Вперёд в СССР! (СИ) - Глебов Виктор - Страница 9

— Владлен Громов, — сказал я. — На проверку лояльности.

— Заходите, — кивнул сотрудник ведомства. — Садитесь, — он указал на стул. — Можно ваш пропуск?

Я протянул то, что дал мне дежурный. Мужик, не глядя, бросил его на стол и уставился в монитор компьютера.

— Сейчас, одну секунду. Только удостоверюсь, что это вы.

Судя по всему, в базе имелась моя фотография, потому что через несколько секунд он снова воззрился на меня. Но сличения оказалось недостаточно.

— Дайте мне руку, — сказал инспектор, вытянув свою.

Я вложил свою ладонь в его, жёсткую и сухую.

— К сожалению, некоторые прибегают к помощи лицедеев, — извиняющимся тоном проговорил мужик, крепко стиснув мои пальцы. — Глупость, конечно. Та-ак… Хорошо, это действительно вы. Можем начинать.

С этими словами он передвинул какой-то громоздкий прибор с края стола в центр. Он напоминал офтальмологический диагностер. Когда я последний раз делал очки, меня проверяли почти на таком же.

— Прижмите глазницы к окулярам и не двигайтесь, — сказал инспектор, набирая что-то на клавиатуре.

Мне пришлось придвинуть стул, чтобы выполнить его требование. Мой собеседник взял обруч, соединённый проводами с прибором, и надел его себе на голову. Устройство напоминало ЭЭГ, но выглядело чуть более сложным.

— Хорошо, в течение прохождения теста не двигайтесь и не отстраняйтесь. Отвечайте быстро, не задумывайтесь. Будьте честны. Обмануть меня всё равно не удастся.

Я вздохнул. Даже если б и хотел, не смог бы: мои способности анимансера в этом мире оказались заблокированы. Временно или нет, сейчас я воспользоваться ими никак не мог. Оставалось лишь положиться на удачу.

— Итак, я буду задавать вопросы, а вы отвечайте, — проговорил инспектор. — Готовы?

— Да.

— Отлично. Что вы думаете о выражении «Коммунист — звучит гордо!»?

— По-моему, лучше и не скажешь, — ответил я вполне искренне. — Это ведь переделка из Горького? Только там было «человек». Пьеса «На дне», если не ошибаюсь.

— Не ошибаетесь. Это слова Сатина. Давайте дальше. Вы верите в светлое будущее?

— Конечно. Иначе зачем вообще что-то делать?

— Не нужно комментариев. Просто отвечайте на вопросы.

— Хорошо.

— Следующий вопрос. Вы разделяете курс партии?

Чёрт, как на это ответить? Я ведь понятия не имею, в чем он заключается. Но, судя по тому, что я видел на улице, в Союзе всё совсем не плохо. Мягко говоря. Так, что, наверное, партия движется в верном направлении.

— Разделяю, — ответил я.

— Вы согласны с тем, что СССР — оплот мира?

— Вполне.

— Если вам станет известно, что кто-то из ваших родственников или друзей вступил в связь с врагом и ведёт подрывную деятельность против Родины, как вы поступите?

Чёрт! Правильный ответ, конечно, был очевиден. Но готов ли я сдать органам кого-то из своих близких? Точно нет. Что бы я ни ответил, обмануть прибор и инспектора не удастся. Ладно, была не была! Всё равно сказать нужно то, что от меня ожидают.

— Сообщу, куда следует, разумеется.

Проверяющий никак не отреагировал.

— Повторите: «Вождь жил, вождь жив, вождь будет жить».

И так продолжалось около четверти часа. В конце концов я даже перестал задумываться над смыслом вопросов и просто отвечал первое, что приходило в голову.

Наконец, инспектор объявил, что тест закончен, и отодвинул от меня прибор.

— Сейчас подождём результатов, — сказал он, нажав какую-то кнопку на клавиатуре. — Обработка обычно не занимает более минуты. Лично я уже составил мнение, но нужно, чтобы оно совпало с выводами программы.

Сняв со своей головы обруч, он откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы в замок. Воцарилась тишина. Всё это время инспектор пялился в монитор. Затем вдруг придвинулся к нему, его глаза забегали по строчкам.

Я замер в ожидании вердикта.

— Что ж… — протянул хозяин кабинета спустя несколько секунд. — Кажется, всё в порядке. Хм… Поздравляю!

