Скованные одной цепью (СИ) - "allig_eri" - Страница 73

— Религия не может помочь в этом вопросе?

— Увы, Гаюс.

Бригадир выругался.

— Разбирательство потребует присутствия адвокатов, не говоря уже об архонте Кендале Фатурке, — дополнил генерал Дирас Эдли.

— А где у нас архонт Фатурк? — риторически спросил Маутнер.

— В Магбуре, — спокойно кивнул Эдли.

Гаюс усмехнулся.

— Значит, чтобы разобраться с офицерским патентом, придётся поспешить в Магбур. — Он обернулся к Нарвину. — Если, конечно, предложения Совета Знати не важнее решения судьбы твоей карьеры, полковник.

— Вы забываете про флот, — Нарвин подался вперёд. — У Магбура он большой и сильный, всё-таки прибрежный город! У Гуннара много опытных советников, как тот же генерал Чибато Ноното. Даром, что чёрный, как смоль, зато голова соображает. Он не упустит возможность и сразу продавит решение направить за нами — в Олсмос — корабли, чтобы быстро и безопасно перевезти всех в Магбур.

— Насколько я знаю, — заметил Эдли, — весь флот сейчас стоит на якоре подле Магбура.

— Так точно. Тем не менее, как только они узнают, что мы застряли в Олсмосе, решение станет очевидным.

— Думаешь, флот поспешит нам на помощь? — Гаюс картинно нахмурился. — Что-то ты меня сбил с толку, полковник. Архонт Гуннар держит свою армию в Магбуре. Более того, там же он удерживает весь свой и не только свой флот. И никаких движений за несколько месяцев. У него была уйма возможностей направить нам помощь — по суше или по морю. Скажи, полковник, в своих родовых охотничьих угодьях доводилось тебе видеть оленя, который попал в свет фонаря? Как он стоит, окаменевший, не способный ничего сделать? Архонт Гуннар — вот такой олень. Комендант может подвести эту колонну до места в трёх километрах от Магбура, но и тогда Гуннар не выступит к нам на помощь. Ты правда думаешь, что загнав нас в безвыходное положение в Олсмосе, ты разбудишь совесть толстяка и он начнёт действовать?

— Я говорил больше о генерале Чибато Ноното…

— Который умер, захворал или попал в темницу. В крайнем случае получил конкретный и весьма жёсткий приказ сидеть на жопе ровно. Иначе армия и флот уже давно бы выступили нам в помощь. Магбуром правит один человек — единственный. Ты свою жизнь доверишь ему, полковник?

Нарвин помрачнел.

— Похоже, мне и так и эдак придётся это сделать, бригадир. — Он натянул перчатки. — И похоже, что мне больше не позволено высказывать свои взгляды…

— Позволено, — сказал Логвуд. — Но ты при этом — солдат Первой.

— Комендант, прошу прощения за свою самонадеянность, — полковник вздёрнул голову. — Времена пришли тревожные.

— А мне об этом никто не сказал, — с ухмылкой заметил Гаюс.

Нарвин вдруг резко обернулся ко мне.

— Что ты думаешь об этом, Сокрушающий Меч Кохрана?

Это ты непредвзятого наблюдателя нашёл? — мысленно вопросил я.

— О чём именно, полковник? — уточнил я.

Губы Нарвина изогнулись в улыбке.

— Олсмос или река Чирапи и лес, а затем восточные пустоши? Как представитель Триединства и человек, хорошо знакомый с бедами беженцев, ты действительно веришь, что они смогут выжить в таком тяжком походе?

Я молчал, наверное, с минуту. Никто не прерывал меня. Затем откашлялся и пожал плечами.

— Наибольшую угрозу всегда представляла и представляет армия сайнадов. Победа в Дахабских горах позволила нам выиграть время, чтобы зализать раны…

— Сомневаюсь, — перебил Нарвин. — С тех пор нас только сильнее гонят вперёд.

— Да, и на то есть хорошие основания. Теперь нас преследует Кердгар Дэйтус. Этот человек был кашмирским командиром ещё во времена его захвата Дэсарандесом. Он — весьма способный военачальник и тактик. Пилекс Зарни ему не ровня. Младший воевода погубил свою армию, ибо полагался только и исключительно на численное превосходство. Кердгар Дэйтус такой ошибки не сделает. Если враг прибудет к реке Чирапи прежде нас, нам конец…

— Вот именно! Поэтому нужно удивить его и направиться в Олсмос!

