Изъ Москвы с любовью. Том 2 (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич - Страница 16

— По понедельникам можно, — разрешающе кивнул я. — По понедельникам мне всё равно, на что отзываться. Можно Леопольд. Шарик и Бобик тоже ничего, но унижают достоинство — так что Шариком и Бобиком — не надо. Но если Барбосом…

— САША!!! — прикрикнула она — нервная барышня. Но тут же взяла себя в руки. — Саш, я понимаю, ты… Не хочешь раскрывать, кто ты, и мой сын… Он подвёл тебя и чуть не раскрыл… И…

— А может вы представитесь? — устало склонил я на бок голову.

Собеседница смутилась, по лбу пробежала тень.

— А ты правда меня не узнал?

— Гадом буду! Век воли не видать! — провёл большим пальцем по горлу.

Снова нахмурилась. Но за моей бравадой поняла — правда.

— Значит, это не дезинформация, не слухи? Ты на самом деле ничего не помнишь?

— Ничего не помню что?

— И эти три месяца…

— А можно покороче, женщина? — Я устало нахмурился. — А то вдруг за мной пришли, а вы меня отвлекаете? И я ещё анекдот про монашку и царицу девчонкам не дорассказал.

С последнего аргумента тётЛюда у двери хрюкнула, но смех сдержала.

— Саша, мы знакомы! — воскликнула боярыня, пронзая меня глазами. — Не раз виделись на различных приёмах, в том числе в Кремле. — Её голос жёсткий и суровый, и ни разу не было в нём торжества, дескать, так тебе, падле годуновской, и надо. Взрослая женщина и мать переживала за чужое дитё, что с ним несчастье — ибо у неё свои дети есть, как не переживать и не сочувствовать? Ожидавший всё это времени каверзы, я проникся и пересмотрел на неё взгляд. Может боярыня не такая и плохая тётка? Пожалуй, не буду её бесить. Пока протсто бесить, а там посмотрим.

— Я — Елизавета Ивановна Шуйская, — представилась она. — Не глава рода, но вторая супруга. И я биологическая мать этого шалопая, которого ты поставил на место.

Вот даже как? Хм… Серьёзная женщина. Пожалуй, и правда не стоит дурачиться.

— Так у вас нет претензии, что я его немножко того… — скривился я, пронзая её взглядом.

Улыбка в ответ.

— Когда-то это должно было случиться. И если ты думаешь, я не знаю, как он себя ведёт, то ты не прав — всё знаю. И сестрицы помогают с ним, как могут. Но я занимаюсь управлением очень большого боярского рода, мне просто некогда было уделить Саше столько времени, сколько надо. Вот… И запустила. А теперь тушу пожары по свершившемуся факту, а это… — Вздох.

Да, это как мёртвому припарки.

— Отдать его в какую-нибудь структуру на воспитание? — предложил я. — Чтоб там человека из него сделали, дурь выбили? Что-то военизированное, с дисциплиной?

— И куда именно? — развела она руками, и я понял — такая мысль у них была.

Я пожал плечами — а правда, а куда такого отдашь?

— В дружину — бесполезно, — покачала она головой. — Он — боярич Шуйский, из главной ветви. Будущее клана. Любой инструктор побоится строить его жёстко. А значит теряется всякий смысл. В чужой род, пусть даже по обмену — риск. Слишком большой. И даже если отдадим тем, кому доверяем, а справятся ли они, если его, вдруг, попытаются выкрасть или убить? Кто будет виноват если что? Ну, а полевые войска — даже не смешно.

— Понимаю. Попадос… — констатировал я. — Что ж, желаю вам удачи с ним. — Иногда здорово осознавать, что некоторые проблемы не твои, и слава богу! Не хватает только лезть в это дерьмо. Но своих детей ТАК воспитывать я точно не буду, даже если буду занятым человеком.

— Спасибо, — мрачно покачала она головой.

— Я к нему претензии не имею. Скажу честно, до этого момента имел, но не к нему, а к вам, как к роду. Но сейчас, поговорив с вами, Елизавета Ивановна, понимаю, что был не прав. Терпения вам.

— Спасибо, Саша. И это… Как понимаю, пока твоё инкогнито лучше не раскрывать? — Ироничная улыбка.

— Правильно понимаете, — улыбнулся я в ответ.

— Просто если что… Я могу забрать тебя и доставить до дома, до ближайших ворот, например…

Угу, и Спасские, и в нормальном состоянии закрытые Никольские — оба через площадь от нас. Пешеходную площадь, далее Спасских ворот движение машин по Краснухе запрещено.

