Вперёд в СССР! (СИ) - Глебов Виктор - Страница 8

А ещё были недоступны иностранные сайты.

Не все, только западные.

Я попытался отыскать ресурсы на английском языке, но все запросы упирались в ошибки доступа. Зато имелись в наличии официальные страницы известных с детства изданий — «Правды», «Красной звезды», «Труда» и «Правительственного вестника». Первый и второй каналы ЦТ тоже были представлены — я мог посмотреть онлайн или в записи что угодно, от выпуска новостей до передачи «Спокойной ночи, малыши!».

Сорока минут мне хватило, чтобы понять несколько вещей.

Да, я попал в альтернативную реальность, где Советский Союз не развалился, а продолжил своё существование. В 1991 году ничего катастрофичного не произошло. Горбачёв нигде не упоминается. Более того, этот персонаж вообще не становился генсеком.

СССР сохранился, но был каким-то… странным. К примеру, тут разработали ОГАС, аналог Интерната, и отрезали его от мирового сегмента. В качестве операционной системы на компьютерах стоял ДЕМОС — стандартизированный, доведённый до совершенства и практически неизменяемый. К 2050 году удалось сотворить невозможное — построить близкое к идеалу коммунистическое общество. Планета разделилась на два лагеря. С одной стороны — Союз, страны Варшавского договора, Китайский и Индийский ССР… даже Корейский ССР, ухитрившийся поглотить Японию! По другую сторону баррикад — коллективный Запад и некоторые страны Персидского залива. США расширились, поглотив Южную Америку почти целиком. Держатся лишь отдельные бастионы — Куба, Венесуэла. Европейцы объединились в Западный Альянс, сильно напоминающий по своей структуре Евросоюз. За одним исключением — стран в нём гораздо меньше. В Африке и на Ближнем Востоке постоянно случаются конфликты. Австралия дружит со Штатами, но кого это удивляет…

Вместе с тем, мне попались упоминания менторов, пси-энергии, порталов к братским народам и много чего ещё, выходящего за грани добра и зла. Я решил разобраться с этим позже.

Свернув вкладки, скомандовал:

— Выключение.

Проходя мимо гостиной, услышал звук работающего телевизора.

Не удержался, заглянул.

Напротив углового диванчика, у дальней стены, развернулась голографическая проекция, неотличимая от плоских экранов из моей прежней реальности. Показывали новости.

— Глава МИД СССР Андрей Разумков заявил, что в ходе недавней встречи с делегацией акверов удалось достигнуть компромисса по ряду спорных вопросов…

Мать повернула голову, заслышав шаги.

Я увидел, что она плачет.

— Всё в порядке, мама. Я сдам этот тест.

Женщина грустно улыбнулась.

Она в меня не верила.

— Ты, главное, помни, сынок… Что я тебя люблю. Очень сильно. И Оля… Она злится на тебя, но… ты не думай, вы с детства не разлей вода. Ты не помнишь, конечно.

Я подошёл к незнакомой, но почему-то очень родной женщине, присел рядом, крепко обнял и произнёс:

— Всё будет хорошо. Я обещаю.

На улице сетевой доступ сохранился, и я воспользовался картой, чтобы проложить маршрут к станции монорельса. Мне пришлось пересечь кусок микрорайона с небольшим парком и озером, на что я потратил минут десять. За это время стало ясно, что московские власти повёрнуты на благоустройстве и озеленении. Не знаю, во всех ли районах то же самое, но здесь всё выглядело симпатично. Везде деревья, ухоженные газоны и клумбы, детские площадки. Парковки, как я подозреваю, подземные. Дворы не забиты машинами, не видно переполненных мусорных контейнеров.

Поднявшись на платформу, я дождался поезда. Быстрого, бесшумного, состоящего из множества вагонов. Заранее достал карту, приложил к считывателю и уселся на свободное место.

Мимо проносились городские ландшафты.

Я невольно залюбовался Москвой — чистой, современной, ухоженной.

Застройка не была слишком плотной, всюду виднелись скверы, парки и необычные здания, в которых ощущался полёт фантазии архитекторов.

Мои мысли плавно вернулись к выживанию в новом теле.

Что имеем?

