Эпоха Опустошителя. Том VIII (СИ) - Павлов Вел - Страница 37

Впрочем, все мои чаяния прекратились также быстро, как и начались, в следующий момент кто-то в бесцеремонной манере прыгнул в ручей и заметно шершавый язык прошелся по изувеченному лицу, а в сознание ворвались знакомые эмоции.

Волнение, облегчение и… радость. Грация весело бесновалась как в первый и последний раз.

— Да, крошка, — погладил я по голове встревоженную хищницу. — Я тоже успел по тебе соскучится…

— Она ни на шаг не отходила от тебя, — вдруг раздался из-за спины мягкий женский голос. — Тебе обязан ей. Между прочим, она нарушила мой личный запрет. Рискнула своим существованием ради тебя.

Тело инстинктивно дёрнулось в нужную сторону, а затем я практически моментально встретился взглядом с необычайно прекрасной женщиной. Всё её естество вопило о связи с жизнью и дикой природой. Свободные зеленые одеяния, локоны цвета свежей листвы, в которых аккуратно вплели молодые ветви вербы в виде диадема, а ярко-изумрудные глаза были наполнены могущественной и будто бы нескончаемой силой жизненной энергии.

Протест в присутствии незнакомки даже не шелохнулся, а от Грации тотчас повеяло благодарностью в сторону девицы. Однако тревога на душе моментально испарилась, когда из соседних кустов будто медведи, вывалилось две галдящих туши.

— Видят Небеса, я знал, что та продажная мразь не успокоится! — грозно выпалил Аванон. — Урою падлу, как вернусь. Нацепил на зверей оттиск отслеживания. Так нас и выследили…

— Согласен, — прокряхтел Август, поднимаясь с земли и отряхиваясь от листвы и веток, что налипли к одежде. — Как доберемся до лагеря, то расскажу обо всём отцу! Он живо прикроет его вшивую лавочку…

Вот только гомону стало больше, когда парочка аборигенов заприметила меня и в один голос завопила.

— Ранкар!

Правда, оба тотчас притихли, когда краем глаза у основания исполинского дуба увидели зеленоглазую незнакомку.

— Просим прощение за вторжение, чтимая нимфа Жизни! — со всем уважением и галантностью поклонился ей Илай, ободрительно мне подмигивая и между делом хватая Августа за спину и вновь ныряя в кусты, но прежде, чем полностью исчезнуть, я заприметил в его глазах крупицы страха. — Мы вас оставим…

— Разговор много времени не займет, — со слабой улыбкой отозвалась младшее божество, благодарно кивая вслед обоим парням. — Пару минут, не больше. Вам нужно как можно быстрее покинуть мою долину.

— Непременно покинем, — раздался приглушенный голос Аванона из кустов. — Сразу же, как вы поговорите…

Во имя всего живого и мёртвого! Получается, она нимфа Жизни. Младшее божество. Я слышал, что они необычайная редкость на Альбарре. Неужели такие как она поселились во Внешних землях? Я также слышал, что они давным-давно основали некий круг из разнообразных нимф, который является самой загадочной независимой силой Альбарры. А изоляция от Внешнего у мира у них похлеще, чем у горгон. По слухам различных нимф насчитывается более двух десятков и все они являются младшими божествами из-за их редких возможностей и удивительного единения с природой и различными стихиями. Само собой, их влияние и мощь абсолютно несравнима с оберегами или же могущественными личностями Вечного Ристалища, но на всей Альбарре они пользуются огромным уважением.

Сила тех или иных нимф разнится из-за их чистоты крови. Если, к примеру, взять Лиаму Креамх, то она лишь второй или третий потомок истинной нимфы гор. Да, вероятнее всего, той самой, что некогда состояла в кругу. А вот мать Хаймона Аванона и бабка Илая по неподтвержденным данным является очень могущественной личностью. Ну а об Аркасе и говорить не стоит — свою мать он практически не помнит, но судя по способностям она либо была таким же дальним потомком, как Лиама, либо необычайно слабой.

— От тебя смердит смертью и кровью, — с толикой недовольства, сухо декларировала нимфа, медленно поднимаясь на ноги. — А хорошим или добрым человеком тебя очень сложно назвать. По крайней мере, не после того, что ты учинил в той долине.

Хм. Смердит, значит.

— Знаю, — отозвался нехотя я, загребая ладонями воду и без какого-либо страха утоляя жажду. — В любом случае я благодарен вам за спасение.