— Неужели вы думаете, мои не могут меня забрать? — Я весело хмыкнул. — Они меня строят. Чтоб проникся и не баловался. Берите с них пример, Елизавета Ивановна: уж кто-то, но если моя семья не чурается таких методов воспитания, так вам так тем более сам бог велел.

— Я поговорю с сестрицами. — Она была поражена этой мыслью, честно. Обескуражена. — Устроим сегодня же семейный совет. Спасибо на добром слове и… Просто спасибо.

— И ещё, по поводу Саши, — продолжил я. — Мне до него больше нет дела, но он реально накосячил. На весь ресторанный дворик оскорбил мою спутницу, дружинницу нашего рода. И если мне всё равно, я мужчина, а мужчины далеки от таких вопросов, то вот моя сестра Маша — девочка горячая, и может очень на это дело запасть. Выждет момент, и сделает вашему Саше что-то нехорошее. И я ничего с этим не смогу поделать — она меня, конечно, слушает, но далеко не во всех вопросах.

— И что предлагаешь? — нахмурилась боярыня. Ибо я не преувеличивал, Маша считается в обществе царевной юной, с молодёжным прибабахом. Это называется «кровь Годуновых», мама, говорят, такой же в детстве была.

— Отправьте-ка его с инспекцией вотчин… Ну, не знаю, куда-нибудь в Саратов, в глушь. — Вот с фига ли тут город с двустами-трёхстами тысячами населения глушью считается не знаю, но Шуйский именно так про этот город фразу обронил. — Года на два. Он как раз туда собирался отправить вашу младшую боярыню со служанкой — вот сам на те места и посмотрит?

— Разумно, — неожиданно согласилась Шуйская. — А знаешь… У нас есть земли на Аляске. И там тоже нужен пригляд от старшей ветви. И насколько я знаю, на Севере, в тех широтах, год службы за три идёт. Если он пробудет с инспеццией…

— Год. Елизавета Ивановна, не надо рисковать, пусть всё утихнет и забудется, — замотал я головой, дескать, торг не уместен, и он не в ваших интересах. — А через годик пусть возвращается — на это сил убедить Машу у меня достанет.

— Что ж, договорились, — расплылась в многообещающей улыбке боярыня. — С тобой приятно иметь дело… Леопольд.

— Служу Советскому Союзу! — козырнул я пионерским приветствием, и имел право — нет такой страны, и тут никогда не было, но «я» внутри её хорошо помнит и считает своей. А принц Саша… Малолетка. Ммало ли какой бред озвучивает?

— У меня всё, — перевела она глаза на сопровождающую.

— Хорошо. Пойдёмте, — со вздохом произнесла тётЛюда и отстранилась, открывая дверь — она, оказывается, согласно протоколу, её за собой замкнула. ТётьЛюда, похоже, тоже в курсе, кто я. Потому, как лишь профессионально, то есть незаметно, улыбалась. Думаю, доклад с нашим разговором для матушки по возвращению приятным сюрпризом станет. Но самый главный вывод, с РОДОМ Шуйских удалось не поссориться, не побить горшки, а в некоторой степени они меня ещё и спасителем считают, и если что — легко пойдут на контакт, если потребуется идти на скользкие переговоры от имени Годуновых. А это уже политическая победа. Моя первая политическая инвестиция. Ай да я!

Глава 4

Почти Забытый День Рождения

Глава 4. Почти Забытый День Рождения

— Скажи, Фиби, а что бы ты хотела на День Рождения?

— Я хочу, чтобы моя мама ожила и отметила его со мной.

— Хорошо, я сформулирую по-другому — что бы ты хотела из косметики?

(из сериала «Друзья»)

— Никто не может грустить, когда у него есть воздушный шарик!

(«Винни Пух и все-все-все»)

— А вот ещё, подруги общаются за бутылочкой чая. Одна говорит: «Я плохая хозяйка. Я мою окна всего раз в год». Другая: «А что, окна надо мыть чаще раза в год?» Третья: «А что, окна надо мыть каждый год?» Ну и четвёртая: «А что, окна надо мыть?»

Смеются. Скупо, но искренне. Суровые властители закона этого места — обычные женщины со своими проблемами и тараканами. И, судя по взглядам, «по секрету» обо мне сказали даже тем, кто не знал. Ну, так даже лучше. Тем более, на мне это не отразилось — лебезить и строить глазки никто не пытался. Уважаю.