Мне восемнадцать. Хорошая физическая форма, но в этом нет ничего уникального. Я видел много стройных и симпатичных людей, а это говорило о пропаганде здорового образа жизни.

Из минусов — статус неблагонадёжного отпрыска изменника Родины.

Просмотрев паспорт, выданный мне в шестнадцать, я узнал, что зовут меня Владленом Анатольевичем Громовым. Мать — Наталья Никаноровна Громова. Отец — Анатолий Константинович. Никаких особых пометок нет. Паспорт как паспорт. Красная обложка, серп и молот. Вот только отец моего предшественника учинил какую-то дичь, и это привело к запуску ежегодных проверок на лояльность.

Второй минус — я ничего не знаю о мире, в который попал. Это устраняется усиленным штудированием Сети, но потребуются недели и месяцы, чтобы получить представление о приютившей меня стране.

Третий минус — я как-то связан с криминалом.

Возможно, фарцовщик.

Бандиты в парке не обознались, в этом я уверен. Они знают, кто я. И продолжат преследование. А это означает, что надо мной нависла угроза, которую придётся устранить.

А теперь четвёртый, и самый главный минус.

Техники анимансеров мне недоступны.

Чтобы убедиться в этом окончательно, я приступил к изучению других пассажиров. Вон тот старичок с газетой. Почему бы не проникнуть в его разум и не вынудить свернуть газету? Пусть полюбуется панорамой за окном. Вмешательство минимальное, вреда никакого.

Я сосредоточился.

Попытался ощутить энергию, пронизывающую тело, прикоснуться к разуму пассажира…

Тщетно.

Мои способности были заблокированы.

Поезд притормозил у следующей станции, и вагон заполнился новыми людьми. Я вновь попробовал воздействовать, только на сей раз выбрал в качестве цели молоденькую девушку. Представил, как нас связывает невидимый ментальный поток, несколько раз глубоко вздохнул…

И ничего.

Остаток пути я потратил на медитацию, закрыв глаза и отключившись от такого притягательного мира за окном. Успею ещё налюбоваться. Сейчас главное — восстановиться. Прощупать каналы, устранить блоки. Я был уверен, что не всё потеряно. Ведь сила одарённого — в его несгибаемой воле.

Покидая вагон, я вызвал фамильяра.

Питомец не откликнулся.

Здание, которое я искал, выглядело внушительно: большое, безликое, монументальное, облицованное серыми гранитными плитами, с решётками на окнах. Не очень оно мне понравилось. Напоминает клинику, в которой мне в детстве удаляли аденоиды. Что у меня сразу вызвало неясную, инстинктивную тревогу. Но просто развернуться и уйти было нельзя. Я должен был пройти тест — так или иначе. Вот только здорово напрягало, что у меня пропали мои способности. Временно или навсегда — пока неясно.

Взявшись на бронзовую ручку, я потянул массивную дверь на себя, и она на удивление легко открылась. Я вошёл в просторный прохладный холл, облицованный мрамором. Справа за стойкой располагался дежурный в чёрной форме без знаков различия. К нему я и направился.

Он поднял на меня взгляд.

— Слушаю, товарищ.

— Мне назначено. Вернее, пришло уведомление. Велено явиться для прохождения теста.

— Какого именно?

— Эм-м… На лояльность. Что-то вроде того. Не знаю, как именно он называется.

Дежурный понимающе кивнул.

— Тест Гальперина. Как ваша фамилия?

— Громов.

Сотрудник вбил что-то в компьютер и выжидающе уставился в экран.

— Владлен Анатольевич?

— Он самый.

— У вас сегодня четвёртая проверка. Решающая, — парень воззрился на меня, так что я кивнул.

— Ну, да. Ошибиться нельзя.

— Нельзя, — согласился он. — Седьмая аудитория.

Я взял протянутый пропуск.

— Удачи, товарищ. Это первый этаж, налево, — дежурный показал пальцем.

— Спасибо.

Туда я и направился. Найти нужный кабинет не составило труда. Очереди не было, так что я просто постучался и открыл дверь.

В небольшой комнате сидел мужик лет тридцати в чёрной форме, с короткой стрижкой и в очках с роговой оправой.