— Это будет конечной остановкой, — возразил я. — В нашем распоряжении окажется в лучшем случае два дня, чтобы наладить защиту города, прежде чем нас нагонит Кердгар. Ты сам знаешь, я не тактик, а колдун и Сокрушающий Меч Кохрана. Но даже я понимаю, что занимать Олсмос окажется самоубийством, полковник.

Гаюс заёрзал в седле, картинно оглядываясь по сторонам.

— Давайте ещё найдём собаку, чтобы выслушать независимое мнение. Вешлер, где этот уродливый пёс, который тебя усыновил? Тот, которого солдаты прозвали Кривым?

Волшебник чуть приподнял голову.

— Ты правда хочешь это узнать? — его голос прозвучал хрипло.

— Да, а почему нет? — нахмурился бригадир.

— Прячется в снегу и грязи в семи шагах от тебя.

Конечно же все тут же начали оглядываться, даже Логвуд. Наконец Маутнер указал рукой, и, присмотревшись, я различил рыжевато-коричневую шерсть среди грязи и нескольких чёрных валунов с белыми шапками. Твою же мать!

— Боюсь, — проговорил Вешлер, — независимого мнения от него ждать не стоит. Куда мы идём, туда и Кривой. Видать он выбрал кого-то из нас своей целью, как Лайф Зилгарда.

— Настоящий солдат, — кивнул Гаюс.

Выехав на перекрёсток, я развернул лошадь и окинул взглядом колонну, которая растянулась во всю длину к западу. От гор шёл хороший торговый тракт, заворачивающий напрямую к Олсмосу или чуть дальше — к Магбуру. Дорога была широкой и ровной, камни подогнаны друг к другу с геометрической точностью. По тракту пятнадцать всадников могли бы ехать в ряд. Несмотря на это, наша колонна была длиной по меньшей мере в километр.

— Обсуждение окончено, — объявил Логвуд.

— Возвращайтесь к своим подразделениям, — произнёс Эдли. Добавлять «мы идём к реке Чирапи» было не нужно. Собрание обозначило позиции всех присутствующих (кроме генерала Дэйчера, который снова ускакал вперёд) — особенно внутренние противоречия в преданности Нарвина. А кроме бытовых вопросов расположения отрядов, снабжения и тому подобного, обсуждать больше было нечего.

В каком-то смысле мне даже было жалко Нарвина. На него оказывают просто астрономическое давление со стороны Совета Знати. Полковник, как я успел узнать, происходил из благородной семьи Сауды, и угроза положению родичей делала позиции Нарвина очень шаткими.

В этом плане у Империи было проще. Помню, как читал «Новый завет» Дэсарандеса, где были замечательные строки: «Имперская армия знает лишь один набор правил. Один набор правил — и одного правителя». Так написал сам Господин Вечности, который в своё время потратил немало сил, дабы вычистить всю грязь из собственных войск. Конечно, гниль успела набраться снова, что показали последние столкновения, однако, основа по-прежнему была рабочей. Остальное… ну, если нам повезёт, Дэсарандес устроит новые чистки своим землям и Империи, затянув вопрос будущего вторжения и расширения на несколько лет.

От мыслей меня отвлёк Гаюс.

— Изен, Маутнер, я хотел бы кое-что показать вам. Давайте немного проедем.

— Что там ещё? — покосился я на него. — Думаю ты понимаешь, что дел у колдуна хватает.

— И у его капитана тоже, — хмыкнул Маутнер.

Гаюс улыбнулся своим изуродованным лицом, которым умудрился поймать сайнадскую пулю. Рану привели в порядок и подлечили — но только так, чтобы можно было не опасаться за жизнь. Для приведения лица в прежнее состояние — как, например, я проделал с Маутнером, когда ему половину морды разбили, — не хватало свободных целителей. Такое время, когда не до красоты и марафета.

— Терпение, прошу вас, — только и ответил он.

— Что же, этого добра мне не занимать, — пожал я плечами.

Жду смерти. Очень давно жду. И даже смею надеяться, что она по-настоящему окончит мою жизнь. Я… устал. Единственное, что ещё как-то держит на плаву — собственные люди из Чёрных Полос, к которым я успел прикипеть, и Силана с Джаргасом. Я даже немного поиграл с малышом, когда навещал их на второй день после спуска с Дахабских гор.

Краткий миг мира, который я почти не прятал от остальных.