В поисках рая. Экспедиция «Кон-Тики» - Хейердал Тур - Страница 43

— Эти молодые люди задумали исправить наши карты морских течений. Помогите им!

Колеса продолжали вертеться — английский полковник Ламсден созвал конференцию в британской военной миссии, чтобы обсудить, какие трудности нас ждут и каковы шансы на благополучный исход. Мы получили бездну советов и кое-какое английское военное снаряжение, доставленное самолетом из Англии. Начальник британской санитарной службы рьяно пропагандировал таинственный «антиакулин». Достаточно бросить в воду несколько щепоток этого порошка, уверял он, и самая назойливая акула мигом улетучится.

— Сэр, — торжественно поинтересовался я, — мы можем твердо положиться на этот порошок?

— Well, — улыбаясь, ответил англичанин, — это-то как раз мы и хотим выяснить!

Когда времени в обрез и приходится не ездить, а летать и не ходить, а ездить, бумажник тощает на глазах. Сдав в кассу мой билет в Норвегию и истратив полученные за него деньги, мы отправились за помощью к нашим казначеям в Нью-Йорк. Но здесь нас подстерегали неприятные неожиданности. Главный казначей лежал с температурой, а его коллеги были бессильны что-либо предпринять без него. Соглашение оставалось в силе, но сейчас они ничего не могли сделать. И попросили нас отложить все дела. Тщетная просьба: машина уже на ходу, теперь ее нельзя остановить. Тут только не отставай; о том, чтобы притормозить, не может быть и речи. Делать нечего, партнеры согласились распустить нашу коалицию и развязать нам руки, чтобы мы могли действовать быстро и самостоятельно.

И вот мы стоим на улице, в карманах пусто…

— Декабрь, январь, февраль, — подсчитал Герман.

— От силы еще март, — продолжал я, — потом надо отчаливать!

Все представлялось нам туманным, одно было ясно: у нас серьезная экспедиция, мы не собираемся уподобляться трюкачам, которые спускаются в бочке по Ниагаре или семнадцать суток сидят на верхушке флагштока.

— Никакой рекламной помощи от фабрикантов жевательной резинки или кока-колы, — сказал Герман.

Я был с ним полностью согласен.

Норвежские кроны мы могли достать. Но они нас не выручали по эту сторону Атлантики. Можно обратиться в какой-нибудь «фонд», но кто пожелает связывать свое имя с сомнительной теорией? Очень скоро мы убедились, что ни пресса, ни частные благотворители не решаются вкладывать свои деньги в предприятие, которое и они сами, и страховые общества считали чистым самоубийством. Вот если мы в целости вернемся обратно, тогда другое дело.

Все выглядело очень мрачно, шли дни, а мы не видели выхода. И тут снова на сцену выступил полковник Мюнте-Кос.

— Что, ребята, трудно приходится? — сказал он. — Вот вам чек для начала. Рассчитаемся, когда вернетесь из Полинезии.

Полковник вовлек в это дело других, и этого частного займа оказалось достаточно, чтобы мы могли обойтись без помощи всяких коммерсантов. Можно было вылетать в Южную Америку и начинать строить плот.

Древние перуанские плоты вязали из бальсовых бревен: сухая бальса легче пробки. В самом Перу она растет только за Андами, поэтому инкские мореплаватели отправлялись за бальсой вдоль побережья в Эквадор и срубали огромные деревья чуть ли не на самом берегу. Мы собирались поступить точно так же.

Современный путешественник сталкивается с совсем другими трудностями, чем инки. Конечно, у нас есть автомобили, самолеты, бюро путешествий, но зато теперь появились государственные границы и вышибалы в мундирах, которые подвергают сомнению вашу личность, издеваются над вашим багажом и топят вас в анкетах — если только вам вообще посчастливится быть впущенным в страну. Боясь этих вышибал, мы просто не смели явиться с полными ящиками и чемоданами всяких странных предметов, поздороваться и на ломаном испанском языке вежливо спросить, нельзя ли нам въехать в страну, чтобы затем отправиться в море на плоту. Нас засадили бы за решетку.

— Нет, — заключил Герман. — Без официального письма ни шагу.

Один из наших друзей, член распавшегося триумвирата, был корреспондентом при ООН. Он отвез нас туда. Мы почувствовали себя очень маленькими, когда вошли в огромный зал заседаний, где представители всех наций, сидя бок о бок, в полной тишине слушали речь черноволосого русского, стоящего перед гигантской — во всю заднюю стену — картой мира.

В перерыве наш друг корреспондент ухитрился поймать одного из делегатов Перу, а затем и представителя Эквадора. Усевшись на мягком кожаном диване в фойе, они внимательно слушали наш рассказ, как мы задумали пересечь Тихий океан, чтобы подтвердить теорию, по которой представители древних культур из их стран первыми населили острова Южных морей. Они пообещали поставить в известность свои правительства и гарантировали нам полное содействие в Южной Америке. Услышав, что пришли его соотечественники, к нам подошел Трюгве Ли. Кто-то предложил ему отправиться вместе с нами в плавание, но он предпочитал волны ооновской дискуссии. Заместитель генерального секретаря ООН, доктор Бенхамен Коэн из Чили, сам был известным археологом-любителем, и он снабдил меня письмом к президенту Перу, которого знал лично. Мы встретили также посла Норвегии в США Вильгельма Моргенстьерне, и с этой минуты он оказывал экспедиции неоценимую поддержку.

И вот наконец куплены два билета, и мы сидим в самолете, летящем в Южную Америку. Один за другим взревели четыре мощных мотора; мы откинулись, обессиленные, в своих креслах. До чего же легко было на душе при мысли о том, что первый этап позади, теперь перед нами открылся прямой путь в мир приключений.

Глава третья

В Южную Америку

Самолет пересек экватор и пошел косо вниз сквозь молочно-белые облака, которые до тех пор простирались под нами, словно залитая солнцем снежная равнина. Густая мгла лепилась к окнам, потом она отстала и повисла вверху над нами плотной пеленой, а внизу мы увидели волнистую темно-зеленую поверхность тропического леса. Мы углубились в воздушное пространство над южноамериканской республикой Эквадор и приземлились в портовом городе Гуаякиле.

Накинув на руку жилет, пиджак и ненужное здесь зимнее пальто, мы вышли из самолета и попали в парник к оживленно болтающим южанам в легких костюмах; тотчас рубаха прилипла к спине, словно мокрая бумага. Нас приняли в свои объятия таможенники и пограничники и чуть не на руках донесли до такси, которое отвезло нас в лучшую — и единственную приличную — гостиницу города. Здесь мы мигом добрались каждый до своей ванны и простерли свои тела под краном с холодной водой.

Итак, мы прибыли в страну, где растет бальса, теперь надо купить бревна для плотов.

Весь первый день мы изучали местную денежную систему и осваивали испанский язык, чтобы знать, как найти дорогу обратно в гостиницу.

На второй день мы стали уходить все дальше от ванной комнаты, и, когда Герман исполнил заветную мечту детства — потрогал настоящую пальму, а я превратился в ходячую миску с фруктовым салатом, мы решили, что пора идти и покупать бревна.

Увы, оказалось, что это легче сказать, чем сделать. Вообще-то бальсы было сколько угодно, но только не в бревнах, как это было нужно нам. Прошло то время, когда вдоль побережья росли бальсовые леса. Последняя война прикончила их, стволы валили тысячами и увозили на авиазаводы, так как древесина бальсы на редкость легкая и пористая. Нам объяснили, что теперь большие деревья можно найти лишь в дремучих лесах в глубине страны.