— Я прошёл тест?

— Да, причём практически блестяще! Был один момент, из-за которого вы потеряли шесть баллов, но оставшихся более, чем достаточно. Честно говоря, учитывая прошлые результаты, я немного удивлён. Но искренне рад за вас, товарищ. Это… весьма впечатляет. Эм-м… Сейчас я оформлю результат и выпишу вам запрос на получение паспорта.

Я едва верил собственным ушам. С другой стороны, чего тут такого уж удивительного, если подумать? Не знаю, какие чувства испытывал к СССР мой носитель, а лично я всегда относился к советскому строю с теплотой. Так что, в принципе, всё логично. Я и должен был пройти этот тест. Даже не знаю, почему так волновался.

— Вот, пожалуйста, — протянул мне инспектор листок с печатью и подписью. — Загляните в паспортный стол и получите документ. Ещё раз поздравляю: вы теперь полноправный гражданин Советского Союза! Ну, во всяком случае, без пяти минут.

— Спасибо, — пробормотал я, забирая бланк. — Не подскажете, где паспортный стол?

— Правое крыло. Если не найдёте, спросите дежурного. Всего доброго, — инспектор улыбнулся.

Вполне искренне.

Выйдя из кабинета, я отправился на поиски и вскоре обнаружил стеклянное окошко с соответствующей надписью. Передо мной была всего одна девушка. Пришлось подождать пару минут, пока ей не выдадут красную книжицу с оттиснутым золотом советским гербом на обложке.

— Поздравляю, — сказала женщина в окошке. — Следующий!

Девушка отошла, а я занял её место.

— Мне сказали к вам обратиться.

Я просунул выданный инспектором бланк.

— Подождите немного. Взгляните направо. Не двигайтесь, мне нужно сделать фотографию.

Раздался щелчок, и вслед за ним женщина куда-то исчезла.

Не прошло и пяти минут, как она появилась снова и просунула мне в окошко паспорт. Новенький, источающий запах типографской краски и коленкора.

— Проверьте данные и распишитесь, — сказала женщина.

Я просмотрел записи в документе. Больше с любопытством, чем ради проверки. Тем более, не очень-то я и знал, что там должно быть.

— Всё в порядке? — спросила женщина.

— Вроде, да. Где мне расписаться?

— Вот здесь, — в окошко просунулась рука, и указательный палец ткнул в нужную графу.

Взяв ручку, я чуть подумал и вывел свой собственный автограф — раз уж у нас с Владленом фамилии совпадали. Теперь придётся везде так расписываться, — мелькнуло в голове.

— А старый паспорт нужно сдать, — спохватилась женщина.

Я просунул в окошко документ, который рассматривал в поезде.

— Поздравляю, гражданин! — сказала женщина. — Следующий!

Обернувшись, я увидел стоящего за мной мужика. Он улыбнулся и одобрительно кинул. Я посторонился, чтобы пропустить его к окошку. Взглянул ещё раз на паспорт. Разве мог я подумать, что когда-нибудь снова получу подобный документ⁈ Но это случилось: я неожиданно стал гражданином СССР! Несмотря на то, что мои родственники меня почти похоронили. Улыбка невольно появилась на моём лице. Спрятав паспорт во внутренний карман куртки, я вышел на улицу и направился к автобусной остановке. Почему-то на душе было легко и радостно.

Паспорт за пять минут!

Вот оно, торжество прогресса.

Однако, пока я ехал домой, настроение моё испортилось: глядя в окна на мегаполис, выросший из той Москвы, что я некогда знал, вместо той, которую я совсем недавно покинул, я подводил итоги, и они выглядели совсем не утешительными.

Во-первых, я оказался в незнакомом мире, где приходилось разбираться практически во всём. Во-вторых, мой дар то ли пропал, то ли «спал», и я пока что не представлял, что с этим делать. Как и с фамильяром, которого не мог призвать. Вообще, это странно, учитывая, что в нём содержится частица моей души. То есть, по идее, наша связь должна быть нерушима. В-третьих, какие-то типы явно криминального происхождения требуют от меня денег, а я понятия не имею, где они находятся, о какой сумме идёт речь, и, более того, — есть ли она у меня. Память моего предшественника оставалась недоступной, и, вполне вероятно, доступ к ней не появится никогда. О том, чтобы давать бандосам какие-то объяснения, нечего было и думать. И не поверят, и плевать им.