— Ты не просто пахнешь смертью. Ты настоящий вестник смерти и погибели, — вдруг продолжила вещать она будто ничего не слышала и неспешно приближаясь ко мне. — Ты пропитан ею с ног до головы. Как живой мертвец. Я чувствую это… Однако ты жив. Это объясняет почему она так сильно привязалась к тебе, — взгляд нимфы тотчас устремился на Грацию. — Оцелота не побоялась притащить тебя сюда, чтобы спасти остатки твоей жизни. Она нарушила мой…

— Да-да. Помню! — с холодком отозвался я, грубо перебивая нимфу и поддаваясь влиянию проклятого наследия из-за слов собеседницы. — Она нарушила твой запрет, чтобы спасти мою грёбаную тщедушную душонку! Не знаю, кто ты, но я искренне благодарен тебе и Грации. Благодарен от всего сердца. Но будь добра, избавь меня от…

Вот только следующие слова женщины заставили выпасть в глубочайший осадок.

— Благодарен от всего сердца, которого у тебя нет⁈ — колко отметила нимфа, глядя точно мне в глаза. — Я живу на этом свете очень долго, но ничего подобного еще не встречала. Кто ты таков на самом деле… Ранкар Хаззак?

Взгляд со скоростью света опустился в район груди, а сквозь лохмотья одежды начало проглядываться Сердце Опустошителя в виде серо-багровой воронки.

Что ж, она не только знает о Сердце, но еще и знает моё имя. А если видела она, то видел и Илай с Августом. Скверно!

— Ты знаешь, как зовут меня, но я не знаю, как зовут тебя, — попытался я увильнуть от её вопроса.

— Моё имя тебе ничего не даст, воспитанник Изувера, — ядовито заметила та. — Оно может принести тебе много проблем.

Похоже, Фронтир не так уж сильно отколот от Альбарры, раз она знает и такое. Или же это…

— Грация поведала обо мне?

— В какой-то мере это можно назвать правдой, — качнула та утвердительно головой, а я тяжело вздохнул и с толикой укора взглянул на удрученную питомицу.

Та всем своим видом выражала раскаяние и тревогу.

— Не стоит винить её, — пригрозила мне нимфа. — Неужели ты считаешь, что Внешние земли не следят за тем, что происходит на Вечном Ристалище? Я наслышана о тебе, Ранкар Хаззак.

Вот же холера! Сейчас обделаюсь от привалившего счастья.

— Вижу, ты не слишком сговорчив.

— Неважно, кто я такой, — поморщился раздраженно я. — Ты не хочешь называть своё имя, а я не стану рассказывать о том, что со мной случилось в прошлом. Мы квиты!

— Неблагодарный хам и редкостный наглец, — фыркнула с холодком женщина.

— Я благодарен за помощь! — спокойно отозвался я, собрав воедино всю свою мягкость. — Но тебе не кажется, что ты хочешь знать слишком много?

— От тебя веет смертью, — повторила невозмутимо та. — Ты отмечен ею вдоль и поперек. Ты должен был умереть давным-давно, но по-прежнему живешь и дышишь. Я лишь хочу понять, как такое возможно? Лишь поэтому я соизволила помочь тебе!

— Живу и дышу, — иронично заметил я, присаживаясь на берег ручья и с теплотой поглаживая Грацию по голове. — Такие слова непозволительная роскошь для такого как я. Хочешь узнать чуть больше о смерти, то обращайся к Танатосу. Поговаривают он спец в этом деле!

— Не произноси при мне имена оберегов! — рассерженно прошипела нимфа, чем несказанно меня удивила, а её аура в прямом смысле стала удушающей. — В моих глазах они не заслуживают тех почестей, которые им оказывают разумные.

Вот так номер. Я уж было подумал, что только горгоны презирают божеств, но на самом деле нет. Подобных хватает.

— Раз ты не хочешь говорит о том, кто такой на самом деле, то расскажи зачем прибыл во Внешние земли? Неужели взял пример со знати и открыл охоту на существ Фронтира? — едко осведомилась женщина. — Посоревноваться захотелось? Тебе мало той крови, что ты пролил?

Проклятье! Какая же она раздражающая!

— Мне нет до дела знати и нет дела до сезона охоты, — сухо отозвался я, невольно поморщившись, но продолжил ласкать Грацию за ухом.