграть. И тогда векторы внешней политики будет определять Дом Эфы.

— А если другие кланы выступят против? — изогнул бровь Махмуд. — Император, пусть и временный, не может идти против воли… равных себе по статусу. Не думаю, что вы повторно соберёте большую армию ради вторжения в Халифат и борьбы за чужой трон.